— Огромное спасибо, Юрий Петрович.
— И вам спасибо.
С генеральным директором компании „КонтрАКТ“ Ю. П. Семенцовым беседовала корреспондент А. Миронова».
Я быстро сунула журнал в сумку. Снова этот «КонтрАКТ». Мне бы поговорить с генеральным директором лично, но проще будет связаться с А. Мироновой, которая брала у него интервью.
— С такого ракурса ты еще симпатичнее, — услышала я знакомый голос откуда-то сверху и подняла голову. На втором этаже, опершись локтями о перила, стоял Костя Щеглов. Только в этот момент я поняла, что со своего места могу видеть и кабинет Сапсанова, и дверь в комнату Ксении. Возможно, как раз из кабинета он и появился.
— Привет, — поздоровалась я.
— Доброе утро, — ответил Щеглов, спускаясь по лестнице.
— Оно и правда доброе, — подхватила я. — После вчерашнего-то…
— А что у нас было вчера? — непонимающе спросил Щеглов. — Ах да… похищение и освобождение. Все обошлось без пыли. Девчонка в порядке. Сапсанов, кажется, тоже.
— Никто не будет в порядке после такого, — возразила я.
— Об этом поговорим на свежем воздухе, — перевел тему Щеглов. — Покажу тебе природу во всей красе. Не знаю, как ты себя тут чувствуешь, но на меня эти стены давят.
Сапсанов построил дом в очень красивом месте. И облагородил остатки природы, которые не смогли уничтожить ни стройка, ни траншеи, выкопанные для прокладки коммуникаций, ни прочая бурная человеческая деятельность. С трех сторон территорию обступал березовый лес, с четвертой же стороны гудела автомобильная дорога; въездные ворота были недалеко от нее.
Как я заметила в прошлый раз, Сапсанов действительно сообразил недалеко от дома маленькую русскую баньку.
— Непременный атрибут любого русского, — заметил Щеглов, — который имеет дом за городом. При этом совсем не важно, что это за жилище: старый гараж, бытовка или неприступный замок в семнадцать этажей ростом. Баня. Везде должна быть баня. Ты уважаешь баню, Женя?
— Нет.
— Ты не уважаешь баню?! Ты была там хоть раз?
— Не уговаривай.
— Даже мысли не было, — отрезал Константин. — Но ты имей в виду, что я могу. Не обижайся, я ни разу не был внутри, это хозяйские владения. Принимаю душ в своей комнате, мне достаточно.
Мы медленно шли по дорожке вдоль забора. Мелкий дождик превратился в едва заметную водяную пыль.
— У меня создалось впечатление, что гости здесь бывают редко, — заметила я.
— Так и есть, — согласился Щеглов. — Шеф — чел нелюдимый. Я еще под стол пешком ходил, когда он отобрал у жены дочь, но старожилы рассказывали, что в это трудное время он стал совсем подозрительным. Всех курьеров встречал сам, каких-то даже не территорию не пускал. Недавно купил новый комод. Догадайся, кто допер его на своем горбу от ворот до комнаты?
— Да ладно, — восхитилась я.
— Это было не так уж и трудно, — лениво повел плечами Щеглов.
— Одобряю, — оценила я его подвиг. — А это что такое? Запасной выход?
Я вдруг увидела позади дома еще одни въездные ворота. Они были меньше тех, которые стояли на главном въезде. И выглядели менее надежными.
— Через этот вход на участок завозятся стройматериалы, — пояснил Щеглов. — Шеф постоянно что-то строит или ремонтирует. Машины с песком, мешками с цементом, доски там, тяжелая мебель какая-то — все это доставляется сюда. А другие ворота, которыми ты пользовалась, больше для легкового транспорта.
— Давно ими, видно, пользовались, — указала я на «запасной» вход. — Ржавчина на петлях зверская. Створки внизу погнутые, еще немного, и какая-нибудь злая собака пролезет на территорию. Менять пора.
— Насколько мне известно, шеф тоже планировал это сделать, — ответил на мое замечание Щеглов. — Они на ладан давно дышат. А если в общем, то ты сама все, что есть вокруг, прекрасно видишь.
— А что за необходимость была знакомить меня с окружающим пространством? — спросила я. — Мне, вот клянусь, абсолютно все равно, сколько в доме санузлов и сколько на территории пристроек. Меня тут почти не будет.
— Шеф попросил тебе все показать, я это сделал, — пожал плечами Константин. — А теперь давай вернемся в дом. Ты же там почти ничего не видела.
Библиотеке Игоря Дмитриевича Сапсанова мог бы позавидовать даже тот, кто равнодушен к чтению. Бизнесмен выделил под книги огромную комнату, заставил ее высокими стеллажами, которые напомнили мне викторианскую Англию. Темно-зеленый ковролин прекрасно сочетался по цвету с этими стеллажами. Вместо обычных оконных стекол в рамы были вставлены витражи. Надо ли говорить, что я обалдела от увиденного?
Щеглов насмешливо наблюдал за моей реакцией.
— Другого я от тебя и не ожидал, — просиял он. — Восхищение. Знаешь, я и сам челюсть уронил вон под ту полку, когда впервые здесь оказался. Тут около трех тысяч книг, четвертая часть из них является антиквариатом. Шеф знает толк в книжной старине, хоть и бывает тут редко. Даже с какими-то букинистами общался.
— Зачем же так пафосно все обставлять? — не удержалась я. — Красиво, не спорю, но если это не любимое место в доме…
— Не скажи, — не согласился со мной помощник Сапсанова, — не все так просто. Вот смотри: ты пять минут назад была в той среде, где тебя мало что могло удивить. Я прав?
— Смотря о чем ты.
— Ну, блин, Женя, — закатил глаза Костя, — я говорю о вещах привычных, которые тебя уже не восхищают. Нет удивительного рядом. Поняла?
— А, догнала, о чем ты, — ответила я. — Ты прав. Здесь иная атмосфера. Ну, это я грубо выразилась.
— Нормально ты выразилась, — успокоил меня Костя. — Но да, я говорил именно об этом. Когда надо забыться, отвлечься или срочно поменять обстановку, то шеф приходит сюда. Я тоже заглядываю. Десять минут бесцельного шатания по помещению — и душа успокаивается.
— Не сильно-то Игорю Дмитриевичу нужна перемена обстановки, — заметила я, — если он тут бывает редко.
— Да, он мужик суровый.
В кармане у Щеглова завибрировал мобильник. Он достал его, взглянул на экран.
— Пойдем, царь зовет. Остальные комнаты исследуешь сама.
— Меня не звали, поэтому я не пойду с тобой, — заявил Щеглов и исчез.
И снова я оказалась на пороге знакомого кабинета. Машинально напрягла мышцы спины, расправила плечи. Сапсанов однозначно имел какую-то магическую власть над людьми. Даже над теми, с кем был знаком совсем недавно.
Первой я увидела его дочь. Светловолосая худенькая девушка стояла около окна точно в такой же позе, в какой всего несколько дней назад я застала ее отца. Тогда он еще не знал, что его ждет, каким будет будущее его дочери и будет ли оно вообще. Но настроен был очень решительно.
