– Вот как? Но это не мешает вам встречаться?
– Разумеется, – кивнул он. Держался спокойно и не проявил интереса, откуда мне известно последнее. И даже пояснил: – Господин Авдотьев мой брат. – Теперь пришла моя очередь удивляться. – Двоюродный брат. Мы совсем не похожи, что не редкость среди двоюродных. А ваше сходство со Светланой просто потрясает. Вы сестры?
– Нет.
– Странно. Впрочем, чего не бывает в жизни. Слышали о теории, что у каждого из нас есть в этом мире двойник?
– Вы хорошо знали Светлану?
– Я ее совсем не знал, – вздохнул он. – Видел несколько раз. Дважды здесь, в центре, а еще раньше на вечере поэзии. Она писала прекрасные стихи, а я большой поклонник поэзии. Как-то друзья пригласили меня на презентацию книги Петра Соловьева. Вот там я и увидел Светлану. Она читала свои стихи, и… я был просто сражен. Красивая женщина, умна, талантлива, так тонко чувствует поэзию…
– Вы с ней познакомились?
– Нет. Вам это может показаться смешным, но я не рискнул подойти. У них там своя тусовка. Допустим, подошел бы я, выразил восхищение… Довольно глупо, по-моему.
– Извините, что вынуждена расспрашивать вас, – сочла нужным извиниться я.
– Все это я рассказал следователю, когда здесь была милиция после ее смерти. Так что не вижу причин, почему бы не рассказать и вам. Уверен, вами движет не праздное любопытство. Вы пытаетесь раскрыть тайну ее смерти? – Он смотрел очень серьезно. В какой-то момент я даже решила, что он хочет меня загипнотизировать, но он отвел взгляд, а потом принялся вертеть в руках карандаш, сосредоточив на нем свое внимание. – Вы очень похожи. Между вами должна быть связь. Очень сильная. Иногда таким образом связанные люди чувствуют, что произошла беда, даже если находятся на разных континентах. Они ощущают боль друг друга или сильную радость. У вас было так же?
– Не уверена. Наверное, потому, что на самом деле мы со Светланой очень разные. Она сделала пластическую операцию, чтобы быть похожей на меня.
Вадим Аркадьевич быстро взглянул на меня и, вновь вернувшись к возне с карандашом, спросил:
– Она хотела быть вами? Думать, как вы, видеть вашими глазами?
– Примерно так.
– Но вас это тяготило?
– Не удивительно, правда?
– А теперь вы испытываете чувство вины и пытаетесь… Следствие в тупике, а она живет в вас и заставляет действовать.
– Даже если бы мы со Светланой были едва знакомы, я все равно бы хотела видеть убийцу на скамье подсудимых.
– Разумеется. Но у вас все усугубляется сильной духовной связью. Что ж, могу вам только пожелать поскорее разгадать все тайны, потому что до тех пор она вас не оставит.
– Вы мне лучше помогите, – миролюбиво предложила я.
– Избавиться от ее «я»?
– Нет. Разгадать тайны.
– Вы думаете, я не помог бы следствию? Она была очень талантлива, – сказал он с печалью. – Мир потерял талантливого человека, а следовательно, обеднел.
– Значит, вы с ней так и не познакомились?
– Она пришла в центр, и я увидел ее случайно. Зашел в кабинет, где она беседовала с Паисией, и увидел. Потом дождался, когда она освободится, хотел сказать, как мне нравятся ее стихи, но не решился. Задал какой-то глупый вопрос и… все. Она ушла.
– В то время она уже была знакома с вашим братом?
– Вряд ли. Но я рассказал ему о ней.
– Рассказали?
– Ну да. Я думал о ней, мне хотелось с кем-то поговорить, и я рассказал… А потом увидел их вместе. Случайно.
– Вы сообщили об этом следователю? – спросила я, он вздохнул.
– Нет, – ответил Вадим Аркадьевич, помедлив.
– Почему?
– Потому что он не спрашивал. Он задавал вопросы, а я на них отвечал. Вот и все. Центр Светлана посещала задолго до своей смерти, и особых вопросов ко мне у милиции не возникло.
– А с братом вы на эту тему говорили?
– Нет.
– Вы их видели один раз?
– Да. В его доме. Я заехал… Впрочем, неважно. Она вышла на веранду, но я успел ее увидеть.
– Он не хотел, чтобы вы ее видели?
– Конечно, не хотел. Наверное, ему было очень неловко.
– Вы думаете, они были любовниками?
– Вряд ли…
Ответ, признаться, меня удивил.
– Но если…
– Духовное родство может быть в тысячи раз сильнее любой физической близости. Для некоторых людей секс мало что значит. Светлана была духовным человеком. Она писала прекрасные стихи.
– Что-нибудь помните наизусть?
– Да почти все. – Он достал из ящика стола книжку стихов и протянул мне. – Вот, они всегда со мной, можете почитать. Впрочем, вы наверняка…
«Жаль, что у парня не хватило духу с ней поговорить, – с тоской подумала я. – Наберись он тогда отваги, возможно, у этой истории был бы совсем другой конец. Хотя, если он не дурак, быстро бы понял, что собой представляет Светка. Правда, говорят, любовь слепа».
Слова его о духовной близости с погибшей поэтессой меня не впечатляли. Особенно в свете того, что большинство стихов в сборнике были моими. Следовательно, и часть восторгов Вадима Аркадьевича я смело могла отнести на свой счет. Но, несмотря на мою предполагаемую духовность, секс я считала необходимой составляющей в отношениях мужчины и женщины, поэтому и задала свой следующий вопрос:
– Допустим, она существо, далекое от грешных мыслей. А ваш брат?
– Видите ли… он перенес очень тяжелую болезнь. – Чувствовалось, что говорить Вадиму Аркадьевичу об этом неприятно. – И… в общем, между ними могли быть только платонические отношения.
– А что вообще за человек ваш брат?
– Идеалист. Он хотел помогать всем и каждому. То, что судьба обошлась с ним сурово, лишь укрепило его в этом желании. Он не роптал и принял все как должное. Я думаю, он смог бы сделать много доброго, но…
– Он выдавал себя за священника?
– Не повторяйте этих глупостей. Он пытался донести до людей веру, живую веру. Церковь погрязла в бюрократизме. В общем, у него возникли неприятности. В конце концов он оставил все свои идеи и попытался жить как обычный человек. Поэтому я и обрадовался, увидев Светлану в его доме. Должно же ему было когда-то повезти.
– Вы уверены, что между ними была нежная дружба? Может, что-нибудь еще?
– Что?
– К примеру, какие-то общие дела…
– Мне трудно представить, какие это могли быть дела, – пожал он плечами. – Светлана человек творческий, она искала выход из духовного тупика, так что ничего удивительного, что судьба свела ее с Виктором. Тот, кто ищет, обретет.
