Ольга заспешила в дом. Поднялась на второй этаж и без стука вошла в хозяйскую спальню.
Ника услышала, как распахнулась дверь, обернулась.
– Доброе утро, Оля, – сказала она. Язык у невесты Святослава не заплетался, что удивило, потому что глаза ее были стеклянными.
– Хорошо бы, если так. Здравствуйте. Вы зачем на окно забрались?
– Воздухом дышу.
– А как будто готовитесь прыгать. – Ольга подошла к девушке и крепко взяла ее за руку. – Слезайте.
– Я, может, и ненормальная, но бросаться со второго этажа не стану. Зачем мне сломанные ноги или отбитая селезенка? Захочу самоубиться, сигану с двадцать второго этажа – у меня пентхаус в «Венеции».
– Слезайте, – повторила Оля и отобрала бутылку. В ней оставалось на донышке.
Ника послушалась. Спрыгнула с окна, прошла к кровати. Упала на нее, раскинув руки и ноги.
– Что с вами такое? – спросила Оля, закрыв окно.
– Страдаю, – просто ответила Ника.
– Вам так жаль Фатиму?
Она приподняла голову и посмотрела на собеседницу, прищурив один глаз.
– Жаль. Но страдаю не поэтому.
Проблемы Ники мало волновали Олю, поэтому она не стала пускаться в расспросы, а предложила ей кофе. Но невеста Святослава от него отказалась. Ей хотелось говорить:
– Тебе доводилось любить неподходящего человека? Меня вот угораздило… Я борюсь с собой, но не получается…
Ольге волей-неволей пришлось вступить в диалог:
– Святослав Иванович, конечно, не подарок, но мужчина достойный. Наверняка вам все подружки завидуют.
– Это точно. Только я не о нем.
– Вы уверены в том, что хотите раскрыть свои тайны случайному человеку?
– Я не случайному открыла… Тому самому… Ну, ты понимаешь?
– Объекту вашей любви.
– Да. Сердце из груди вырвала и протянула… Живое, бьющееся, горячее… Любящее. Бери, твое. Не оценил.
– Это очень грустно. Но у вас все равно остается Святослав. Не упустите его, – посоветовала Оля. – Зависть подруг раны не залечит, но прольет на них немного бальзама.
Ника перевернулась на живот, свесилась с кровати и… исторгла из своего желудка рвоту. Отплевавшись и откашлявшись, она выдохнула:
– Он убийца, Оля.
– Кто?
– Мой жених.
– Да, убийца всевозможных бактерий. Только уничтожает он их не своими руками, нанимает киллеров. Увы, один из них погиб этой ночью.
– А мои чувства он сам… – закричала Ника и закашлялась, но в этот раз рвоту сдержала. – Уничтожил.
– Святослав? – Оля направилась в ванную комнату за тазиком и тряпкой.
– Да!
– Но вы же любите другого.
– И что? Женщина не будет думать о другом мужчине, если получает все от того, кто рядом с ней.
Услышав это, Ольга поняла, что Ника не бредит, а изливает на нее свои переживания, но в силу состояния делает это сумбурно.
– Я была так счастлива, когда мы познакомились со Святославом. Сколько надежд на отношения я питала… – Она встала с кровати и пошлепала в ванную, чтобы умыться. Но, склонившись над раковиной, дверь не закрыла. Она хотела, чтоб Оля ее слышала. – У меня было две любви. Обе односторонние. Невзаимные. В первом случае обожала я, во втором – меня. Тот, кто преклонялся передо мной, был одновременно прекрасным и отвратительным мужчиной. Я называла его Пузырь. Добряк, умница, юморист. Еще и богатей. Это он мне помог встать на ноги. Я твержу постоянно, что добилась всего сама, но не без помощи. Я играла на бирже не особо успешно, пока за меня не взялся Пузырь. Он давал грамотные советы – у него два высших образования и собственная финансовая компания – и суммы, на которых можно реально разбогатеть. Естественно, в долг, потому что иначе я их не приняла бы. Я восхищалась им как человеком, но испытывала отвращение к его внешности. Ладно, толстый, это поправимо. Маленький – пусть. Есть даже какое-то очарование в парах, где мужчина ниже. Лысый, тоже не проблема. Мне нравится Брюс Уиллис. И с волосами ему хуже. Но Пузырь был уродом. Таких, как он, в Древней Спарте со скалы сбрасывали. Сросшиеся пальцы на ногах, не до конца разгибающиеся на руках, родимое пятно на щеке, глаза как у пекинеса, вот-вот вывалятся. И все же я себя один раз уговорила на секс. Напилась до одури. Можно сказать, как сейчас. Переспали. Утром он сделал мне предложение, я сказала, что подумаю, и больше с ним не общалась. Звонил – не отвечала, приезжал – проходила мимо. Пузырь все понял и перестал меня беспокоить.
Пока она говорила, Оля убирала с пола рвотные массы. Фатима мертва, а кому-то нужно поддерживать порядок.
– Через год я знакомлюсь с Глинкой, – продолжила Ника. – И думаю, вот оно… Счастье! Он и хорош собой, и умен, и успешен, и в сексе умел. Я увлеклась. Открыла себя для любви. На сей раз взаимной… Но роботы на нее не способны. Они функционируют согласно программе. Глинка – по той, которую написал для самого себя.
– Святослав Иванович любит вас, я уверена, – как можно убедительнее постаралась произнести Оля. – Просто он скуп на проявление эмоций.
– Раздражение и негодование ему очень легко даются, – довольно точно заметила девушка.
– Это другое…
Ника вернулась на кровать, села. Оля, закончив уборку, хотела пойти в ванную, чтобы слить вонючую воду, вымыть таз и прополоскать тряпку, но Ника остановила ее, схватив за ногу.
– Ты была когда-нибудь счастлива в отношениях?
– Нет.
– А думала, что – да? – Оля кивнула головой. – Вот и я… Но это самообман.
– Мой муж – да, я была замужем! – оказался лжецом и подлецом. Он женился ради денег, при разводе оттяпал половину моего имущества, а потом просто пил из меня кровь… Вас же Святослав Иванович холит и лелеет. Он внимателен, заботлив, терпим…
– Терпим? Ха! – возмутилась Ника. – Он постоянно ко мне придирается.
– Потому что вы неряха! – не сдержалась Оля. – Вещи раскидываете, в обуви топаете везде, где можно и нельзя, на посуде отпечатки помады оставляете. И это я еще не говорю о жвачке! Выплюнули, заверните в бумагу, зачем же клеить ее к чашке или тарелке?
– Он тебя покусал, что ли? – с удивлением посмотрела на нее Ника. – Как вампир? И ты теперь такая же чистоплюйка, как он?
– Что ж вы все не обратитесь? Вас Святослав Иванович точно покусывает в процессе сексуальных игр. Пусть тоже обратит, – с этими словами Оля высвободила ногу и зашагала к ванной. – С жиру вы беситесь, вот что я вам скажу.
– Не понять тебе меня… – вздохнула девушка.
– Это потому, что я страшилка. У нас же потребности минимальны. Мы любому мужику рады.
– Ты страшилка, да, – кивнула Ника. – Но не такая, как мой Пузырь. Тебя бы в Спарте со скалы не сбросили, но и замуж не взяли бы. Но меня ты не понимаешь по другой причине.
