Катя прикусила губу: если она явится в СК без результатов, для Осколовой это будет лишним поводом ее поддеть. Астафьева ей этого позволить просто не могла. Она, опершись на стойку, сделала просящее лицо и попыталась заглянуть девушке в глаза:
— А может быть можно что-то сделать, а? Очень нужно.
Секретарю хотелось разложить пасьянс, но, видимо, работала она здесь недавно, потому сочувствия к посетителям еще не утратила:
— Начальство требует?
Катя подумала и кивнула.
Девушка со вздохом поднялась из кресла и постучала в лаборантскую. Негромко что-то с кем-то обсудив, она вернулась к Астафьевой и объявила:
— Вам повезло: сегодня Люся дежурит, а она человек безотказный. Проходите.
Люся – пышнотелая миловидная блондинка лет сорока пяти в нежно-сиреневом медицинском халате – действительно оказалась душевным человеком. Даже предложила Кате чай, пока сама искала в картотеке заявку на почерковедческую экспертизу от следователя Осколовой. Правда взамен ненавязчиво начала выведывать, кто Астафьева такая, да как ее занесло в их городок. Катя отвечала.
Найдя заявку, эксперт сноровисто отсканировала лист письма Черных и образец ее почерка, изъятый у Токаревой. Запустив программу, она не переставала вести с Катей разговор:
— А Галочка разве не предупредила, что раньше, чем через неделю ничего готово не будет? – Катя, как будто извиняясь за наставницу, пожала плечами. — Загруженность у нас большая, Катенька – ты не против, если мы на ты, да? Да ничего страшного, сделаю – понимаю, все-таки дело об убийстве…
Люся – а по-другому эту женщину называть было невозможно – работая в программе, время от времени делала какие-то пометки ручкой в блокноте. Видимо, сколько не оснащай определенное поколение людей, они все равно уверены, что техника техникой, но лифт ломается чаще, чем лестница.
— Сейчас-сейчас, Катенька, — торопливо говорила женщина, — полчасика подождешь, я закончу и официальное заключение напишу…
— Мне хотя бы в общих чертах знать – почерк совпадает?
— Почерк? Определенно нет. Очень интересный материал, кстати. Если Галочка будет не против, я эти образцы в своей научной работе потом использую. Видишь… — она принялась водить стержнем ручки по монитору, — на образце почерк острый и высокий, а в письме хоть и стараются буквы вытягивать, но невооруженным взглядом видно, что делают это намеренно. Да и буковки очень округлые. Еще чая, Катенька?
Астафьева, которая привстала, чтобы лучше рассмотреть буквы, снова упала на стул в растерянности. Ей и в голову не приходило подвергать сомнению авторство письма. А теперь выясняется, что это писала не Черных. Тогда кто? Ответ сам собою напрашивался – Линка. У нее вполне бы хватило фантазии и наивности подделать письмо Натальи. Вот только зачем?..
— Люся, а почерк со вторым образцом можно также сравнить?
Эксперт укоризненно посмотрела на Астафьеву и, наверное, решила, что новая следовательница невероятно наглая. Но со вздохом сказала:
— Можно, в принципе...
Загрузив в программу образцы почерка Лины – изъяты они были неофициально, но Осколову, похоже, это не смущало – Люся, сощурившись, бегло их просмотрела и решительно сказала:
— Нет, здесь я быстро ничего тебе ответить не смогу. Подробно каждую буковку смотреть нужно.
— Люся, — взмолилась Астафьева, — есть хоть малый шанс, что эти образцы написаны одной рукой?
Женщина, пожалев, Катю, снова начала сличать образцы, отмечая что-то в блокноте и бормоча под нос. Выбрав одну букву в письме, она замеряла ее длину, высоту, потом вычисляла угол наклона и то же самое проделывала с образцом почерка Лины. Катя едва дышала от напряжения, искусала всю губу и только молилась: «Хоть бы это оказалась не Линка, хоть бы почерки не совпали…»
— Ну что я могу сказать, — оторвалась от монитора, наконец, Люся, — буквы «р», например, на образце и вот здесь, в письме, очень похожи. Везде наш «художник» буковки вытягивает, а это «р» — все-таки своя, родная проскочила.
— Значит, это одна рука? – обреченно спросила Катя.
— Этого утверждать пока не могу, — уклончиво ответила Люся, — но эти «р» очень похожи. Очень. И еще интервалы между строчками, видишь? Одинаковые – здесь и в письме. А в образце № 1, — она вернула лист с почерком Натальи, — интервалы гораздо больше.
Галину Дмитриевну новость очень обрадовала.
— Это не окончательный результат, — поспешила добавить Астафьева, но Галина не отреагировала.
— Теперь нужно официально с понятыми изымать образец почерка Сухаревой, — сказала она, — чтобы потом приобщить его к делу, и доказательства были железными! Я понимаю, она все-таки твоя приятельница, так что могу послать кого-то из ребят…
Но Катерина настояла, что сделает это сама.
На вторую половину дня был намечен осмотр жилища Натальи Черных. Она снимала квартиру в новостройках, в южной части Старогорска. Здесь следователей уже дожидалась Вера Токарева, а у одного из подъездов припарковался белый с синей полосой микроавтобус криминалистов. Осколова, завидев микроавтобус, обрадовалась: до дома их сегодня довезут с удобствами, а вот добираться до места пришлось общественным транспортом. Самого эксперта нашли у дверей нужной квартиры. Зажав в зубах незажженную сигарету, он сидел на раскладном стуле и с помощью распылителя осыпал фрагмент двери дактилоскопическим порошком. Занятие это требовало определенной осторожности, потому Осколова не стала отвлекать его приветствием, а молча подошла и склонилась к двери. Катя и Токарева подойти не решились.
— Это ты, Галочка? – узнал следовательницу криминалист. – Сейчас, подожди… заканчиваю уже.
— Есть что-нибудь?
— Пальцы есть – куда же без них…
Опылив отпечатки так, что они стали четко выделяться на фоне двери, криминалист сделал несколько снимков, после чего перенес отпечатки на липкую ленту.
— Из оперативного сопровождения сегодня кто? – спросила Осколова, вместе с экспертом глядя на свет сквозь пленку, на которой теперь отчетливо были видны папиллярные узоры.
— Федин был здесь. За слесарем побежал. Я все…
Он ловко собрал инструменты и складной стул, освободив доступ к двери, и только сейчас заметил Астафьеву.
— Жора Овцын, — представился он и, стягивая резиновую перчатку, пожал Катину руку.
— Катя, — Астафьева приветливо улыбнулась.
— Это наш новый следователь Екатерина Андреевна, — вмешалась Галина и снова отвлекла криминалиста: — Что-то Федина твоего нет давно, нам что тут до ночи торчать?
— Так и быть, Галочка, для тебя все, что угодно… — Жора снова открыл свой чемодан и, порывшись там, вытащил увесистую связку ключей. – Вот видите, Екатерина Андреевна, чем заниматься приходится.
