— Маликов тогда не знал о вас с Катасоновым?
Эльза покачала головой:
— Зато знала Наталья – на этом она и сыграла.
— А откуда она об этом знала?
— Я сама же ей и рассказала однажды… Я сказала вам неправду, я давно знала, что она в Старогорске, мы даже встречались – а втираться в доверие она умела.
— Кассету выкрали у мужа и уничтожили вы? И вы не знали, что у Натальи есть копия.
— Игорь думал, что держать кассету в офисе редакции небезопасно, его уже взламывали несколько раз. А дома кассета все время была при нем, он считал, что так надежнее. После того, как кассета пропала, муж вскоре понял, что никто не мог этого сделать, кроме меня. И я ему все рассказала – про кассету и про нас с Василием.
— Хорошо, — не стала сейчас задерживаться на этом моменте Катерина. — А зачем это все было нужно Наталье, она вам рассказывала?
— Нет, не рассказывала. Я сначала вообще ничего не поняла: не думала, что так все закончится… То есть догадалась, конечно, что у Игоря будут проблемы, — она подняла на Катерину заплаканные глаза, — но поймите меня, вы ведь тоже женщина… Василия бы убили из-за этой записи! — Эльза снова громко разрыдалась.
Её слезы трогали Астафьеву все меньше и меньше. Она почти механически подлила в стакан воды:
— А вы сами знакомы с Патровой?
— Да… несколько раз мы с Игорем ужинали в её ресторане.
— Понятно. Что вы делали после того, как уничтожили кассету?
— Это было в праздничный день, первого мая. Я поняла, что у Наташи есть еще одна такая же запись, и поняла, что она может пустить ее в ход в любое время.
Весь день первого мая Эльза сходила с ума от беспокойства. В середине дня не вытерпела, поехала к Катасонову и попыталась все ему рассказать. Катасонов же в честь Первомая был не в состоянии что-то соображать, он был пьян, и над Эльзой только смеялся. Василий вообще любил выпить и раньше, но в последнее время это стало случаться все чаще. Ну а потом Эльза поехала к Наталье Черных домой – просила, умоляла её отдать кассету. Наталья отказала.
— Вы долго пробыли у неё?
— Я не помню… я вообще плохо соображала. А перед тем, как уйти я незаметно сняла с крючка у двери ключ.
— Что вы потом сделали?
— Я приехала домой и рассказала все Игорю. Умоляла его поехать к Наташе и забрать кассету – мне некого было больше просить…
Она надолго замолчала и пила воду, в который раз опустошая стакан.
— Что было дальше? – не вытерпела Катя.
— Я не знаю…Полночи я просидела без сна: ждала мужа. А потом он приехал… без кассеты. Я хотела, чтобы Игорь уладил все с Наташей, но не думала, что он так все уладит. Что он убьет ее.
— Он рассказывал вам, что он делал в квартире Натальи?
Эльза отрицательно покачала головой:
— Нет, мы об этом не разговаривали. Я только потом все поняла, когда увидела репортаж по телевизору… там ваш следователь выступал, женщина. Она рассказала про убийство журналистки Натальи Черных. Я только тогда и поняла…
***
Тем временем, на Суворова, 9 ни о чем этом еще не знали. Значительное время оперативники потратили на то, чтобы проникнуть в квартиру: дверь хозяин открывать не желал, а соседи и вовсе сказали, что Катасонов опять пьян и, наверное, спит. Стучали долго, потом решились дверь взломать. Дверь – стальная и тяжелая, взломать ее не получилось. Но зато в течение пятнадцати минут подобрали ключи и в квартиру все—таки проникли. Катасонов действительно был пьян: на внешние раздражители практически не реагировал, поэтому его оставили на некоторое время в покое и попытались найти пистолет. Разрешения на обыск не было, а значит, все, что оперативники здесь нашли, суд не принял бы во внимание. Но об этом ребята как-то не подумали, потому что, во—первых, и Федин, и Соколок не сомневались, что к вечеру у них будет признание Катасонова, а значит и наличие пистолета в своей квартире он подтвердит, а во—вторых, они и не рассчитывали особо что-то найти. Катасонов ведь не полный идиот, от орудия убийства наверняка давно избавился. Поэтому оба даже удивились, когда обнаружили пистолет Макарова калибром ствола 9 миллиметров. Понятые расписались в протоколе, Максим упаковал пистолет в пакет и решил на обратном пути закинуть его на экспертизу. Катасонов при этом не промычал ни звука. Потом на чиновника надели наручники и сопроводили его в РУВД. Уже когда подъезжали к отделу, позвонила Катя – она только что закончила с Эльзой и в двух словах пересказала суть разговора.
Эльза Маликова дала показания, что журналистку убил ее муж.
Максим все—таки был неисправимо честолюбив, потерпев неудачу с Катасоновым, он спешил реабилитироваться – явился в кабинет к Астафьевой и аккуратно, но настойчиво требовал, чтобы она бросила свою писанину и срочно начала что—нибудь делать. Или хотя бы ему дала задание.
— Нужно обыски проводить, — заявил он. — В квартире Маликова и в его кабинете в редакции: мы точно там найдем пистолет, из которого застрелили Черных, или хотя бы ключи от её квартиры.
— Сегодня суббота – короткий день: судьи уже не работают. А для обыска жилого помещения нам нужно постановление суда.
— Проведем неотложный обыск, а судью потом уведомишь. Делов-то!
— Максим, у нас оснований для обыска недостаточно! Что у нас есть? Только подозрения Эльзы, а Маликов ведь даже не говорил ей прямо, что убил. Показания её только подтверждают, что у него был мотив убить Черных. И возможность. Нет, в квартире обыск проводить нам не дадут. А вот в офисе – можно. Это нежилое помещение, судебного решения не требуется, для этого только мое постановление нужно…
— Так пиши, — поторопил Федин.
— Я напишу, не бойся, но предлагаю сначала съездить к экспертам: ты хоть и задерживал Маликова без всяких на то оснований, но зато пальцы его откатал. А если отпечатки Маликова совпадут со следами из квартиры Черных – вот это уже будут те самые железные доказательства!
— Ну, так что ты сидишь? – спросил Максим у Кати. — Езжай к своим экспертам за результатами – нечего время терять.
— Ну, ты и нахал, Федин… — поразилась Катя.
Результаты по закону подлости готовы не были. То есть «на глазок» Жора Овцын сразу заверил, что отпечатки имеют много схожих элементов – в общем, идентичны, но ведь для задержания нужна бумага! Вот эту бумагу и писали прямо при Кате, не переставая ворчать и возмущаться, для чего такая спешка…
Из лаборатории она сразу помчалась на квартиру Маликовых: Федин с Соколком поехали туда после обыска в офисе «Чайковского, 8», как только Катя отзвонилась и порадовала, что отпечатки совпадают. Решили задерживать Маликова прямо по месту жительства и сразу же проводить неотложный обыск в квартире. Теперь уже основания были: отпечатки на месте происшествия, плюс ключи от квартиры убитой – их Маликов до сих пор хранил зачем-то в ящике своего стола в редакции. Пистолет, правда, не нашли, но Катя надеялась, что он в квартире. А если его там не будет, значит, Игорь от оружия все—таки избавился.
