7
Паломники приехали после обеда. Отец Владимир показал им чудотворные иконы и выбоину в старой толстой стене, куда во время войны попал снаряд, и рассказал, что тут было хранилище медикаментов для госпиталей Калининского фронта. Паломники попили воды на источнике за храмом, пофотографировались и стали собираться около крыльца для раздачи котят и щенков.
Отец Владимир, Олины папа и мама и Оля были в это время высоко-высоко под куполом, в маленькой круглой комнатке, где батюшка оборудовал себе что-то вроде кабинета.
Как же красиво было смотреть во все стороны через круглые окошки… Поля, облака, река и озеро, как будто нет на свете больших городов.
Паломники толпились около крыльца.
– Ну, идемте. – Отец Владимир перекрестился, положил в карман стартовый пистолет, и все пошли по винтовой лестнице вниз.
Там уже выстроилась очередь из паломников, вернее паломниц – больше всего в очереди было тетенек, похожих на Олину бабушку.
– Православные, – красивым и громким голосом сказал отец Владимир, – мы раздаем не мягкие игрушки, а живых существ, Божьих тварей, братьев наших меньших. А для святых угодников братьями меньшими являемся мы, простые смертные. Если мы не будем заботиться о животных, если возьмем, наиграемся и выбросим котенка или щенка, то нам нечего и надеяться, что святые и угодники Божьи будут помогать нам и заботиться о нас. Понятно говорю?
– Понятно! – ответили паломницы.
– Приступайте, – скомандовал отец Владимир.
Паломницы поднимались на церковное крыльцо, направо и налево. Справа и слева стояли Кирилл с Надей и Пашка с Дуней. Из корзинок они доставали котят и щенков с голубыми и розовыми бантиками и передавали паломникам:
– Котенка на радость! Щеночка на радость!
Паломницы прижимали котят и щенков к сердцу, целовали в бархатные теплые ушки и клали монеты в картонные ящики.
Оля, папа и мама видели, что Хыка, Рычалка, Фуська, Акакий и Алексей Вениаминович достались вполне симпатичным тетенькам.
Когда котята и щенки закончились, те, кому не досталось, продиктовали свои имена и контакты Наде и Маше, и они записали всех в большую тетрадь, чтобы потом, когда подоспеют новые котята и щенки, можно было пригласить людей на получение.
– Слава богу, без драки обошлось, – сказал отец Владимир. – А то ведь иной раз такую толкотню затеют, из пистолета приходится стрелять для острастки…
8
Оле очень понравился велопоезд. Захотелось каждый день делать что-нибудь хорошее, для справедливости. Например, купить корове бабы Вали из церкви целый арбуз, потому что нечестно, что корове достаются только корки от арбуза. Но Тимофей, как местный житель, сказал, что такого тут не поймут.
Филиппу тоже очень понравился велопоезд. Теперь по вечерам Оля, Аня, Даша, Тимофей и Филипп собирались поговорить о том, как жить дальше и что надо делать для улучшения жизни и увеличения справедливости не только в Новой Дордони, Кошках и Вишнево, но и во всем мире.
Аня собиралась прославиться на весь белый свет, стать знаменитой и очень богатой. Вот некоторые думают, что богатые – это какие-то злые, жадные дураки. Но Аня будет честной и доброй. Она будет помогать людям, особенно в деревнях. Ездить по деревням и всем раздавать кому что надо, а еще искать среди детей таланты, чтобы их учить, чтобы они тоже стали знаменитыми и богатыми и помогали бы остальным.
– А когда журналисты будут спрашивать меня, почему я так забочусь о деревне, я скажу – я взросла на скромной русской природе, каждое лето дышала воздухом в деревне Новая Дордонь и буду всегда ей благодарна.
– С ума бы не сойти, – поддразнил Тимофей. – Прославишься и забудешь про нас через пять минут.
– Все мальчишки – дураки, – пожала плечами Аня. – Нарочно вот приеду и подарю тебе горный велосипед. Вот тогда посмотрю, как ты поприкалываешься…
– А вдруг я уже уеду? – сказал Тимофей. – Я в офицерское училище хочу. Давай уже славься скорей.
– Но ты же вернешься потом?
– Куда ж я денусь? Кто порядок-то наводить будет? Браконьеров этих гонять, пьяниц, лентяев и тех, кто на берегу мусорит?
У Оли тоже были идеи – все заасфальтировать. Кроме полей и лесов, конечно. В такие деревни, как Кошки или Вишнево, будут ездить автолавки, аптеки и парикмахерские. А еще концерты с настоящими знаменитыми артистами. Старикам вообще все будет бесплатно. У каждой одинокой старушки будет няня-богатырь для пиления дров, таскания воды и разговоров. Детям запрещено будет летом жить в больших городах. Детей (можно, кстати, с мамами и папами) надо отправлять в деревни с одинокими старушками – для воздуха, шума и взаимного веселья. Чтобы в каждой такой деревне располагался маленький детский лагерь отдыха!
– Точно! – сказала Даша. – Тогда местные смогут работать вожатыми, поварами и просто помогать. Будет работа, и никто не станет уезжать.
– А главное, – решил Филипп, – отменить границы и визы, чтобы люди ездили друг к другу в гости смотреть, у кого можно научиться полезному. И еще, конечно, придумать один для всех общий язык.
– Ну, такого не бывает, – это Аня сказала.
– Это у взрослых не бывает, а у детей должно быть, – решил Филипп.
– Точно! Надо придумать общемировой детский язык! – согласилась Оля. – Поговорю с папой, он умный, что-нибудь посоветует.
9
В деревне, конечно, весело. Особенно летом. Только в августе многие дачники уезжают на юг и становится тихо и скучно, почти как зимой.
А тут еще солнце куда-то девалось, не видно уже несколько дней, наверное, тоже на юг уехало.
Никого не осталось, кроме Оли. Тимофей от скуки пошел к ней в гости. Хотя у Оли тоже не очень-то весело. Если Олиного папы нет дома, то командуют мама и бабушка, надо разуваться, Тимофей этого не любит, потому что носки у него не всегда одинаковые, так получается…
А папа Олин почти все время на работе в Москве.
На веранде Оля, отвернувшись к окну и высунув кончик языка, что-то резала большими ножницами. Слышалось, что играют на гитаре – по радио, что ли? Пахло чем-то вонючим.
