— Не брыкайся, — велел мужчина. — Ты все усложняешь.
Не заткни он мне рот ладонью, я бы ему сказала, что легко со мной не будет. Но я могла лишь мычать. А затем и вовсе затихла, потому что Хастад вытащил кинжал из сапога и прижал лезвие к моей щеке.
Металл холодил кожу. Я застыла, не дыша. Время как будто потекло медленнее. Только сейчас, когда наша схватка поутихла, я в полной мере ощутила, в каком ужасном положении оказалась. Охотник намертво пригвоздил меня к матрасу весом своего тела. Между нами не осталось не то что свободного пространства, даже тонкой прослойки воздуха и той не было. Уверена, он чувствует, как отчаянно колотится мое сердце. Удары отдаются прямо ему в грудь.
Это ведь не по-настоящему? Он не станет меня резать? Просто требует покорности, пугая. У него отлично получается. Но вот я смотрю в его светлые глаза и вижу в них танцующие искры пламени. Это не злость, а желание.
Добившись повиновения, мужчина вытащил шпильки из моих волос. Одну за другой. Действовал осторожно, стараясь не тянуть пряди, чтобы мне не было больно. Такая забота совершенно не вязалась с лезвием у моего лица.
Распустив мои волосы, Хастад переместил кинжал ниже. Провел, слегка надавливая, по горлу. Но не порезал. Калечить молодую жену он явно не собирался. По крайней мере, пока я послушна. А там, кто знает…
Мужчина добрался до платья в районе груди. Вот здесь он применил кинжал по назначению: разрезал ткань, обнажая меня столь необычным способом. На этом он не остановился, направился ниже. До тех пор, пока окончательно не распорол на мне одежду.
Я не поклонница ролевых игр, особенно с нотками жестокости. Но что-то во мне откликнулось. Эти вкрадчивые касания металла… Холод и страх — вот, что они несут. А еще возбуждение. Опасность всегда будоражит. Адреналин гонит кровь быстрее. Она закипает в венах.
Одной рукой охотник по-прежнему зажимал мне рот, второй, спрятав кинжал, гладил и изучал мое тело. Я смотрела на потолок с деревянными балками и дышала через раз. Пожалуй, Хастад мог вызвать во мне отклик, если бы действовал иначе. Он был, что называется, в моем вкусе. Но страх перед потерей магии убивал во мне желание близости.
Мужчина был максимально нежен, учитывая ситуацию. Не набросился на меня тотчас, сперва ласкал: медленно, осторожно, пытаясь пробудить ответную реакцию. Его пальцы прокладывали дорожки по моим бедрам, обжигая кожу непривычными ощущениями. Он так и не снял перчатки. За это я была ему благодарна. Слишком неприятны прикосновения охотника для ведьмы.
Мужчина не целовал меня в губы, зато его язык изучил каждый сантиметр моего тела. Я извивалась под ним, но он держал крепко. Я проиграла в этой битве. Хастад получил, что хотел — первую брачную ночь со своей ведьмой.
С каждым толчком я ощущала, как магия покидает меня. В какой-то момент я увидела золотые искры, взлетающие к потолку и там растворяющие без следа. Это походило на танец светлячков. Прекрасный, но печальный. Магия прощалась со мной и погибала.
И это лишь начало. Мужчина только что уничтожил часть моих сил. Чем чаще он будет приходить, тем быстрее превратит меня в обычную женщину.
Закончив, Хастад встал и поправил одежду. Он даже не потрудился раздеться. Просто приспустил брюки. Ничего не скажешь, нежный любовник.
Но в то же время он не унижал меня, смакуя свою победу. Скорее принял ее как данность. Иначе и быть не могло. Игра с кинжалом наглядно продемонстрировала, кто здесь главный.
Получив свободу, я первым делом прикрылась. Не хотела, чтобы он смотрел на меня.
— Завтра вечером мы обязаны присутствовать на приеме, — сказал Хастад, стоя надо мной.
Я дернулась. Он серьезно хочет поговорить именно об этом?
— Теперь ты готова, — заявил он.
Я собиралась спросить к чему, но Хастад стремительно покинул мою спальню. Он как будто бежал от того, что натворил.
Глава 22
После ухода охотника я еще долго лежала неподвижно. Все никак не могла заставить себя встать или просто пошевелиться. Болел низ живота, корчилась в муках уязвленная гордость, но я не плакала, я злилась. Хастад упрямый, но я еще упрямее.
Он думает, что победил? Как бы не так! Я так легко сдаваться не намерена.
На то, чтобы прийти в себя, ушел час, не меньше. Но я запретила себе жалость. Это ужасное чувство, оно разлагает изнутри. Начну жалеть себя, и это болото меня затянет.
Встав, я первым делом осмотрела причиненный мне урон. Скинула порванное платье и подошла к зеркалу. Вопреки ожиданиям на теле не было ни единого синяка. Мужчина держал меня крепко, но осторожно, стараясь не повредить нежную девичью кожу. Надо же какой аккуратный.
Порезов тоже не нашла. Лезвие не причинило мне вреда. Единственная кровь была на бедрах — подтверждение того, что Еленика была невинна. Надо бы смыть кровь вместе со следами прикосновений охотника, но прежде чем позвонить в колокольчик, вызывая горничную, я должна была еще кое-что проверить.
Я вытянула руки перед собой. Осталась ли во мне магия? Как много уничтожил Хастад? Я попыталась вызвать золотые искры к жизни. Охотник почует? И плевать! Если не проверю немедленно, сойду с ума от догадок.
Я, не моргая, смотрела на собственные пальцы. До рези в глазах и злых слез. Именно сейчас я чувствовала себя униженной и растоптанной. Не в тот момент, когда охотник взял меня, а теперь, когда магия не откликалась.
Мне пришлось заглянуть глубоко в себя, чтобы найти ее отголоски. Кончики пальцев слабо засветились желтым мягким светом. Что-то во мне еще теплится. Охотник выжег не все. Я ощутила прилив облегчения. Эти крохи мне дороже всех богатств мира. Я пойду на все, чтобы их сохранить.
Убедившись, что по-прежнему являюсь ведьмой, я успокоила магию и переключилась на мирские дела: вызвала горничную и приняла ванну. Легла я в итоге под утро и мгновенно уснула, а проснулась только к вечеру. Меня уже ждала горничная, пора было собираться на прием. Чтобы ни случилось ночью, жизнь шла своим чередом, и никто не сделает мне поблажку.
Спустя час я — нарядная и внешне спокойная — вышла в холл. Мне казалось, я готова к встрече с мужем. Все же я взрослая, не склонная к истерикам женщина. Но стоило его увидеть, как внутри все сжалось и задрожало. Слишком отчетливо я помнила события ночи. Хотела забыть, стереть из памяти и не могла.
Хастад предложил мне руку, но я проигнорировала его жест. Если он до меня дотронется, я закричу. Не вынесу прикосновения перчатки. Похоже, у меня теперь до конца дней фобия кожаных изделий.
Мужчина недовольно поджал губы. Упрямая и своенравная ему досталась жена. Впору посочувствовать. Так мы и держались на расстоянии друг от друга всю дорогу. Сели и то в разных концах лодки. Наверное, со стороны это смотрелось странно: молодожены соблюдают дистанцию. Но мне было все равно, что о нас подумают люди.
Попав на прием, я немного отвлеклась. Здесь было многолюдно, шумно, ярко. А еще здесь хватало охотников. На самом деле, почти все мужчины в зале носили красные перчатки. Я вздрагивала каждый раз, когда кто-либо из них подходил чересчур близко. Смотрела на них и думала, что узнай они, кто я, разорвали бы на месте. К счастью, аура Хастада скрывала меня.
