Его настрой – уверенного в себе мужчины, подействовал на нее успокаивающе. София улыбнулась в ответ. В конец концов, если на этой земле, вернее, под землей, и можно было на кого-либо положиться, то только на Сергея. Высокий, мужественный. В своем костюме химической защиты походил на инопланетянина. София догадывалась, что так же необычно выглядит и она сама – в прорезиненной химзе, с шахтерской каской на голове.
– Тебе понравится, – спокойно сказал Сергей. – Вот увидишь. Я, когда забрасывался первый раз, думал сдохну от страха… Но я всегда ходил в одиночку. Потому что считаю, что единственный на кого я могу положиться – это я сам.
– Ты знаешь, да, кто чаще всего становится диггером? – прошептала девушка сквозь зубы. Он боялась расслабиться, чтобы ее зубы не выбили дробный стук.
– Нет, – он обернулся. – Скажешь?
– Чаще всего диггерами становятся отвязные парни, которые с детства проходу не давали ни одной стройке и все подвалы рядом с домом облазали. И, как ни странно – тихие и скромные сисадмины.
Сергей беззвучно рассмеялся.
– Почему это вдруг тихие и скромные?
– Так было написано в Интернете, я не виновата.
– А про девушек там ничего не было написано?
– Девушек диггеров тоже много. Пишут, что они гораздо рисковее парней.
– Ну-ну… Сейчас посмотрим…
Сергей был в ударе. Он так часто не улыбался со дня их знакомства.
Они шли по туннелю. Под ногами крошился щебень. Луч фонаря не задерживался на полу, потолке, стенах – он носился по ним солнечным зайчиком. И все потому, что София вертела головой. Она смотрела наверх, потом переводила взгляд на неровный бетон стены, потом снова на потолок. Девушка испытывала удивительное чувство: ей казалось, что в реальности существовало лишь то, на чем останавливался луч ее фонаря и стоило ей посмотреть в другую сторону, как все предыдущее исчезало.
– Это и есть коллектор? – спросила она и вздрогнула, когда на ее вопрос отозвалось эхо.
– Да. Он и есть.
– А сухой он такой всегда? Или вода будет позже?
– Воды не будет.
– Почему? А зачем мы тогда так оделись?
– Пригодится позже. Пойдем, я покажу тебе кое-что интереснее воды.
При этих словах глаза его странно заблестели. Должно быть, во всем виновата темнота и резкий свет фонаря.
– Что интересное ты мне покажешь?
– Увидишь. Тебе понравится.
– …ца…ца, – подхватило неугомонное эхо.
Радостное нетерпение Сергея передалось ей. Девушка примирилась с сырым подземельем, с эхом, встревающим в разговор, с темнотой. Сергей шел впереди, подставляя грудь возможным опасностям, она следовала за ним, как идут за ледоколом малые суда.
– Смотри, – таинственно сказал Сергей и обернулся. – Я сам открыл этот ход. Мы могли добраться сюда окружным путем. Пришлось бы спускаться в шахту – удовольствие еще то. А я нашел сухой путь. Всего-то надо было – заброситься в другом месте.
– Здорово. Это и есть то интересное, что ты хотел мне показать?
– Еще нет. Закрой глаза.
– Я…
– Ну закрой, что тебе, жалко, что ли? Я хочу, чтобы ты увидела это сразу.
София вздохнула: чего не сделаешь ради любимого мужчины?
– Хорошо. – Девушка послушно закрыла глаза.
И сразу успокоилась, почувствовав на своих плечах руки Сергея. Он мягко подтолкнул ее и она пошла вперед, смешно переставляя ноги.
– Ты честно закрыла глаза? – спросил он.
– Я с тобой все делаю честно, – пробормотала она.
София шла, Сергей ее направлял. Потом она приспособилась и стала держаться уверенней.
В какой-то момент ей показалось, что она не чувствует его рук на своих плечах. Девушка остановилась. Постояла, не решаясь открыть глаза без разрешения.
Было тихо. Только издалека доносился шум падающей воды.
– Сергей, – позвала она. – Уже можно смотреть?
Ей никто не ответил.
– Ну, Сергей, уже можно? Тогда я открываю глаза.
В ответ молчание.
София открыла глаза, готовая упрекать его за неуместную шутку и ничего не поняла.
Сергея не было. Ни впереди… она оглянулась. Ни сзади.
– Сергей, – растерялась она, – что за шутки? Ты где?
Шумела вода.
Путь, по которому она только что прошла, хорошо просматривался. Еще не испытывая никаких чувств, кроме негодования, девушка обратила внимание на странную кладку, которой были выложены стены. Выщербленные бока камней отливали красным.
На полу лежал толстый слой пыли. Как серый снег, в котором глубоко отпечаталась цепочка следов. Только ее следов. Больше ничьих.
– Сергей, – снова позвала она и поразилась, насколько беспомощно прозвучал ее голос. – Хватит шутить. Я испугалась. Показывай, что хотел, и пойдем отсюда.
София ждала, что он неожиданно появится рядом, выскочит как черт из бутылки из какого-нибудь бокового хода, на который она не обратила внимания.
По-прежнему стояла тишина. И только сердце гулко стучало в груди. Его стук отдавался в ушах.
София едва сдерживалась. Ей не хватало последней капли, чтобы от страха потерять над собой контроль. Она пыталась взять себя в руки. В конце концов, ничего страшного пока не происходит. Сколько времени они под землей? Спросила она себя и не смогла ответить на вопрос. Может час, а может и три. У нее с собой не было даже мобильника, не говоря уже о запасном фонаре – Сергей сложил все вещи к себе рюкзак.
Если Сергей способен так шутить, им не по пути. Даже если придется самой возвращаться, ничего страшного в этом нет. Страшное будет после. Когда она сама поднимется по лестнице к люку и откроет крышку… Как-нибудь откроет. Только после того, как она это проделает, пусть человек, который привел ее сюда, навсегда забудет о ее существовании!
Злость придала ей сил. София решительно двинулась в обратный путь. Ее запала хватило ненадолго.
Луч фонаря запутался в паутине, раскинувшей сети от стены до стены. Толстый паук подвинул белесое брюхо ближе к центру.
Самое интересное, что под паутиной шли ее следы. Однако, если она прошла здесь пять минут назад, то непременно бы сняла паутину лицом. Бр-р-р, Софию передернуло от отвращения. Что бы она почувствовала, если бы по ее лицу пробежало это чудовище?
Почему же все-таки, паутина оказалась неповрежденной? Ведь не нагибалась же, она точно помнит. Или…
Или она сбилась с дороги. И это не ее следы.
Девушке захотелось повернуть обратно, чтобы лишний раз убедиться в том, что не пропустила она какое-нибудь ответвление. Возможно, она так бы и сделала, но тут произошло еще кое-что.
