Герц шел, упрямо глядя перед собой и на подколки не реагировал.
Они свернули налево, перебрались через завал из мусора, оставленного последним ливневым стоком.
Буба остановился возле бетонного колодца. Сорванная с петель металлическая крышка валялась тут же, почти скрытая в грязи.
– Шахта, о которой ты говорил, – причем, в голосе его сквозило удивление.
Пока Санитар доставал из рюкзака веревку с навязанными для удобства спуска петлями, пока пристегивал карабином к скобе, намертво вбитой в стену колодца, пока проверял ее на прочность, Буба, не отрываясь, смотрел на Герца.
– Сюрпризов нет, диггер?
– Нет.
– Смотри. За базар ответишь. Идти недолго. Если со мной что-то случится, дальше тебе придется идти со сломанными ребрами.
– Ты спросил – я ответил.
– Хорошо. Если так.
Буба взялся за веревку и перекинул ноги через обод колодца. На этот раз он долго рассматривал дно, прежде чем ступить в пустоту.
«Парень быстро учится», – с неудовольствием подумал Герц.
Спустились быстро. Веревка так и осталась висеть, пристегнутая к верху колодца.
– Сколько еще времени идти? – спросил Буба, не скрывающий радости по поводу того, что удалось преодолеть спуск без проблем. – Полчаса? Так мы скоро вернемся.
– Больше. Около часа. В лучшем случае, – счел нужным уточнить Герц.
– Ты же говорил, что всего два часа? А мы идем уже часа два.
– Это не моя вина.
– Так двигайся быстрее, – сорвался Буба.
Здесь, ниже уровнем, тишина была совершенной. Настолько, что если остановиться и затаить дыхание, возникало ощущение, которое бывает после погружения в море на большую глубину. Вдруг начинали болеть уши, словно на голову давил столб воды.
Шаману было не по себе. Раз или два оглянувшись, Герц обратил внимание, как тот инстинктивно втягивал голову в плечи, беспрестанно озираясь по сторонам.
Они шли по туннелю. Лучи фонарей скрещивались. В перекрестьях из темноты проявлялись свисающие с потолка известковые натеки, подобные сталактитам в пещерах. Причудливые, ржаво-коричневые, они опускались все ниже. Приходилось пригибаться, чтобы не задеть их каской.
Буба стал осмотрительнее. Особенно после того, как не рассчитал свой рост плюс каску и ткнулся головой в длинный сталактит, зависший над туннелем. Он выругался и пошел медленней.
Ход круто свернул влево. Буба замешкался у поворота, потом сделал несколько шагов вперед и тут же остановился. Дальше пути не было – туннель заканчивался тупиком.
– О-па, диггер, – обрадовался он. – И куда дальше?
Герц приблизился и посмотрел налево. В свете фонаря обозначился дверной провал. Дальше луч терялся в темноте большого помещения.
– Ты ничего про это не говорил, – нахмурился Буба.
– Я не писатель, – зло отозвался Герц, – чтобы описывать каждый шаг.
– Не писатель, говоришь, – начал Буба и не договорил.
– Оставь его, – Санитар подошел ближе. – Хватит болтать. Пошли.
Буба спорить не стал. Кивнул головой и шагнул за бетонный порог.
Герц глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду и вошел следом. Он проходил через склад, забытый всеми, три раза. Два раза по жесткой необходимости – другого пути в обход затопленного коллектора не было. Один раз – любопытство разыгралось. И всякий раз у него неприятно сосало под ложечкой.
Заброшенным складом давно никто не пользовался. Привинченные к стенам железные полки проржавели. Часть из них обрушилась и лежала на полу. В углах возвышались груды искореженного металла – обрывки труб, арматуры, даже посуда. Вроде бы ничего особенного. Вот только пол – не бетон, как в большей части подземных помещений, а закрепленные на деревянных балках щиты.
Буба некоторое время постоял, придирчиво разглядывая помещение. Вдалеке маячил круглый вход в вентиляционную шахту.
Герц видел, как ему не хочется идти первым. Буба колебался.
– Эй, диггер, тут все в порядке? – бросил он через плечо.
– В порядке, – пожал плечами Герц. – Я проходил тут недавно.
Когда Буба ступил на деревянный настил, Герц замешкался. Вдруг срочно понадобилось поправить сапоги и одернуть куртку.
Доски натужно скрипели. Шаг за шагом – Буба довольно уверенно дошел до входа в шахту.
Держась левой стороны, Герц сделал первый шаг. Он с досадой подумал о том, насколько хорошее чутье у парня. Со временем, из него мог бы получиться стоящий диггер. Только это сейчас некстати – его звериная интуиция.
Без всяких раздумий по деревянному помосту, как по асфальту пошел Шаман. Только его, в отличие от Бубы, природа обделила чутьем. Он шел посредине. В этом месте, и правда, деревянные щиты не казались такими прогнившими, как слева, там где шел Герц. Но это ни о чем не говорило. Не верь глазам своим – вот чему учили начинающих диггеров. Крепкая на вид доска, вдруг могла подломиться и наоборот, черное, покрытое слизью дерево, легко выдержать вес тела.
Шаман шел, всем своим видом показывая, что его нисколько не беспокоит скрип досок под ногами.
Незнание закона не освобождает от ответственности. И подземный мир просто не смог упустить такую легкую добычу.
Герц не знал, для чего строителям понадобилось создавать двухэтажный склад и делать деревянное перекрытие между этажами – скорее всего, это было временное сооружение, так и не ставшее постоянным. Он знал одно – здесь было смертельно опасно и каждый неосторожный шаг мог стоить жизни. Особенно, если идти посреди помещения, где между балками имелось жалкое подобие деревянного настила. Время заполнило многочисленные щели мусором, отчего на первый взгляд перекрытие казалось если и не надежным, то по крайней мере способным легко выдержать вес тела. Но только на первый взгляд.
Герц не обернулся, когда за его спиной раздался треск. Он услышал душераздирающий крик Шамана, услышал, как дико заорал Буба, метнувшийся мимо.
Когда диггер повернулся, все было кончено.
Посреди склада зияла огромная дыра. Вся ветхая конструкция еще шаталась и вниз летели щепки, сломанные доски. В провале, на глубине метров четырех-пяти лежал Шаман. Его тело, лежащее на спине с раскинутыми руками, насквозь проткнули железные штыри. Один торчал из грудины, другой из бедра. Третий сорвал с лица пласт кожи. Сквозь рваную дыру, которую еще недавно закрывала плоть, проглядывали зубы и белая кость скулы. Кровь толчками выливалась из раны.
Шаман дергался и хрипел. Его руки потянулись к железу, торчащему из груди, сжали его. Он выгнулся, словно старался ценой неимоверных усилий освободиться от штырей, на которые был нанизан. Судорога пробежала по его телу, заставив мышцы конвульсивно сжаться. Шаман хрипел. Он пытался протолкнуть слова. На губах пузырилась кровавая пена, закрывая рот. Шаман дернулся последний раз и затих. Руки его бессильно скользнули вдоль тела.
