Насколько он помнил, у входа располагался небольшой темный тамбур. Там он и рассчитывал затаиться, чтобы дать себе возможность приглядеться.
К радости диггера, дверь отворилась бесшумно. Он вошел, вдохнул запах сырости, неразрывно связанной для него с выбросом адреналина.
С потолка, на толстом шнуре свисала лампочка. Ее тусклого света едва хватало на то, чтобы выхватить из темноты проводку под потолком, обшарпанные, во влажных подтеках стены, грязный пол.
Стояла тишина. Где-то нашел лазейку ветер. Тихий свист то усиливался, то затихал.
Герц не собирался оставаться тут надолго. Он привел в порядок дыхание и двинулся вниз по лестнице. Он дошел до поворота, когда одна из дверей, выходящая в коридор, распахнулась.
– Эй, кто пришел?
Раздался голос. Опережая его буквально на долю секунды, Герц повернул направо. На глаза ему попался выступающий щит противопожарной защиты. Он метнулся за него, вжался в стену. К счастью, свет в этой части подвала не горел. Герц стоял, затаив дыхание, искренне надеясь, что его движение осталось незамеченным. По всей видимости ему, привыкшему к шуму улицы, только показалось, что дверь открылась бесшумно.
Послышался звук приближающихся шагов. Человек остановился у поворота.
Герц слышал шум его дыхания.
– Эй, – человек пробормотал что-то неразборчивое, но уходить не спешил. Постоял, потоптался и, наконец, звук шагов стал удаляться. Скрипнула дверь.
Стало тихо. Только в трубах шумела вода. Герц оставался у стены еще некоторое время. Потом осторожно двинулся по коридору.
За поворотом, куда он заглянул, не было ни души. Герц пошел дальше, стараясь, чтобы звук его шагов сливался с шумом воды.
Диггер миновал дверь, из которой недавно вышел человек. Он остановился у следующей, за которой, насколько он помнил, начиналась лестница, ведущая вглубь подземелья. Ему оставалось спуститься по ней, пройти по коридору до гермодвери, за которой находилась София. Открыть простейший механизм не составит труда. Если удастся все сделать так, как он задумал, не привлекая постороннего внимания, он будет считать, что родился в рубашке.
Герц взялся за ручку двери. С величайшей осторожностью, буквально миллиметр за миллиметром, он опустил ее вниз. На этот раз он мог поклясться, что все прошло без сучка и задоринки.
Дверь открылась настолько, чтобы войти, не рискуя зацепиться за полотно или косяк. Герц вошел. С таким же терпением он закрыл за собой дверь. Не задерживаясь у порога, он спустился по лестнице.
Казалось бы, оставалось всего ничего – пройти по коридору, открыть дверь и освободить Софию. Однако Герца ждал неприятный сюрприз. Открытую дверь метрах в десяти в темноте он заметил не сразу. И, одновременно с тем, что он увидел, до него донеслось бормотание:
– Здесь же была… какого хрена? Куда делась…
На вопрос невидимого человека никто не отозвался. Герц ждал, не двигаясь. Послышался шум отодвигаемой мебели.
– Была же здесь… черт. Куда делась эта долбанная сумка?
Тот же голос. И тогда Герц решился. Человек с грохотом что-то передвинул и то же мгновение диггер оказался у раскрытой двери.
В крохотном помещении человек был один. Он стоял спиной, худощавый, с короткой стрижкой, лопоухий. Вот по этим торчащим ушам, в свете лампы, стоявшей на столе – бледно-розовым, Герц его и узнал.
Еще сомневаясь – вот бы на кого никогда не подумал – он возник за спиной у человека, занятого тем, что последовательно передвигал все предметы на столе. Воспользовавшись шумом, Герц быстро закрыл за собой дверь.
Человек обернулся.
– Герц, – глаза расширились от удивления. – Ты… как ты…
– Потерял что-нибудь, крысеныш? – участливо поинтересовался диггер. – Помочь?
– Я… откуда ты, Герц?
– Оттуда. Твоими стараниями… Маугли.
Парень рванулся за стол, но не успел. Герц ударил его ногой в живот.
– Это тебе. От меня.
Маугли сдавленно охнул и согнулся пополам. Отступил, спиной налетел на стол. Герц схватил его за волосы и запрокинул голову. Ему очень хотелось заглянуть парню в глаза. Он так и сделал. Ничего нового в расширенных от боли глазах он не увидел. Там плескался страх. И только.
– Падаль, – тихо сказал Герц и добавил еще раз – от души. Коленом в лицо.
Голова Маугли откинулась. Из разбитого носа потекла кровь. Он прижал ладони к лицу. Кровь, заполнив щели между пальцами, струилась по рукам.
– Герц, прошу тебя, – стонал Маугли. – Прошу…
– Это я тебя прошу, крысеныш, – Герц едва сдерживался, чтобы не убить парня. Злоба туманила рассудок. Нож в его руке дрогнул. – Хуже стукача зверя нет. Для меня. И бросай воровство – неблагодарная это профессия.
– Герц, как ты мог подумать… я не вор. Та монета, она просто выкатилась у тебя из кармана… Я поднял ее. И положил на место.
– Заткнись. Я то, боюсь, у меня сил не хватит сдержаться.
Он поднял парня левой рукой за грудки и приблизил нож к его горлу.
– Девушка жива?
– Жива! Она в соседней камере, к ней никто не входил, – в расширенных от ужаса глазах светилась мольба. – Не убивай! Прошу, Герц!
– Двигайся, давай. Пойдем, посмотрим, как она там. Твоя жизнь от этого зависит, – прошипел он в лицо парню. – И ни звука. Нервы у меня на пределе: крикнуть успеешь, а вот выжить – вряд ли.
– Я понял, Герц, да-да-да.
Едва дыша, шмыгая носом, из которого лилась кровь, он сделал шаг к двери.
Так они и прошли по коридору: Маугли впереди, и Герц, не выпускавший ножа из рук, сзади. Диггер держал лезвие так, чтобы случайно не перестараться. И все равно не рассчитал. Когда Маугли взялся за рычаг на гермодвери, рука Герца дрогнула и нож порезал кожу.
– Герц, ты обещал, – всхлипнул Маугли.
– Свет. Сначала включи свет, – тихо приказал Герц.
– Да-да-да, – снова забубнил парень. Торопливо потянулся к выключателю, который находился слева от двери. – Все в порядке, Герц, ее никто не трогал. И ты… не трогай меня… обещал.
Диггер его не слушал. Дверь открылась. Яркий свет, заливший бетонную коробку, ослепил его, но не настолько, чтобы не увидеть главного.
Девушки в комнате не было. Был перевернутый стул, обрывки веревки. Были пятна крови на стене.
В голове у Герца помутилось. Не помня себя от нахлынувших чувств, он пнул парня пониже спины. Дождался, когда тот кубарем влетит в комнату. Бросился к нему и со всей силы ударил ногой в живот. И еще раз. Потом наклонился, вздернул дрожащее, корчащееся от боли тело.
Парень не мог дышать. Он жадно хватал воздух открытым ртом. Он никак не хотел стоять на ногах, Герцу пришлось прижать его спиной к стене. Левой рукой он ухватил парня за волосы и со всего маху приложил головой о бетон.
