Ближе к обеду позвонил Валерий Павлович. Спонсор? София не взялась утверждать бы так категорично. Ведь была же любовь, была! Тогда, три года назад вспыхнула, как огонь в ночи. И если бы в то время, Валерий Павлович быстренько развелся бы с женой и молниеносно женился бы на Софии – вполне возможно, была бы она верной подругой бизнесмену и ни о какой романтике на стороне и не помышляла.
Так не случилось. Валерию Павловичу не хватило то ли решимости, то ли желания, а Софии – однозначно стервозной настойчивости. Так или иначе, любовь сошла на нет, остались… отношения. Остались – и бог с ними.
Позвонил… Да мало ли кто позвонил? Проще ответить на вопрос, кто так и не позвонил.
Человеческая натура так устроена, что больше всего хочется получить именно то, что получить в данный момент невозможно. Или кого.
Сергей так и не позвонил. Хотя обещал. Скорее всего, очередной заброс прошел далеко не так успешно, как планировался и теперь утомленный приключениями диггер спит без задних ног.
София бросила печальный взгляд на разобранный диван, на котором ромашковым великолепием лежало свежее постельное белье.
Вот ведь, сумасшедший диггер! Какой еще нормальный мужик предпочтет грязные подвалы, заполненные всяким дерьмом бурной ночи с девушкой? К тому же, не лишенной всяческих достоинств.
«Не нужно бояться быть смешной, оставаясь наедине с собой». Так говорил Сергей. И наперекор ему – так и не позвонившему – София вдруг показалась себе смешной. Нелепой, с черными волосами, рассыпавшимися по плечам, в купленном специально к новому белью пеньюаре, сквозь который просвечивало стройное, загорелое тело. Она стояла перед зеркалом и рассматривала свое отражение. Одинокая, совершенно не нужная этой ночью никому, кроме… компьютера.
Не нужно бояться быть смешной, оставаясь наедине с собой.
Ключевое слово здесь «наедине». Когда ты совершенно одна, бояться можно только одного – собственного одиночества. Ее спасенье – виртуальный мир. Так же, как Сергея спасает мир, лежащий ниже уровня асфальта.
Самое обидное заключалось в том, что стоило ему только захотеть! И приняла бы она его со всеми тараканами, заморочками – под красивым название хобби. Вытрясла бы из собственной жизни другие имена, забыла бы, растеряла бы всех иных мужчин. Быть бы только с ним, с ним одним…
София легла на диван, укрылась до подбородка одеялом, вдохнула свежий запах и заснула прежде, чем додумала эту мысль до конца.
3
– Показалось? – Каспер удивленно вскинул брови. Реплика Фредди – щуплого парня, имевшего за плечами от силы десять забросов, подействовала на опытного диггера как красная тряпка на быка. – Что же я, по-твоему, мертвецов от живых людей не способен отличить?
Парень замялся. Пробормотал что-то себе под нос, но вслух возразить не решился.
– Подожди ты, Фредди, – в разговор вмешался Маугли. Ему, вкупе с щуплым пареньком тоже пока нечем было хвастаться. – Дай человеку договорить. Так кто это был, Каспер?
Каспер, приземистый крепкий мужчина, с хорошей физической подготовкой, молчал.
Костер горел ярко и дыма почти не давал. После Белых ночей сумрак короток. На темном куполе неба, опрокинутом над головой, таяли звезды. Верхушки деревьев ясно обозначились на просветленном небосводе.
Стояла предутренняя тишина, которую нарушал треск горящих веток в костре.
Герц сидел на поваленном дереве, и, не отрываясь, смотрел на огонь. В голове, сменяя друг друга, мелькали картинки недавнего заброса.
Дня три назад Каспер поделился с ним информацией. Под теплотрассой возле зоны «С», или Волчьего логова – так называли одно из заброшенных бомбоубежищ на западе города, диггер обнаружил вертикальную шахту, не отмеченную до сих пор на карте.
Спускаться в одиночку Каспер не решился. Вбитая в бетон лестница давно проржавела. Вдоль стены тянулись тросы, концы их терялись в колодце, заполненном водой. По рассказам Каспера выходило, что ее уровень был невысоким: на поверхности торчали обрывки железных труб.
Тайны из заброса Каспер не делал. Поэтому всем желающим не отказал. Таких, кроме Герца, набралось еще трое: двое новичков – Маугли и Фредди, да старый знакомый Индус.
Заброс пошел успешно. Учитывая тот факт, что теплотрасса, в отличие от заброшенной дренажки, охранялась. Конечно, до усиленной охраны кабельных коллекторов было далеко, однако въедливый дедок, бдительно охраняющий подступы, мог наделать столько шума, что мало бы не показалось.
Забрасывались через подвал старинного дома. В одном месте кирпичная кладка обвалилась. Пришлось потрудиться, протискиваясь в узкий лаз, наполовину засыпанный землей. Одно радовало: ползти недолго, всего метра три. Лаз заканчивался плохо заделанным стыком с теплотрассой, через который и вошли на объект.
Что же касалось результатов, то здесь дело обстояло хуже. Касперу удалось без проблем спуститься в шахту. Для страховки решено было воспользоваться веревкой, прикрепленной карабином к верхним, еще крепким звеньям лестницы. Но Каспера ждало разочарование. Из колодца выходила металлическая труба диаметром около метра, целиком заполненная стоячей водой.
Не привыкший к превратностям судьбы Каспер, загорелся было идеей пройти этот путь с аквалангом. И быстро остыл. Еще свежа в памяти трагическая история о том, как погиб Бизон.
Бизон был опытным диггером, знакомый с пещерным погружением не понаслышке. Щуплый, невзрачный, он, казалось, способен забраться в любую дыру. Вот кто рассказывал о том, что использовал для погружений кислородно-изолирующий противогаз и спецкостюм. Поговаривали, что ему удалось побывать в тех местах, о которых любой диггер может только мечтать. Так ли дело обстояло в действительности – на этот вопрос не ответит никто. Тайну Бизон унес с собой в могилу.
Осталось неизвестным, что же произошло на самом деле. Из очередного заброса Бизон не вернулся. Когда в дренажной системе сошла вода, его труп, застрявший между звеньями решетки, обнаружил Ворон. По его подсчетам, мертвец пролежал там суток трое. Грудная клетка была проткнута в нескольких местах, лицо раздулось.
Герц на пару с Каспером вытащили тело ближе к поверхности и оставили у открытого люка, ведущего на поверхность. И лишь потом сообщили в полицию. Анонимно, естественно. Такова се ля ви. Диггеры – народ скрытный, и светиться не хотелось никому.
Каспер рассказывал потом, как тяжело было тащить раздувшееся тело. Как соскальзывали руки с костюма, покрытого слизью. Как обманывала его и, как ни странно, успокаивала эта тяжесть – все время казалось, что они тащат бесформенное бревно, а не человека. Синее, опухшее лицо Бизона с языком, вывалившимся изо рта и напоминавшим огромную, раздувшуюся пиявку, за тот час, что они тащили его на себе, изменилось до неузнаваемости. Когда Каспер бросил на него прощальный взгляд – черное, покрытое трупными пятнами – в нем не осталось ничего от того Бизона, которого он знал.
