Шелли и Брин нашлись за дальним столом и, увидев меня, махнули, призывая. Я устроилась рядом и с наслаждением сунула в рот сладкую творожную сдобу.
— Ты словно два дня не ела, — рассмеялась Шелли. Ее сестра с отвращением размазывала по тарелке кашу. — Вкусно?
— Очень! — с набитым ртом подтвердила я.
— А вот Брин терпеть не может завтрак, — снова рассмеялась Шелли. Похоже, эта девушка была готова хохотать по любому поводу. И даже без него!
— Не понимаю, как можно в такую рань впихнуть в себя эту мерзкую кашу! — уныло отозвалась Брин и бросила ложку. — Нет, это выше моих сил!
Я не стала советовать ей мой способ — поголодать день или два. На мой взгляд, и каша, и булочки были очень вкусными.
— Проголодаешься до обеда, — предупредила сестру Шелли, но та лишь фыркнула и глянула на меня.
— Гадость, как ты это ешь? Хотя правильно делаешь, у тебя ведь уровень 3В.
— И что? — не поняла я, начиная ощущать внутри блаженную сытость, но все еще надеясь впихнуть в себя третий крендель.
— 3В — это только завтрак. Ты разве не знала?
Что? То есть если бы я проспала, то снова осталась голодная на весь день? И это вся моя еда на сегодня? И на завтра, и на послезавтра… значит, только завтрак. Я попыталась взбодриться. Ну что ж, буду стараться, чтобы он был плотным.
— Это обычная практика для вольнослушающих учеников, они ведь не платят за обучение, да и потенциал крошечный. Королевству от них мало толка. Скажи спасибо, что вообще обучают. — Пояснила Шелли. — Многие студенты после занятий и вовсе уходят домой, там и ужинают. Но раз у тебя есть наниматель, ты можешь договориться с ним. Обычно поломоек… хм, помощниц, наниматель и кормит. За свой счет. Для такого, как Вандерфилд, это сущие гроши…
При мысли, что я буду просить еду у заносчивого аристократишки, аппетит пропал и тесто встало поперек горла. Да лучше голодать! К тому же, ем я немного, вполне продержусь и на завтраках!
— Ой, у нас первым уроком — защита, надо бежать! Ты у кого практиковаться будешь?
— Еще не определилась, — пискнула я, плохо понимая, о чем речь.
— Ну, главное, чтобы не Аодхэн! — с придыханием произнесла Шелли, а Брин нахмурилась. — Нам-то не повезло… Ладно, увидимся, Тина!
Я хотела расспросить, но близняшки уже схватили свои сумки и умчались! Ураган просто, а не девчонки!
Уже лениво пережевывая остатки завтрака, я достала свой листок с расписанием. Первым занятием у меня числились загадочные «Основы материализации».
* * *
Нужная ученическая нашлась почти под самой крышей, в мансардном помещении с двухскатной крышей и большими окнами, через которые лились потоки света. У стен теснились мольберты и накрытые тканью холсты, рядом валялись куски гипса и глины, незаконченные скульптуры, какие-то мотки шерсти, кисти, куски проволоки и прочий «мусор». Даже на столах громоздились непонятные мне сооружения и предметы. Все это напоминало то ли голубятню, где вместо птиц — расселись студенты, то ли мастерскую безумного гения. А судя по желтым шейным платкам, здесь собрались первогодки. К моему удивлению, рядом со мной опустился на лавку тот самый парень, что отводил вчера в апартаменты Вандерфилда.
— Аддерли, — сухо поздоровался он. — Я Томас Грин.
— Меня зовут Тина, Томас, — улыбнулась я, отчего парень почему-то смутился. Хотела расспросить об уроке, но дверь распахнулась, впуская сквозняк и невысокую стройную девушку в светлом платье. Она тоже напоминала пичугу и в этом классе смотрелась невероятно органично.
— Преподаватель Тензия Лебвест, — тихо и как-то по-особенному произнес Томас.
А я сдержала улыбку. Похоже, мой сосед по столу был тайно влюблен в симпатичную и улыбчивую учительницу. Впрочем, судя по взглядам, здесь все были в нее влюблены. И очень быстро я поняла — почему. Тензия Лебвест словно светилась изнутри и, глядя на нее, тоже хотелось светиться и улыбаться.
— О, у нас новая прекрасная ученица! — восторженно пропела она, увидев меня. — Как чудесно! Тина Аддерли, мои дорогие, будет учиться с нами!
Мне помахали руками, кто-то даже улыбнулся. Не иначе солнечная Тензия всех заразила своим дружелюбием, ведь раньше я видела лишь ухмылки и косые взгляды.
— Но не будем терять драгоценное время! Начнем, мои дорогие! Все готовы?
— Да, госпожа Лебвест! — хором грянул класс.
— Замечательно, я вами горжусь! — рассмеялась преподавательница. — Начнем с тебя, Томас. Ты определился с материалом?
— Я думаю, это металлическая проволока, — слегка неуверенно ответил парень.
— Да? — Тензия на миг задумалась. — Не глина? У тебя хорошо получалось. Что ж, значит так. А ты, Амелия?
— Дерево, госпожа Лебвест, — пискнула девушка с соседнего стола.
Один за одним «желторотики» называли материал. Когда дошла очередь до меня, я лишь развела руками.
— Простите, но я не понимаю…
— Ах, милая Тина! Вы не понимаете! — преподавательница огорченно всплеснула руками.
— Надо было изучить теорию, — буркнул рядом Томас. — У тебя ведь есть учебник!
Я покосилась на книгу. Учебник-то был, но времени, чтобы заглянуть в него — ни минуты.
— Как нам известно, чары — это необходимое условие для изменения мира, — напевно произнесла девушка-птичка. — Но скажите мне, Тина, вы ощущаете их, свои чары?
— Нет, — растерялась я. И правда, никаких изменений в себе я не чувствовала и даже порой мелькала мысль, что в Магистерии ошиблись, нет у меня никакого потенциала.
— Вот именно! — она довольно улыбнулась. — Чтобы научиться их чувствовать, а после — применять, мы и находимся здесь! Еще наши предки заметили, что наилучшее раскрытие чар происходит через творчество. Кто-то лепит скульптуры, кто-то рисует или гнет проволоку… Так мы создаем материальное воплощение нематериального, переводим мысль в материю. И так учимся осознавать свой потенциал, ощущать его, растить и применять! И для начала вам нужно выбрать материал и способ, дорогая Тина!
Она указала широким жестом на стену, возле которой в кучу было свалено все подряд. Первым я подобрала кусок железа, повертела в руках.
— Тяжелый материал, обычно выбирают мужчины, — подсказала Тензия. — Ищите свое, Тина. Ваше отзовется, не сомневайтесь! Сосредоточьтесь. Вы научились погружаться в пустоту? Ищите!
Я неопределенно хмыкнула. Вместо погружения я болтала по переписке с Брин, так что сейчас двинулась вдоль стены с изрядной долей сомнений. Я трогала холсты, пачкала пальцы красками, гладила глину, гипс, мрамор и дерево, путалась в нитях и тканях, но ничего похожего на пресловутый отклик внутри не испытывала. И взяла кусок проволоки только лишь потому, что его выбрал Томас. Уже не знаю, что там с моими чарами, но так я хоть смогу подсмотреть действия соседа!
