Не отрывая глаз от моего лица, Эш снял брюки.
Я облизала губы, запрещая себе смотреть вниз. Я не посмотрю. Ни за что! Там ведь есть белье? Должно быть!
— Ты так смотришь, пустышка… Нравлюсь тебе? — его голос такой хриплый… Царапает мне кожу. И губы. Хочется увлажнить. Лизнуть.
— Ни капли…
Это все зашло слишком далеко. Злая обида, желание что-то доказать… Разбить его высокомерие. Так где оно теперь — высокомерие? Вандерфилд облизывал меня взглядом. Сдирал шелк с моего тела. Кусал и трогал.
Пока лишь мысленно.
— Врешь…
Шаг назад — бесславная попытка спастись. От чего? Кого? Его? Себя?
Еще шаг. Доски пола холодят босые ступни. И еще шаг…
Стена позади.
Вандерфилд положил ладони с двух сторон от моей головы. Глаза в глаза. Его легкий, почти неуловимый запах обволакивает и дурманит. Я открываю рот, пытаясь вдохнуть его глубже. Эш смотрит. Как же он смотрит! Я снова на дне реки, тону, но мне это нравится… Потому что знаю — он так близко…
Белье на нем все-таки было. Но оно не скрывало совершено очевидного желания Эша.
Между нами расстояние размером с ладонь.
Еще не прикосновение.
Еще… нет.
И воздуха не хватает. Глупая и злая игра, в которой мне не победить.
— Продолжим? — он тронул кончиком пальца воротник моей рубашки. — И это тоже моя вещь, пустышка. Сними.
И остаться в одном белье?
— Хватит!
Слово сорвалось с губ, и я увидела, как вспыхнули глаза Эша.
Вандерфилд наклонил голову. И сухие губы коснулись моего виска.
— Ты проиграла.
Развернулся, отошел. Оделся. Я дрожала у стены, плохо понимая, что сейчас произошло. Где там Разумная Тина? Или хотя бы более-менее Умная…
Осталась лишь Тина свихнувшаяся!
Оставившая на дне замерзшей реки свой разум!
Не поворачиваясь, Вандерфилд подобрал с пола свою перчатку.
— Кстати, ты права, рубашку я просто выкинул.
И не обернувшись, стремительно вышел.
А я очнулась.
Святой Фердион, я точно сошла с ума! Стою почти голая в какой-то аудитории! А если кто-то войдет? Правда, я никогда и никого здесь не видела, а слой пыли на столах говорил, что помещение заброшенное, но все же…
Бросилась к своим вещам, натянула в спешке. Что я творю? Что вообще со мной происходит? То злюсь, то глуплю… Зачем пыталась что-то доказать Вандерфилду? Да какая мне разница, что думает обо мне проклятый сноб? И почему так задевают его слова и поступки? Пусть подавится своим мнением!
— А рубашку я буду носить, — яростно прошептала я. — Буду!
Глава 16
Спала беспокойно, все виделась та стена и Вандерфилд, почти прижимающий меня к ней. И желание, пока не озвученное им. Но в том, что парень обязательно воспользуется моим проигрышем, я даже не сомневалась. Что он заставит меня сделать? Наверняка что-то ужасное и мерзкое…
Произошедшее настолько выбило из колеи, что у меня даже аппетит пропал, и утром я ковыряла кашу без привычного энтузиазма.
Я пыталась сосредоточиться на уроках, но скучная арифметика или хронология не могли завладеть моим вниманием.
«Ты проиграла…»
Высокомерный сноб доказал, что он сильнее. Что может остановиться в любой момент. Что поцелуи в мастерской ничего не значат… И что я дрожу и теряюсь рядом с ним!
— Все объяснимо, — прошептала я, не видя формулы в тетради.
Вандерфилд для меня — воплощение всего, что представляет собой королевство Бездуш. Он красивый, успешный, богатый. И нас связывает общая тайна. Поэтому он мне… небезразличен.
— Трусливая Тина, — мрачно хмыкнула я.
— Вы что-то хотите добавить, Аддерли? — услышал мои бормотания профессор арифметики. Я что-то пролепетала в свое оправдание и снова упала на скамью. Нет, так я с ума сойду! Надо просто выкинуть все из головы!
— Ага, всего-то…
— Вы определенно хотите нам что-то сказать, — снова повернулся ко мне преподаватель. — Не смею мешать. Задача ждет вас!
Я потащилась к доске, ругая себя, но уже молча. Правда, сложные формулы на время отвлекли от мыслей о Вандерфилде.
После занятий я потратила еще один син на кусок пирога в лавке и решила пройтись, потому что мне просто необходима была прогулка на свежем воздухе, чтобы выветрить из головы ненужные мысли.
Натянув куртку и шапку, я спустилась по ступеням и двинулась к темнеющим елям. Короткий осенний день угасал, разбавлял синеву теней красным. Гуляющих среди деревьев не было — время ужина. Я тоже рассеянно жевала пирог. ВСА возвышалась за спиной исполинской громадиной. Центральное здание, два крыла и семь отдельно стоящих башен. Три связаны сквозной галереей, остальные возвышаются вдали. В одной хранятся книги, во второй находится ключница, а в других я еще не была. Из окон основного здания лился теплый свет; где-то за углом рассмеялась девушка…
И я тоже улыбнулась. Прочь уныние, к тому же долго грустить я просто не умею. Я ведь в академии, у меня есть прекрасная новая форма и впечатляющие перспективы! Все будет хорошо!
А о всяких гадостях надо просто не думать! Например, о Вандерфилде.
Сунула нос в куцый воротник своей куртки и пошла мимо кленов. Листья с них почти облетели, у стволов лежали сухими кучами. Возле центрального входа ВСА стояли уличные тепловаторы, согревая землю, так что здесь все еще царила ранняя осень. И даже клены кое-где радовали красно-желтым «оперением». В этом месте было безумно красиво, вроде бы и академия совсем рядом, и в то же время — почти лес. Я подкинула носком ботинка сухой хрупкий лист. С неба срывался снежок. Высунула язык, пытаясь поймать хоть одну снежинку. В детстве мне говорили, что это к удаче! Льдинка уколола губы, и я рассмеялась — удалось! Значит, теперь все наверняка образуется…
Темный силуэт я заметила краем глаза. Не рассмотрела — то ли фигура, то ли тень. И тут же меня толкнули в спину с такой силой, что я кубарем полетела куда-то вперед. В глубокую яму!
Вскрикнула, больно ударившись коленками и ободрав ладони. На дне торчали колючие корни.
— Эй, ты что делаешь? — крикнула я.
Вместо ответа сверху рухнула огромная куча сухих листьев, мусора, перегноя и земли! Все это засыпало мне глаза и рот, который я не успела закрыть! Отплевываясь и проклиная неизвестного мерзавца, я протерла глаза. Но не успела их открыть, как новая куча воняющего добра свалила меня с ног!
— Хватит! Прекратите!
Да что это такое? Меня же просто закопают тут!
— Остановитесь!
