– Прошу вас, магистр. – После всего, что она здесь услышала, после всего, что пережила и прочувствовала, голос ее звучал спокойно и мягко. – Вам не понравится мой вопрос, но я должна его задать.
Вы можете сказать мне, что вы услышали от магистра Авейла? Что отозвалось в вас болью?
Элгарт увидел, как заклинательница уронила посох, закрыла лицо руками. Когда она ответила, шпиону показалось, будто она плачет.
– Подмастерье Травейл болен. Шаманы считают, что его отравили. Они вернули его к жизни, но не знают, как долго он еще проживет.
Я в растерянности…
Ее голос прервался, и она больше не смогла вымолвить ни слова.
– О, магистр. – Без колебаний королева Амики обняла заклинательницу и прижала ее к себе. – Простите меня. Простите меня.
Магистр Фасиль на мгновение приняла объятия. Но затем она отстранилась. Наклонившись, подняла свой посох. И дважды стукнула им об пол, будто восстанавливая этим самообладание. Выходя из комнаты, она не оглянулась ни на стоящих позади нее мужчин, ни на Эстию.
– О чем это она? – удивился Бифальт. – Элгарт, ты понимаешь?
Шпион со шрамом пару мгновений стоял ошеломленный. Затем он пришел в себя. В ту ночь, когда королева Эстия уезжала на встречу с отцом, он услышал недостаточно, чтобы догадаться, что подмастерье Травейл значил для магистра Фасиль. Но Элгарт быстро разгадывал загадки. Кроме того, существовали и другие вопросы, которые требовалось обсудить с заклинательницей. И Элгарт ответил только на то, чего король Бифальт не спрашивал, но должен был спросить:
– В Книгохранилище есть предатель.
Если королева-консорт захочет, она расскажет больше. – Быстро изобразив поклон, Элгарт выбежал следом за магистром Фасиль.
* * *
Магистр успела отойти всего на несколько шагов. Как только Элгарт поравнялся с ней, он взял пожилую заклинательницу под руку с противоположной от посоха стороны. С первого взгляда Элгарт заметил слезы на ее щеках, увидел, как она сжала губы, чтобы не разрыдаться. Наклонив голову к ее уху, он прошептал:
– Обратите внимание на другие вопросы, магистр. Возможно, вы в растерянности. И, возможно, все не так страшно, как вы думаете. Вы все еще нужны.
Тихим голосом Фасиль ответила:
– Оставь меня, шпион. Ты ничего не знаешь о горе.
Элгарт сопротивлялся побуждению скрыть свои чувства за маской изумления.
– Я и сам в растерянности. Для меня горя уже достаточно.
Вы ожидали, что король Бифальт обвинит вас в чем-то. Что вы сделали, чтобы его разозлить?
Слова душили заклинательницу:
– Избавь меня от своего любопытства. Спроси королеву, если думаешь, что она тебе ответит. Я тебе не цистерна, из которой можно выкачивать ответы.
Элгарт пожал плечами. Он уже достиг своей изначальной цели. Он разозлил заклинательницу настолько, что она не сможет теперь заплакать. И не думая раскаиваться, он упорно стоял на своем.
– В таком случае объясните магию жрецов. – У него были свои мысли насчет этого, но он хотел услышать ответ от нее. – В святилище ордена вы сказали, что почувствовали теургию. Вы сказали, что для вас она может «стать концом». – Она сказала также «Мне она неизвестна», но Элгарт проигнорировал эту мелочь. – Как жрец мог узнать, что вы были там? Как его сила может угрожать вам?
Тяжело стуча своим посохом, Фасиль попыталась ускорить шаги. Элгарт продолжал вести ее под руку, не отпуская.
Дрожа от раздражения, старуха ответила:
– Ты дурак, шпион. Ты отказываешься думать. Тебе просто интересно. Твое любопытство сведет тебя с ума. Ты погибнешь от него.
Эти жрецы не теурги. Можешь спросить сколько угодно магистров. Они скажут тебе то же самое. Но слуги великого бога имеют в своем распоряжении магию. Они могут использовать силу, которой сами не владеют. Как это происходит, я не знаю. Почему, я не знаю. Откуда они ее получают, я не знаю. Как они ее используют, даже представить себе не могу. Но магия есть там. И если я могу чувствовать магию, значит, и она может чувствовать меня.
Я не могу защитить себя от силы, которой нет рядом. Любая теургия, взятая из отдаленного источника, может уничтожить меня.
Этот ответ заставил шпиона замолчать. Магистр задела его за живое, нашла слабое место в его защите. Сама не догадываясь, она сказала ему, что отец Скурн мог уничтожить магистра Пильона. Элгарт провел пожилую заклинательницу под руку еще немного, и покинул ее. Будучи главой шпионов короля Бифальта – будучи человеком, – Элгарт внезапно осознал, что есть вещи, более важные, чем любой из вопросов, на который магистр Фасиль могла или не могла дать ответ.
* * *
«Ты не тот человек, которым пытаешься быть». Усиленное отрицание того, как отец Скурн оценил Элгарта, отчасти потеряло для него свою значимость после слов магистра Фасиль…. «ты находишься в состоянии войны с самим собой».
«Вот ведь пекло!» – подумал шпион со шрамом. Этот жрец дал ему подсказку, но он оказался слишком туп, чтобы увидеть ее. Или слишком циничен. Или он недостаточно знал о магии.
Его друг, магистр Пильон, пытался объяснить силу жрецов. Отец Скурн, по крайней мере, не был магом – не был, согласно утверждению Пильона. Однако, как и магистр Фасиль, скромняга садовод полагал, что жрец пользовался магией, которую он извлекал из какого-то источника. Именно магией Скурн попытался сломить веру Элгарта в себя. Под действием магии Элгарт потерял сознание. Но с магистром Пильоном жрец поступил иначе. Он воспользовался этой своей позаимствованной силой, чтобы упросить – нет, потребовать – согласия магистра Пильона.
Согласия на что? Пильон чувствовал, что его заставляли пожертвовать своей семьей, возможно, даже принести ее в дар ради получения теургии. Стать слугой ордена. Он отказался – он смог отказаться, – потому что он любил свою жену и своих детей.
Если бы жрецы великого бога Риля добились согласия магистра Фасиль или силой вырвали б его у нее, то что стало бы с ней? Какая им польза от того, что она сдастся?
Искренне ли проповедуют жрецы? Их единственное желание – положить конец войне в душах всех, кто их услышал, так ли? Разве они хотели чего-то большего, чем мира для магистра Пильона, мира для самого Элгарта? Мира для Беллегера и Амики?
Или они были разведчиками врага Книгохранилища?
Ничего не планируя и не продумывая наперед, Элгарт, оставив Кулак Беллегера, зашагал по улицам Отверстой Длани, направляясь к храму ордена Великого бога. Ему нужны были более подробные ответы, чем могли дать его друг или магистр Фасиль.
Что сказал отец Скурн, после того как Элгарт выслушал чтение писания и потом проповедь? «Война в тебе. В каждом из вас война». Ускоряя шаг, Элгарт мысленно возражал ему: неужели это и есть истина? Ваша истина, разумеется. Но разве она и моя истина? Вы хотите, чтобы я поверил в нее. Служительницы Плоти и Духа преподали ему когда-то совсем другой урок.
