Следующий день принес больше трудностей. Они миновали тянувшиеся от Малорессы поля и фермы, сады и виноградники, широкие пастбища коневодов и густые когда-то леса, сократившиеся теперь до размеров рощ – городу постоянно требовались древесина и топливо. Дорога начала плутать между холмами, непригодными для выпаса, и каменистыми равнинами, непригодными для земледелия. Да и дорогой это назвать было уже трудно. Войско королевы ехало по колеям, оставленным телегами, или по тропинкам, вытоптанным овцами, коровами и лошадьми. Деревушки стали редкостью, здесь жили люди, предпочитавшие одиночество, они питались плодами из своих садов, разводили свиней или добывали руду под тонким верхним слоем почвы. Эстия проезжала мимо них. Да и чем бы они могли поделиться с таким большим отрядом, как ее? Крюк в сторону, чтобы заехать в одну из этих деревушек, только удлинил бы путь.
Она заботилась только о том, чтобы магистр Фасиль как можно дольше продержалась в седле, и к закату ее отряд подъехал к единственному существенному препятствию на их пути, к тому месту, где могли спрятаться шпионы короля Смегина или где можно было наткнуться на засаду.
Это был огромный кедровый лес, густой и глухой, с деревьями, растущими так тесно, что дневной свет не проникал сквозь их кроны; в этом лесу даже не было подлеска. Эстия впервые увидела его где-то через год после того, как стала королевой, и сразу полюбила. Кроны деревьев сияли в лучах солнца, тени были полны намеков на чудеса и тайны, а душистый аромат смолы и хвои, словно целительный бальзам, успокаивал ее истерзанные нервы. Эстия всегда хотела исследовать лес, чтобы узнать, насколько он большой, но ее внимания постоянно требовали более неотложные вопросы. В начале своего правления она беспокоилась о том, что деревья вырубят, что лес постепенно изничтожат. Но теперь этого можно было не бояться.
Многие поколения, пока тянулась старая война, его называли лесом Утешения. Еще в детстве, изучая географию Амики, Эстия узнала, что в этом лесу, почти в самом его центре, находится большая поляна. Там вольно росли дикие травы, а ручьи собирались вместе и текли на юг, впадая в Предельную реку. Но теперь у леса было новое имя: лес Королевской тайны. Здесь никто не рубил деревьев, потому что король Смегин присвоил лес себе. Он защитил его.
Там, в самом сердце леса, и располагалось его убежище.
Эстия посещала отца только однажды, и только по его приглашению. Через год после ее коронации Смегин отправил к дочери гонца с предложением приехать и посмотреть, как он живет. В то время Эстия еще не избавилась ни от его влияния, ни от привязанности к нему, а потому поспешила исполнить его просьбу. Кроме того, ей было интересно, сколько отец намерен пробыть в этом уединении и доволен ли он такой жизнью. Но в том же самом сообщении бывший король запрещал Эстии приезжать с мужем: этот запрет заставил ее пересмотреть свой взгляд на поездку. Видимо, король Смегин еще таил обиду на то, что его соперник-беллегерец переиграл его и заставил заключить мир.
Прибыв на поляну, королева Эстия обнаружила, что добровольное изгнание ее отца было не более чем фикцией. Он оставил при себе множество слуг, единственным занятием которых было служить ему, развлекать его, передавать ему новости и шпионить для него. Кроме слуг при короле были и воины, охранявшие его, причем последних насчитывалось раза в два больше, чем первых. За два дня, что Эстия провела в его обществе, она не узнала о нем почти ничего нового и не нашла никакого ответа на вопрос, почему он решил уехать из столицы. Смегин явно не потерял интереса к Амике. Он задавал сотни вопросов. Но если о чем-то спрашивала она, увиливал от ответа и использовал ее вопрос, опять-таки чтобы побольше узнать о новом управлении в Амике, об отношениях Эстии с королем Бифальтом и о том, как ладили друг с другом два союзных народа. А если Эстия настаивала, твердил, как сказку про белого бычка, что ушел, чтобы избавить ее от противоречий, чтобы она могла начать свое правление с чистого листа.
После того случая она пообещала себе больше к нему не приезжать. Его интерес к новому правлению не польстил ей. Наоборот, заставил держаться на расстоянии. Эстия поняла, что отец не доверяет ее мужу, человеку, который подарил Амике мир, и тогда она почувствовала больше, чем просто ярость. С каждым годом выполнять данное себе обещание было все легче.
Но это время прошло. И теперь, остановившись на закате на опушке Королевской тайны и приказав разбить здесь лагерь, Эстия желала только одного: как можно быстрее достичь поляны с усадьбой и разными хозяйственными постройками, достичь того места, которое ее отец называл своим убежищем. Она хотела встретиться с ним лицом к лицу и покончить с этим. Потребовать объяснений – и заставить его исправить то, что он натворил.
Ведущая в глубь леса дорога была довольно ровной. Ее протоптали лошади и повозки, двигавшиеся в обоих направлениях, много лошадей и повозок. Все, что требовалось Эстии, это дождаться лунного света, и тогда отряд снова тронется в путь…
…пока кто-нибудь из стражников короля Смегина не остановит их. Или пока они случайно не наткнутся на разведчиков нуури. Это вполне может случиться. Дорогу покрывал толстый ковер кедровой хвои. Даже если пустить коней галопом, их приближения никто не услышит.
Деревья манили ее. Озаренные клонящимся к закату солнцем, они будто сами светились, будто приглашали ее войти под сень их листвы. Они хранили ответы. В лесной глуши она выяснит, что замыслил король Смегин. Может быть, она даже узнает что-нибудь о своем магическом даре.
Эстия не заметила приближения командира Крейна и вздрогнула, когда он внезапно заговорил.
– И не думайте, ваше величество, – предупредил он. Ее желание, должно быть, читалось в ее глазах, ее позе. – Впереди наверняка выставлен дозор. Если вас не узнают, вы закончите свое путешествие со стрелами в груди.
Эстия доверяла ему, а потому тихо и мрачно произнесла:
– Риск еще больше, чем вы думаете. Но и задерживаться рискованно, – она покачала головой. – Но я услышала вас. Я постараюсь избегнуть опасности, если это будет возможно.
Крейн, должно быть, хотел спросить что-то еще, но, пока он раздумывал, к ним подошла магистр Фасиль. Когда все спешивались, Лилин поддержала ее, без этой помощи заклинательница просто свалилась бы на землю. Теперь она больше чем когда бы то ни было напоминала обыкновенную немощную старуху. И все же магистр, грузно опираясь на свою трость, старалась идти быстро, она спешила к Эстии.
– Ваше величество! – крикнула она беспрекословным тоном. – Я должна поговорить с вами. – Взглянув на командира, она добавила: – Наедине.
Кивнув Крейну, королева Эстия спешилась, чуть пошатнувшись, за день скачки она подзабыла, что значит стоять на твердой земле. Передав поводья одному из воинов Крейна, королева повернулась к заклинательнице.
Озадаченный Крейн уехал раздавать приказы. Воин с поводьями последовал за ним, уводя коня Эстии.
Но магистр Фасиль так ничего и не сказала. Вместо этого она схватила Эстию за руку и отвела ее подальше от легкой сумятицы, которую устроили пятьдесят воинов, выставлявших пикеты, разжигавших костры, расстилавших подстилки. Пожилая женщина шла все дальше и дальше, пока их уже точно никто не мог подслушать.
