Немыслимо! Вулфмана, самого талантливого преподавателя, замещавшего профессора Акселя на лекциях и трудившегося с ним бок о бок в лаборатории, увольняют с кафедры?
– Отстраняют. Теоретически разница есть. Меня не повысят, не продлят контракт, поскольку коллеги вполне справедливо видят во мне бунтаря. Впрочем, Аксель выбил мне еще два года. По странному совпадению, именно через столько истекает мой приговор. Но ждать необязательно. Мы можем уехать раньше. В конце семестра.
Как обухом по голове! Я понимала всю горечь фраз Вулфмана, однако по-прежнему не улавливала их смысла. И попыталась объяснить, почему мы никак не можем покинуть пределы Вайнскотии.
– Попробуем сбежать, и нас обоих постигнет одинаковая участь.
Вулфман сел. Он больше не нуждался в объятиях, утешении или сочувствии. Свесил ноги с кровати. Мы еще не стали любовниками – и не станем, осенило меня вдруг. По крайней мере, не в Вайнскотии. Не в квартире на Миртл-стрит.
– Если нарушим Инструкции…
Айра грубо засмеялся и закурил новую сигарету, четвертую или пятую за вечер. Потом швырнул спичку в пепельницу, но промахнулся, и та полетела на пол.
– Ты серьезно веришь в эту чушь? Изгнание? Зона девять? Все это иллюзия, Адриана. Киберпространственная модель.
– Модель? О чем ты?
Я в изнеможении опустилась на краешек кровати. Вулфман нервно мерил шагами комнату, поминутно затягиваясь и кашляя от дыма. Дождь хлестал по стеклам, очертания улицы тонули в бурных потоках, даже фонарь за окном превратился в мутный ореол света.
– Сомневаюсь, что САШ держат изгнанников под колпаком, как раньше. Вероятно, наше правительство подверглось атаке – сменился президент, а может, вся правящая верхушка. Или разразилась новая война. За восемь месяцев, пока ты здесь, многое могло измениться. – Вулфман издал короткий смешок. – Вдруг САШ проиграли войну? Вдруг кто-то из врагов-террористов завоевал Северную Америку? Или произошла революция и старый режим свергли? Мы не знаем и, скорее всего, никогда не узнаем. Да и какое нам дело? – Заметив мою растерянность, он самодовольно бросил: – Разве не очевидно? Нас окружает виртуальная реальность. Зона девять, «райский уголок» – всего лишь иллюзия. Да, я твой друг Айра, но по совместительству еще и ученый из ОВС – отдела вычислительных стратегий.
Теперь он говорил спокойно, буднично. Как педагог, который объясняет самые естественные, логичные (для людей его склада ума) вещи, но в восприятии (неразумных) студентов они видятся настоящим откровением.
– А ты поверила! Все изгнанники верят! Потрясающая наивность, и зиждется она на твоем – нашем – чувстве вины и собственной неполноценности. Зона девять виртуальна, ее не существует. В ОВС я занимался ПВП – подсознательными виртуальными пространствами. Мое главное детище – детальная модель государственного университета в захолустном городке Висконсина в период с тысяча девятьсот пятьдесят девятого по тысяча девятьсот шестидесятый год. Словом, университет Вайнскотии. Его нет ни на одной карте, кроме карт ОВС. Впечатляет, черт возьми – полномасштабная копия во времени и пространстве. Ты хоть раз видела какой-нибудь глюк? Анахронизмы? Конечно нет, ведь Зону девять создал истинный гений в своей крайне непростой сфере, где царит бешеная конкуренция. Ты даже не представляешь, какие юные дарования рвутся туда. Парням лет по тринадцать, а хватка как у бульдогов. А еще ты не видишь, поскольку не ожидаешь увидеть. В действительности ты по-прежнему находишься в Дисциплинарном отделе. Ты никогда не покидала Нью-Джерси. Тебя держат там – то есть здесь – в коматозном/гипнотическом состоянии. Кормят через трубочку, опорожняют через катетер, и да, твои родители ни о чем не догадываются и винят себя, уверенные, что из-за собственного проступка потеряли ребенка.
Я уставилась на Вулфмана разинув рот. Лишилась не только дара речи, но и способности размышлять. Остолбенела. Айра улыбался лукаво, победоносно. Явно был уверен, что не зашел слишком далеко. Впрочем, не в его правилах пересекать черту.
– Эй, очнись! Слушай, по договоренности с ОВС я тружусь в Дисциплинарном отделе на полставке. Мне поставили задачу – создать виртуальную реальность, чтобы заключать туда СИндов посредством микрочипа. Да, микрочип существует. А все остальное – нет. Телетранспортация всего лишь сон – сама подумай, кому под силу перенестись в прошлое?! Путешествия во времени – это сказки, дорогая моя. Как ты, с твоим недоверием к Скиннеру, не сумела распознать такую элементарную вещь? Прошлого нет. Нет никакого там. Представь, перенесись мы назад на тридцать секунд, как бы это выглядело? Переселение душ, перенос тел? Какими бы мы стали? Были бы собой, только моложе? Отмотай обратно час, одиннадцать часов, месяц, год, что случится с телами? Мы бы наблюдали их со стороны или осваивали? И где тогда мы? Немудрено, что ты поверила в фантасмагорию, ведь виртуальные образы выверены до мелочей. Мне под кодовым именем Волк вынесли отдельную благодарность. Особенно я горжусь музеем естественной истории и бомбоубежищем. Два в одном! А вычурные университетские профессора – Аксель, Кафланд, Харрик, Штейн. Я знаю их как свои пять пальцев, поскольку сам же их создал. Правда, ты пока не успела познакомиться со всей компанией. Зона девять – мое творение. Да, пришлось повозиться, но упорства и таланта мне не занимать. Именно поэтому меня завербовали в спецподразделение ОВС. – Вулфман самодовольно улыбнулся. – Мэри-Эллен, можешь смеяться, но я ощущаю потребность опекать тебя. Скажу больше, временами мне чудится, что ты одно из моих творений.
Ошарашенная, я молчала.
И вдруг почувствовала себя мотыльком, которого внезапно прихлопнули. Удар не прикончил меня, только отшвырнул на землю, и теперь крылья едва шевелятся, тело болит, сердце сжимается от страха.
– Кто может сказать наверняка, а? Никто, – игривым тоном добавил Вулфман.
– Н-не понимаю…
– Я же объяснил: Зона девять – виртуальная модель. Здесь все, кроме нас, иллюзия.
– Айра, ты шутишь?
Он растопырил пальцы, будто фокусник, усыпляющий бдительность публики.
– По-твоему, я шучу? Или не помнишь, какой антоним у слова «шутить»? – Айра улыбался мне самой безмятежной улыбкой, чем здорово выводил из себя. – Никто не скажет с уверенностью. Вспомни спящего, который не подозревает, что спит.
– Ты ведь знаешь! Умоляю, скажи…
Вулфман коснулся моего плеча с гримасой заботы и недовольства.
– Адриана, я шучу, конечно. Просто бегу по лабиринту – исследую вероятные ходы. Будь я киберспециалистом из ОВС, а не телетранспортированным изгнанником, ко мне стоило бы прислушаться. Ну, относительно. Однако горькая, печальная истина заключается в том, что, подобно тебе, я не хозяин собственной жизни в Зоне девять. – Вулфман засмеялся, обнажив в оскале все свои зубы. – Может, я и создал Зону девять, но мой начальник прибрал программу к рукам и запер меня внутри! Не удивлюсь, если мои родители, пока разрабатывали биологическое оружие, умудрились заразиться сами… Или их заразил начальник – высосал все соки, а потом избавился. Мы попали в ловушку собственных экспериментов. Пожалуйста, Адриана, не хмурься. Я говорю чистую правду. Голую, неприглядную правду. Будь я создателем этого места, давно бы освободил себя – и тебя, разумеется, тоже. Но увы, мы оба лишь пленники.
