– Также нам понадобятся пушки, по крайней мере, сорок, а если возможно, то и больше. Длинные, средние и осадные орудия. Король Бифальт знает, сколько. Попросите королеву-консорта отправить опытных канониров, которые умеют точно и быстро обслуживать орудия. И передайте королю, что нам просто необходимы плотники.
Последнее удивило теурга. Он раскрыл рот, словно переспрашивая: плотники?
– Опытные плотники, – настойчиво повторил Флиск. Он не стал объяснять, что амиканцы доставляли новые пушки на каталках, которые не выдерживали многократных выстрелов: сильная отдача, мощный рывок, сдерживаемый канатами, тяжёлое перетаскивание пушки обратно, в позицию для выстрела. Кроме того, каталки не позволяли удерживать цель. Для защиты залива Огней требовались пушки, установленные на артиллерийских платформах, снабжённых колёсами, тросами и балансирами в соответствии с конкретными инструкциями его, Флиска, и генерала Форгайла. Как только орудия начнут прибывать, плотники, умеющие больше, чем только пилить да заколачивать гвозди, будут нужны повсеместно.
– И магистры, – твёрдо закончил капитан Флиск. – Все, кто сможет справиться со своим страхом, чтобы встретить врага лицом к лицу.
– Магистры? – фыркнул заклинатель. Впервые он посмотрел прямо на Флиска. – Вы потеряли разум? Расстояние слишком велико. – Он сделал жест в сторону залива и рифов. – Никакой магистр не сможет помочь вам. Ни одна Казнь не подействует на таком расстоянии.
– Вы так думаете? – Беллегерец изобразил уверенность. – Посоветуйтесь с королём Бифальтом. Спросите у королевы-консорта. Спросите у магистра Фасиль, если она, конечно, захочет иметь дело с вами. Вам многое неизвестно.
За Флиска говорила боль в его плече. На самом деле капитан придерживался того же мнения, что Ламбент: диапазон действия Казни каждого теурга был ограничен. Почему же ещё Беллегер и Амика все битвы проводили в долине с укреплениями по краям, находясь в которых заклинатели не могли дотянуться друг до друга? Но мысли короля Бифальта и генерала Форгайла были иными. Как и мысли Элгарта. Магистры Последнего Книгохранилища бросили вызов всем их убеждениям. А магистр Фасиль пришла как раз оттуда.
Как она могла получить хоть какие-то новости из этого оплота знаний, когда их разделяли сотни лиг и безжизненная пустыня?
Для уверенности Флиск взглянул на своего товарища. На губах генерала Форгайла играла едва сдерживаемая улыбка – знак одобрения.
– Вы подтверждаете все его слова, генерал? – спросил заклинатель. Он явно был потрясён, но в то же время был слишком зол, чтобы прямо признать это. – Вы согласны с этим безумным требованием беллегерца? А королева Эстия согласна с вами?
Форгайл ответил с завуалированной наглостью:
– Спросите её сами, магистр. Вы же знаете, она поддерживает короля Бифальта. Вы знаете, что она утверждает все приказы, касающиеся вопросов защиты обоих королевств. Что, вы думаете, она ответит?
Это напоминание о приверженности королевы-консорта своему мужу и союзу с Беллегером заставило магистра Ламбента сморгнуть. На мгновение он отвернулся, чтобы скрыть выражение своего лица. Словно совещаясь с очагом, он пробормотал пару ругательств. Затем завернулся в плащ. И не говоря ни слова, направился к двери.
Когда он проходил мимо Флиска, тот заметил в глазах мага смятение.
После ухода королевского посланника капитан спросил своего товарища:
– А нам не стоит?..
– Сопроводить его? – открыто улыбнулся Эннис Форгайл. – Не сразу. Дай ему немного времени, уважь его самолюбие. Посмотрим, как у него получится взобраться. Если окажется больно смотреть, тогда, возможно, и придём на помощь.
Херен Флиск кивнул, но голову его наполняли уже совсем другие мысли. «Время измеряется неделями, – думал он. – Оставшееся у вас время…» Вслух же он сказал:
– Мы не подготовимся за несколько недель.
Усмешка исчезла с лица генерала.
– Мы можем делать только то, что можем, не больше. Если нам повезёт, враг отправит разведывательные корабли впереди основных сил. – Тут генерал пожал плечами. – Если нам необычайно повезёт, враг отправит свой авангард намного вперёд. И если нам уж совсем невероятно повезёт – при условии, что мы отобьём его авангард теми силами, что у нас есть, – он, быть может, перебросит свои основные силы в другое место.
– Или вообще откажется от мысли атаковать нас? – спросил Флиск.
Фогайл снова пожал плечами.
– Магистры библиотеки так не считают. Их враг слишком долго взращивал свою злость. Он не попустит чему бы то ни было воспрепятствовать его нападению на Последнее Книгохранилище.
Но для нас это преимущество. Враг не ожидает, что мы дадим отпор. И в любом случае он не ожидает, что мы дадим отпор именно здесь, на этом самом месте. – Генерал похлопал Флиска по плечу. – Тебе и мне выпадет честь, – он кисло рассмеялся, – нанести первый удар по врагу. А возможно, не только первый, но и второй.
В этот момент Херен Флиск почувствовал, что Эннис Форгайл восхищает его, хотя капитан не знал, как толком объяснить это чувство. Не он, Флиск, помог принцу Бифальту заключить союз между Беллегером и Амикой. Не он проделал тот тяжёлый путь в архив и обратно, путь, который генерал Форгайл и принц Бифальт проделали дважды. И он не мог просить своего товарища понять его.
Амиканца никогда не отправляли домой. Форгайл не знал этого позора или утешения, что тоже лишь один из видов позора. Флиск потерял своих друзей в той стычке давным-давно, воинов, которых он знал, с кем тренировался с тех самых пор, как научился сидеть в седле и стрелять из ружья. Теперь он был жив только потому, что ему повезло больше, чем капитану Суалишу и всем прочим – хотя и не так, как Элгарту и Кламату, которые прошли с принцем до самого конца. Как и у генерала Форгайла, у них не было причин стыдиться. Даже у мёртвых не было причин.
Удалось ли Беллегеру и Амике заключить мир друг с другом? Действительно ли удалось? Это не имело никакого значения. Херен Флиск всё ещё пытался примириться с самим собой.
Часть вторая
Глава седьмая
Сватовство принца Бифальта
К своему удивлению, принцесса Эстия влюбилась в принца Бифальта в день их свадьбы. Ей тогда было шестнадцать.
Но вовсе не сама необходимость выйти замуж повлияла на её чувства. Он был беллегерцем, а она была слишком гордой амиканкой, чтобы позволить союзу с древним врагом её народа ослепить себя. Кроме того, она была верной дочерью своего отца, чтобы верить, будто брак имеет отношение к любви.
Зал, в котором проходила церемония, тоже не впечатлил принцессу. Он был намного меньше, чем королевский зал её отца в Жажде Амики, и намного скромнее. И принцессу совсем не поразило количество собравшихся – поражаться было просто нечему – или одежда гостей и свидетелей, большинство из которых были одеты в поношенные платья, как бывает у жителей королевства, разорённого долгой войной. Не было ни сверкающих труб, ни поющего в экстазе хора – музыки вообще не было.
