Добротная ссора случилась лишь одна – из-за Флоры, которая ужасно пердела. Мария выступила с предложением, что, возможно, это следствие каких-то слесарных неполадок в нижних этажах, возникших в результате хирургической коррекции пола. Флора сочла это замечание оскорбительным и несколько минут по-крупному истерила. Но все вскоре завершилось всеобщими объятиями.
Ну и местоимения, конечно. Местоимения вечно создавали некоторое напряжение – столько их было разных.
Но в общем и целом выходило жидковато.
Конфликт, которого искала Хейли, попросту не материализовывался.
За одним могучим и смачным исключением.
Дж-Дж.
Джемайму и Джонатона начали ненавидеть все островитяне ЛГБТКИАПК+.
И когда Хейли это поняла, она осознала, что нащупала золотую жилу.
Началось все исподволь. Сперва незадача состояла только в том, что Дж-Дж уж слишком гетеро-. У всех остальных островитян байки оказывались куда интереснее. Истории о разбитом сердце и отчуждении. Отчаянии и торжестве. Растерянности и откровении. Предвзятости и искуплении.
Некоторые пережили насилие от рук воинствующих ханжей и хулиганов. Большинство на разных этапах жизни претерпевало одиночество и отверженность.
Всем довелось мучиться с выходом из чулана. Перед родственниками. Друзьями. Коллегами.
Джемайме и Джонатону ничего подобного рассказать не удавалось, и Хейли возблагодарила свою счастливую звезду за совершенный выбор. Она могла запросто ввести в программу двух цис-гендерных гетеро- с историями насилия. Вокруг полно цис-гендерных людей, переживших жестокость и надругательства. Но Хейли таких не искала. Как раз гетеросексуальная пара ей нужна была, в точности как мальчики и девочки с “Острова любви”, – очень гетеро- и незатейливые. Джемайма, понятно, участвовала в “Острове любви”, а Джонатона подбирали по типажу – высокого, смазливого, с бугристыми мышцами, квадратной челюстью, безупречно ухоженного, наманикюренного и медно-загорелого. Вообще-то Фрэнк отметил в первый же день, что еще двадцать лет назад Джонатон мог быть исключительно геем, но с тех пор как Дэвид Бекхэм нарядился в саронг
[134] и тем самым начал эпоху метросексуальности, все мужчины гетеро- стали выглядеть как геи.
– Это ль триумф
[135], – пробормотал Фрэнк.
Джонатон к тому же не был самым острым ножиком в серванте. Приятный малый. Приличный мужик. Ради тебя в лепешку расшибется. Недалекий.
С самого начала Дж-Дж оказались не у дел. Им попросту не хватало развитости, они хуже ориентировались в мире, не такие бывалые. Даже знаменитый случай столкновения Джемаймы с домогательствами и поцелуями без согласия как-то бледнел по сравнению с историями, какие водились у других островитян.
Поначалу это казалось даже милым – как Джонатон, затаив дыхание, лезет со своими вопросами, а все остальные терпеливо на них отвечают.
Но затем все стало потихоньку прокисать.
Джонатон попросту никак не мог успокоиться на тему гениталий. Он (худо-бедно) врубился в то, что такое “после”. Если тебе отрезали член и яйца, а вместо них устроили некую ямку, тогда ладно, пусть, называйся женщиной. Типа. Но вот что ему никак не удавалось уложить себе в голову, так это понятие о том, что твой гендер и то, что у тебя в штанах, может быть не одно и то же.
И он все долдонил и долдонил про это.
Все возвращался и возвращался к этому вопросу. В отличие от Фрэнка, который молча разделял его мнение, Джонатон своих взглядов не скрывал. И транс-островитянам это нравилось все меньше и меньше. И Хейли понимала, что это очень клевое телевидение.
Потому что люди во внешнем мире, как и Джонатон, были в большинстве, а объяснять приходилось людям ЛГБТКИАПК+, зато на “Острове радуги” все получилось наоборот.
– Идеальный шиворот-навыворот! – радостно вопила Хейли.
И пользовалась этим на всю катушку.
Первым делом она “обнажила” скрытое предубеждение Дж-Дж, “на слабо” отправив их на “свидания” с островитянами, чей гендерный выбор и сексуальные предпочтения Джонатону и Джемайме, по крайней мере формально, подходят. Хейли устроила ужины при свечах à deux (в чистом виде приемчик из “Острова любви” и тогдашних методов стыковки) для Джемаймы со всеми островитянами, определяющими себя как мужчин-гетеросексуалов, и то же самое – для Джонатона со всеми соответствующими женщинами.
Джемайма побывала на свиданиях с Роком, Лето и Рупертом.
Джонатон побывал на свиданиях с Вероник, Каан и Флорой.
Свидания эти успехом не увенчались. У Джемаймы получилось лучше – не замечательно, зато лучше. Двое из троих ее визави признали ее привлекательной, и хотя Джемайма однозначно дала понять, что это не взаимно, никакого очевидного отторжения тоже не выказала.
Джонатон держался не столь учтиво. Он не грубил целенаправленно. Продолжил масштабно и полностью “не врубаться”, вот и все. Даже выказал немножко отторжения.
– Ну в смысле, послушай, – втолковывал он Вероник, – в смысле, все клево – и ты сама, и вообще, мне все равно, что ты там говоришь про себя, кто ты, по-моему, это супер. Будь кем хочешь. Деваха – значит, деваха. Пофиг. Меня не парит. Но ты ж пацан. Ну то есть была пацан. В смысле, ты – пацан. В тех местах, где это считается. Типа. А я с пацанами на свиданки не хожу.
Все трое спутниц Джонатона вернулись на остров рассерженные и обиженные. Джонатон вернулся в полной растерянности.
– А что я такого сказал-то?
Хейли сделала своей ежедневной задачей вынуждать Дж-Дж проявлять отсталые замашки. Ввела игру “правда или действие”. Отменила игры с наградами в виде поцелуев. То, от чего на “Острове любви” возникало наэлектризованное половое напряжение, в “радужной” версии программы создавало один сплошной конфуз и расстройство.
Одна из самых гнусных затей Хейли – игра с детектором лжи, в которой из Дж-Дж выжали признания в ретроградных предвзятостях и обнажили ложь обоих участников, когда Джемайма попыталась свои предубеждения скрыть.
К концу игры островитянам открылась чудовищная истина, и им предстояло с ней жить. И Джемайма, и Джонатон оказались трансфобами. Они считали, что пол равен гендеру. Что гендеров всего два. И что люди рождаются либо с одним, либо с другим.
Вероятно, самое возмутительное вот что: Дж-Дж оба заявили, что, по их мнению, считать себя не того пола, который есть у тела, в котором родился, – “умственное заболевание”. Джемайма выплакала ведра слез, когда это вылезло наружу. Она знала, что€ ей полагается говорить, и попыталась соврать, но прибор вновь и вновь ловил ее на этом.
