И я угадал – сюрпризы последовали. Где-то на западе неожиданно загудели авиационные моторы. Звук был двойной, но не такой, как ночью, и не предвещавший ничего хорошего. И точно, спустя пару минут над скрывавшим наш ялик туманом проскочил небольшой, двухмоторный и двухкилевой самолет с красными звездами на крыльях и фюзеляже.
Новый «небесный гость», в котором я безошибочно опознал советский бомбардировщик Пе-2, без сомнения, заходил прямиком на «Буряту». Спустя считаные секунды к гулу моторов прибавилось глухое татаканье пулеметов. Пилот «пешки» не был ни гуманистом, ни снайпером, и на сей раз я увидел, как череда поднявшихся на воде всплесков перечеркнула нос «пиратской» посудины, и попадание последовало именно туда, куда нужно. Над суденышком появилось пламя, а потом бочки с ворованным бензином весело полыхнули обширным грибовидным красно-черным облаком. С борта остановившегося и охваченного пламенем суденышка никто не выпрыгнул. Во всяком случае, я ничего подобного не рассмотрел. Вот тебе и «Остров сокровищ» – бац, и обнулили разом и Сильвера, и Джима Хокинса с прочими Бенами Ганами.
Ну что тут сказать – хороший половичок. Был…
Увы, но не у всех Чебурашек в этом мире получается удачно прикинуться апельсинками и достичь порта назначения. Очень многие не доплывают. Что ж, плакали твои денежки, Пиперков. На том свете тебе фунты точно не понадобятся, жадина-говядина. А ведь если бы этот дристун довез нас до берега, пилот мог и не заметить его в тумане-то. Выходит, что у наших соколов с ночи кардинально изменилась какая-то начальственная установка и теперь от них требовалось не просто обездвиживать, а непременно уничтожать обнаруженные в каких-нибудь запретных секторах моря цели? Не скажу, что мне было сильно жаль эту четверку взявшихся явно не за свое дело говнюков. Однако, если, в порядке бреда, предположить, что нашли и уничтожили их персонально из-за нас, выходило все-таки не очень красиво. А с другой стороны – есть ли что банальней смерти на войне? Пусть даже ты на этой самой войне был вообще не при делах, а лишь хотел в общей суматохе немного денег заработать. Как говорят в таких случаях – ничего личного, чистый бизнес…
Пока я, временно бросив упражняться в дилетантской гребле, любовался разгоравшимся на месте «Буряты» пожаром, Пе-2 сделал над туманом еще один широкий круг и, наконец, улетел, видимо, убедившись, что действительно попал куда следовало.
Я опять налег на скрипучие весла. Графиня сидела на прежнем месте, опустив автомат. Потом она немного откинулась назад, вывалив обтянутый платьем живот из-под кожаного пальто. Как я успел обратить внимание, смотрела она на все происходящее с интересом, но без малейших эмоций.
– По-моему, он нас все-таки наебал, сука, – высказал я вслух то, что меня тревожило. – Ведь если я все правильно понимаю и над нами летают советские самолеты, стало быть, это точно не Турция.
– Конечно, не Турция, – усмехнулась Ката. – По моим расчетам, ночью мы все-таки прошли Созопол, но потом, после атаки самолета и отключения двигателя, мы долго дрейфовали с небольшим юго-западным ветром в основном в обратном направлении. Так что, судя по всему, вокруг нас по-прежнему Бургасский залив, а остров впереди – явно один из тамошних. При дальнейшем приближении я определю точнее, какой именно.
– Так ты, мля, все знала? – искренне удивился я, продолжая потеть и работать веслами. – А почему раньше не сказала?!
– Тогда вы бы неизбежно начали делать резкие и необдуманные движения в своем стиле. Да, я знала. Более того, по некоторым косвенным признакам я сразу поняла, что эти наши Зюмбюлев с Пиперковым никакие не контрабандисты и в Турцию точно не ходят. Судя по всему, в основном они занимались тем, что с помощью какого-то вороватого военного чина из Бургасского порта сбывали краденное с тамошних армейских или флотских складов горючее. Кстати говоря, поставляемое немцами болгарам в условиях суровой экономии, по жестким лимитам военного времени.
Прошедшее время в данной фразе, видимо было следствием только что состоявшегося стихийного фейерверка. Хотя, тут все было логично – с этого момента бизнес потерявшего и партнера, и судно пижонистого Зюмбюлева однозначно накрывался медным тазом. Если только у него на подхвате не было еще кого-то.
– И что они делали с этим горючим? – на всякий случай уточнил я.
– Странный вопрос. Естественно, продавали. А скорее всего – меняли на продовольствие, имея клиентуру по всему побережью, от Ахтопола до Варны.
– Почему именно на продовольствие?
– Потому что это еще один, если не самый главный, дефицит военного времени. Времена голодные, даже если страна формально и не воюет ни с кем, кроме югославских партизан. Они сбывали продовольствие местным спекулянтам, которые потом реализовывали его по завышенным ценам в Софии и других крупных городах. Богатые хотят хорошо кушать, причем всегда и везде.
– Ого! Это впечатляет! Много же ты о них узнала, увидев первый раз в жизни! Интересно как?
– Просто я всегда обращаю внимание на разные мелочи. И я очень хорошо вижу и слышу.
Вот, блин, как она это делает? Лично я за считаные часы нашего пребывания в Бургасе понял про этих гавриков только то, что они максимум мелкоуголовные элементы, склонные к кидалову. Хотя, в доме Зюмбюлева вполне могли быть какие-то «мелкие детали», на которые я мог просто не обратить внимание, тем более что дело было ночью. Нет, ну точно, не женщина, а ходячий комп в комплекте с хитрыми следящими устройствами – уже в который раз за время этого суетливого путешествия я убеждался в этом.
– Это все, конечно, здорово, но что нам с тобой теперь делать? По тихой доплывем до берега и пойдем сдаваться в плен? Конечно, 3-й Украинский фронт быстро покатится дальше, на Белград и Вену, вот только что-то подсказывает мне, что от нашей контрразведки мы так просто не отбрешемся, особенно продолжая изображать из себя разных там венгров и турок.
– Успокойтесь, геноссе Зур-Башлык. По-моему, мы все-таки приплыли куда нужно.
– В смысле? Мы ведь ехали-ехали и приехали, откуда выехали?!
– Я сразу поняла, что это не туман, а обычная дым-завеса. А это значит, что где-то у этого острова или на самом острове находится тот, кто эту дымзавесу ставит. И, надо полагать, ставит он ее не просто так, а чтобы спрятаться от русских самолетов. И что, по-вашему, тут стоит прятать за дымзавесой?
– Катер или подводную лодку? – предположил я, не переставая грести.
– Или гидросамолет, – предположила, в свою очередь, графиня.
– И что же – пойдем на абордаж с одним автоматом?
Представив, как может выглядеть попытка прорыва с «ППШ» наперевес через рубочный люк U-бота – вниз, туда, где находится вся команда подлодки (а это минимум два десятка «мальчиков Деница»), я тут же осознал, что задача эта для нас в принципе невыполнима.
– Ваш скепсис мне понятен, – сказала Ката. – Только один автомат – это не так уж и мало. Но сначала мне все-таки надо осмотреться. А там решим.
