Подберезский невесело усмехнулся, взял с передней панели бумажник, одной рукой покопался в нем и на ощупь выудил оттуда прямоугольничек плотной мелованной бумаги.
– Вуаля, – сказал он. – Визитная карточка представителя торгово-посреднической фирмы «УМ энд компани» Валентина Петровича Макарьева. Только учти, Иваныч, что это скорее всего чистое фуфло.
Комбат задумчиво повертел в руках визитку.
– Фуфло… – повторил он. – Может, и фуфло.
Странная у нас получается поездка, верно? Ни хрена не понять, но что-то в этом городе нечисто. И мент этот нам лапшу на уши вешал, и вообще… Кто, спрашивается, вчера за нами на «гольфе» гонялся? Не Макарьев же, надо понимать. А телефончик на визитке, заметь, только один. Обычно ведь пишут два: домашний и рабочий. А тут только один, и никакого адреса.
Странно, да?
– Странно, странно, – проворчал Подберезский, который все никак не мог отойти после беседы в офисе. – Честно говоря, плевать я на них хотел. В гробу я видал такое расширение бизнеса. Пусть крутят в своей Йошкар-Оле без меня, а я в такие игры не играю. Свалить бы отсюда поскорее! Вернемся, шашлычки поджарим, примем по стакану, вспомним, как съездили, – животы надорвем, это я тебе гарантирую. Вот только…
– Вот именно, – вставил Борис Иванович, – только. Мы ведь собирались с Мишкой повидаться.
Слушай, – внезапно оживившись, сказал он, – а вдруг здесь есть какая-то связь? Помнишь, что мент сказал? Тот тип, который у Бакланова дома загнулся, помер от водки, так? И Макарьев тебе предлагал водку – похоже, ту самую, от которой мы с тобой чуть не окочурились. Может, Баклан как-то во все это влез и его за это убрали? Или попытались убрать, и он теперь прячется… А?
– Ну, Иваныч, – сказал Подберезский, на мгновение бросив руль, чтобы развести руками, – ну ты загнул. Тебе бы детективы писать, как Александра Маринина. А еще лучше – сказки. За морями, за лесами, за высокими горами жила-была мафия…
– Угу, – проворчал Комбат. – Давай-давай, упражняйся. В общем, ты как знаешь… У тебя бизнес, дела, проблемы, а я человек свободный. Места здесь красивые, воздух свежий, торопиться мне некуда…
В общем, ты езжай, а я здесь еще немного побуду. Поброжу, позагораю, с людьми пообщаюсь…
Подберезский резко свернул направо из второго ряда и остановил машину у тротуара.
– Иваныч, – медленно сказал он, – ты на что намекаешь? Иначе говоря, ты кого козлом назвал?
– Да никого, – с преувеличенным удивлением ответил Комбат. – Ты чего взвился? Я прямо говорю, что тебе здесь оставаться – только время зря терять, а мне все равно делать нечего, вот я и проверю, сказки я сочиняю или, наоборот, былины… Понимаешь, что бы этот мент ни говорил, сдается мне, что Баклан во что-то вляпался. Ну сам посуди: могу я его бросить?
– А я, значит, могу, – сказал Подберезский. – Ну спасибо, Иваныч. Вылезай на хрен из машины и иди куда хочешь. Знать тебя не желаю, понял? Совсем ополоумел на старости лет…
– Ну вот, – сказал Комбат. – Договорились…
Да ты чего, дурак, шуток не понимаешь? Распетушился, герой.
– Не помню, – сказал Подберезский, – говорил я тебе или нет, что у тебя странные шутки?
– Говорил, – ответил Борис Иванович. – Много раз.
– Приплюсуй еще один. Шутник, мать твою… Ладно, что делать будем?
– А во-о-он, – Борис Иванович указал рукой куда-то в сторону, – телефонная будка. Сейчас позвоним твоему Макарьеву, а там поглядим, как дальше дела пойдут. Не нравится мне эта винно-водочная катавасия!
Телефон, номер которого значился на визитной карточке Макарьева, не отвечал. Они сделали по три попытки каждый, всякий раз вслушиваясь в бесконечные длинные гудки до тех пор, пока автоматика не прерывала связь, и наконец вынуждены были сдаться.
– Нету, – разочарованно сказал Комбат. – Бродит где-то.
– Если это вообще его телефон, – добавил Подберезский. – Найти бы телефонную книгу… О! Поехали на узел связи!
– А может, прямо в Куяр? – предложил Борис Иванович.
– Твой Куяр никуда не убежит, – возразил Подберезский. – Давай, раз уж взялись, действовать по порядку. Сначала закончим с этим телефоном, а потом можно будет и в Куяр наведаться, посмотреть, что это за ООО «Заря»…
– Правильно, – сказал Комбат. – Я им покажу русалочьи слезы!
На городском узле связи Подберезский взял инициативу в свои руки, велев Борису Ивановичу молчать и улыбаться, а еще лучше – посидеть в машине, пока он сам утрясет все дела. Борис Иванович немного поворчал, но в конце концов вынужден был признать, что дипломатия – не его стихия.
Он откинул спинку сиденья, принял полулежачее положение и надвинул на глаза козырек каскетки, заявив, что будет думать, «Ну-ну», – сказал Подберезский и скрылся за дверью служебного входа.
Борис Иванович попытался собраться с мыслями, но все, что произошло с ними в Йошкар-Оле, никак не складывалось в стройную систему, разваливалось на куски и оставалось просто кучей разрозненных, никак не связанных друг с другом неприятностей. Печать на дверях квартиры Бакланова, серый «гольф», который следовал за ними по пятам, а потом улизнул и больше не появился, шитая белыми нитками история, рассказанная старшим лейтенантом Чудаковым, непонятное поведение фирмачей, ради которых Подберезский предпринял эту дальнюю поездку, страшноватые слухи об исчезновениях людей, поведанные теткой Марьяной… Это была какая-то каша, и на мгновение Борис Иванович почувствовал острое желание махнуть на все рукой и предложить Подберезскому вернуться в Москву. На то, чтобы разобраться в здешней ситуации, нужна уйма времени, да и кому это нужно – разбираться? Пусть разбираются те, кому за это деньги платят. Кто сказал, что исчезновение Бакланова как-то связано с бизнесом жуликоватого Макарьева? И вообще, люди меняются. Баклан за эти годы мог стать кем угодно – например, податься в бандиты или спиться. Ведь не зря же дома у него, по словам Чудакова, нашли целое море водки и упившегося до смерти собутыльника!
«Водка, водка, – подумал Борис Иванович. – Как ни крути, о чем ни думай, все в конце концов упирается в эти чертовы „Русалочьи слезы“. Даже если между этой отравой и исчезновением Баклана нет никакой связи, я не успокоюсь, пока не раскопаю все до конца.»
Машину качнуло, мягко хлопнула дверца. Борис Иванович открыл глаза и увидел веселого Подберезского, который устраивался на водительском сиденье, держа в зубах какой-то листок. Перехватив взгляд Комбата, Андрей залихватски подмигнул и вынул листок из зубов.
– Порядок, Иваныч, – сказал он. – Девчата немного поупирались, но я с ними договорился. Телефончик квартирный, и прописан по этому адресу действительно Валентин Петрович Макарьев. Ну что, поедем, осмотримся?
– Так его же дома нет! – садясь в нормальное положение, возразил Комбат.
