— Подумать только, Академия магии и ведовства спасла мою душу от гибели дважды. Прям рок какой-то…
— Что-то вроде того, — качнулась, кивая, тьма. — Ты была очень сильным магом и способной ученицей. И учёба, нагрузки, занятия и практика, новые друзья постепенно возвращали тебя в этот мир. Ты даже помогала мне в моих исследованиях. Помнишь? Ах, ну да… мы могли сутки не выходить из родительской лаборатории. Вообще-то Артефакт Ролдена наша с тобой общая разработка. Кто бы мог подумать, что он… — Рикар запнулся, словно проглотил несколько слов, которые так и не решился бы озвучить. Но спустя несколько секунд собрался и продолжил: — Так вот. Тогда была весна. Мы разобрались с одной нестыковкой в схеме заклинания и праздновали это событие в ресторанчике «Вишнёвый сад». Ты, конечно, не помнишь, но ты жутко любила мороженое с вишнёвым джемом. Вот мы и выбрали именно это место. Ты была в красном платье. Оно невероятно шло к твоим тёмным волосам и карим огромным глазам. Я гордился тобой и немного нервничал оттого, что мужчины оглядывались на тебя и задерживали взгляды. Ты танцевала и веселилась. Мы пили шампанское… а потом что-то произошло. Скорее всего, именно в шампанское чего-то подмешали… На следующее утро к нам пожаловала стража. В ту ночь был убит молодой человек. Его тело нашли в подворотне недалеко от «Вишневого сада», со следами кровавого ритуала. Какого именно, мне не сказали, как и не показали труп. Одна официантка вспомнила, что этот молодой человек был одним из тех, что танцевал с тобой накануне вечером. И даже это ещё не было бы приговором, если бы спустя несколько дней какой-то бродяжка не заявил, что видел тебя в той подворотне — в тот момент, когда ты расправлялась с неудачником-кавалером.
— Фатальная женщина я, оказывается, — хрипло пошутила я, стараясь не показывать, сколько смятения в душе вызывает его рассказ. — А как хрупкое нежное создание, которым, по твоим словам, я была, справилось с мужчиной? Или никто не задавался сим вопросом?
— Задавались, но не придавали ему особого значения. Особенно после того, как нашли твоё окровавленное платье. И всё бы ничего, с некромантами случается, возможно, удалось бы откупиться и забыть всё, как страшный сон, но парень оказался не простым смертным, а сыном мистера Лиреля, премьер-министра Объединённых Королевств. И о том чтобы замять дело, не могло быть и речи. Светлые маги тут же вспомнили, что тёмные вроде как — зло, а зло должно быть зверски растерзано добром. Дело грозило набрать такие обороты и достичь таких размеров, что раздавило бы магистрат. Светлые маги не стесняясь нападали на тёмных, и было только делом времени, когда те дадут отпор.
— И меня принесли в жертву, особо и не выясняя, что же такого я натворила. И ты позволил?
— Ты позволила. Сказала, что они только того и ждут. И если всё будет так, как того хотят, то войны между светлыми и тёмными магами не миновать. А кто победит в ней? Правильно, те, кто в ней заинтересован. Это была твоя идея — заключить твою душу в перстень. Учёный до мозга кости. Даже в той жуткой ситуации ты думала только о том, как поэкспериментировать и доказать нашу теорию. В общем, путем долгих переговоров с определёнными лицами и засовывания в их карманы неприлично больших сумм золотом я всё же смог добиться, чтобы мне разрешили на тебе поставить эксперимент. И ты не поверишь, у меня всё получилось. Ты даже не представляешь, как я боялся, что не получится. Как долго готовился, проверял и перепроверял. Одна ошибка — и я потерял бы тебя навсегда. Но всё получилось. Не хочу вдаваться в подробности, просто скажу, что завидую тому, что ты ничего не помнишь. Я бы тоже предпочёл все забыть. Когда всё закончилось, мне казалось, что твой крик меня будет преследовать вечно. Магистр Рэндел считал ауру артефакта, списал его образ на носитель и подтвердил, что обратного ритуала не существует и разработка его просто невозможна…
— Стой, магистр Фил Рэндел? Артефактор?
— Да. А что?
— Да так. Просто он у меня сейчас читает артефакторику…
— Он просто фанат своего дела и из Академии его только ногами вперёд вынесут. Именно он во многом помогал нам, когда мы только думали, стоит ли начинать разработку артефакта.
— Угу. Потрясающий человек. Он до сих пор вспоминает тебя с восторгом. Странно, что совершенно не помнит меня.
— Он не молод уже… — пожал плечами брат. — Так вот. Следующие десять лет я только и делал, что искал… заметь, не сидел сложа руки, а искал выход.
— Попробовал бы ты не искать. Как ты с Сонеей спутался?
— Не поверишь, она меня обворовала.
После этих слов у меня вырвался короткий истерический смешок. Но я тут же сделала рукой знак продолжать.
— На Празднике Осенних Огней, — продолжил Рикар. — Когда мы были детьми, мама устраивала грандиозные приёмы. Но ты ненавидела все эти блюда, которые только выглядели красивыми, толпы расфуфыренных гостей, изысканную и скучную музыку. И тогда мы сбегали в Квартал Ремесленников, покупали разбавленный сидр и до самой ночи танцевали, пока хватало сил. А после смотрели на огни, что запускали в небо студенты пятого курса Академии магии и ведовства. Ты тогда говорила, что только ради этого стоит учиться там… после получали от родителей, но оно того стоило.
Он говорил, а я чувствовала, как предательски щиплет в носу. Как на глаза наворачиваются слезы. Нет, я не вспомнила того, о чём он говорил. Но это и было обидней всего. У меня БЫЛО нормальное детство. У меня БЫЛИ родственники и те, кому я небезразлична. У меня БЫЛО всё то, о чём я мечтала, завернувшись в потёртое тонкое одеяло и отбиваясь от таких же голодных, как и я, блох и клопов. И какая-то сволочь забрала у меня это. В груди рокотала настоящая ненависть к этому человеку…
— Прости, не хотел тебя расстроить, — спохватился Рикар, осторожно стирая слезу с моей щеки. — Давай отложим этот разговор.
— Э, нет. Давай, вываливай всю страшную правду. Только давай о том, как тебя угораздило пересечься с Сонеей Удачливой.
Рикар помолчал, но, видимо, решив, что я готова слушать, продолжил:
— Так вот, то был Праздник Осенних Огней. Пока я стоял и смотрел на то, как в небо поднимаются удивительной красоты иллюзорные звери и птицы, цветы и всё такое, эта… Она срезала мой кошелек. Ты можешь себе представить такое? Пигалица самоуверенная. Правда, она не догадывалась, что на кошель мага может быть навешен маячок. Потому мой визит утром стал для нее сюрпризом. Конечно, я был немн
ого зол. Но в конце концов мы смогли найти общий язык, а Сонеа по доброй воле согласилась вернуть деньги и отработать моральный ущерб.
В эту минуту мне почему-то вспомнилось, как я стала «добровольной» помощницей Абрахама, и представилось, как именно проходил сей душещипательный разговор. Тут согласишься по доброй воле на что угодно.
— И в чём же была её неоценимая и необходимая помощь?
— Она окрутила премьер-министра.
— Да ладно?
— Честное слово. Чему ты, собственно, удивляешься? Она была очень красива. Не кукольной красотой, а живой, настоящей. Как ты сейчас. Нужны были только пара платьев и учителя танцев и этикета.
