«Амуш» покинул Гейтсбург в час пополуночи и взял курс на Фоксвилль.
Лететь в темноте Дорофеев не боялся и даже считал более безопасным, поскольку отыскать идущий с погашенными огнями «Амуш» враги не смогли бы при всем желании. При этом Базза предположил, что их враги не идиоты и притаились неподалеку от Фоксвилля, и поднял команду на рассвете, когда до города оставалось около трех часов пути.
Появившийся на мостике Аксель терпеливо дождался окончания совещания: начальники служб докладывали капитану о готовности, после чего негромко спросил:
– Позволите задать вопрос?
– Разумеется, – улыбнулся Дорофеев. – Хотите понаблюдать за управлением в бою?
– Хочу, – не стал скрывать Крачин. – Однако я с удивлением увидел, что согласно боевому расписанию должен находиться в машинном отделении.
– Совершенно верно, – подтвердил Дорофеев.
– Почему? – изумился Аксель. – Учитывая мой опыт…
– Опыт ни при чем и уж тем более, поверьте на слово, я не собирался вас унижать, – серьезно ответил Баз-за. – В обычном случае на мостике нахожусь я и мессер, вы – третье лицо в иерархии «Амуша», если с нами что-то случится, например, в результате прямого попадания орудийного снаряда, вы принимаете командование цеппелем. Поэтому во время боя вы должны находиться отдельно, в резервном пункте управления.
Ответ прозвучал четко, ясно и оспаривать его не имело смысла.
– Я должен отправляться в машинное отделение? – убитым голосом осведомился Крачин.
И услышал ответ, на который не надеялся.
– Сейчас – нет, полагаю, вам нужно посмотреть на бой с мостика.
– То есть вы не думаете, что бой будет тяжелым, – догадался Крачин.
– Любое сражение непредсказуемо, – спокойно произнес капитан. – Поэтому я не собираюсь в него ввязываться. Наша первостепенная задача – поиск мессера, поэтому сейчас вы будете наблюдать маневр уклонения.
– Капитан, вижу цеппель, – доложил рулевой.
– Прекрасно. – Дорофеев кивком указал Акселю место рядом с собой, наклонился к переговорной трубе и громко произнес: – Внимание, говорит капитан! Тревога! Экипажу занять места согласно боевому расписанию!
///
О том, чтобы стать обладателем боевого цеппеля, мечтали все пираты Герметикона. Военные корабли быстры, живучи, а главное – вооружены пушками, позволяющими сражаться на дальних расстояниях. Охота за списанными крейсерами велась нешуточная, эти цеппели ценились даже после разоружения, поскольку вернуть им агрессивный характер не составляло труда, однако была у этой мечты и обратная сторона: импакто, даже переделанные, в любом сферопорту проверяли с удвоенным вниманием, поэтому крейсеры покупали только те, кто мог раздобыть для них надежные документы или не собирался посещать цивилизованные миры.
Но плюсов все равно получалось больше, поэтому Филарет Лях, по прозвищу Рубака, использовал все свои связи, чтобы заполучить построенный на стабрийских верфях крейсер, который пират назвал «Фартовым грешником». Официально корабль считался рейдером, но в действительности на нем остались два из трех восьмидесятимиллиметровых орудий, что делало пирата серьезным противником и при обстреле поселений, и в воздушном бою. И Филарет не сомневался, что без труда расправится с «Амушем». Команда полностью разделяла мнение своего капитана, и только Смити, старый друг и старший помощник Рубаки, испытывал некоторые сомнения. Впрочем, Смити всегда осторожничал, за что слегка сумасшедший Лях его особенно ценил.
– Это они? – кисло спросил старший помощник, подойдя к стоящему у лобового стекла капитану.
– Да, – кивнул Филарет, отнимая от глаз бинокль. – Я абсолютно уверен.
– Только пулеметы?
– Да, – повторил капитан. – Я внимательно осмотрел его борт и не нашел орудийных портов.
– Может, они замаскированы?
– Помпилио слишком горд, чтобы скрывать оружие, – не согласился Лях.
– Сколько ты готов поставить на его гордость?
– «Амуш» – исследовательский рейдер, самый быстрый во всем Герметиконе, а значит, на нем точно нет серьезной артиллерии.
ИР шел на юго-юго-восток, курсом на Фоксвилль, и сейчас подставлял идущему с востока пирату левый борт.
– Хорошая мишень, – одобрил Смити.
– Я знал, что тебе понравится, – рассмеялся Филарет, после чего подошел к переговорной трубе и громко произнес: – Первая батарея товьсь!
///
– У них пушки, – заметил Аксель.
– А у нас облака, – улыбнулся капитан, внимательно изучая важные кучевые шапки. До сих пор «Амуш» их избегал, поскольку Дорофеев хотел как можно раньше засечь противника, теперь же настало время их использовать.
– Скроемся в них?
– Не совсем, – уточнил капитан и громко приказал: – Право руля!
– Есть право руля! – повторил рулевой, и цеппель почти сразу вошел в гигантский белый стог.
– Самый полный вперед!
– Есть самый полный!
До появления пиратов «Амуш» двигался не быстро, со скоростью сорок пять лиг в час, теперь же пришло время удивить врага умением резко набирать ход.
– «Макушка»! – рявкнул Дорофеев в переговорную трубу.
– Есть «макушка»!
Так на сленге цепарей называлась пулеметная башня на «сигаре», прикрывающая цеппель от атак сверху.
– Следить за плотностью облаков! Мы должны оставаться под прикрытием.
– Да, капитан.
Дорофеев отошел от переговорной трубы.
– Самый малый вперед.
– Есть самый малый вперед.
Минут пять Дорофеев молчал, стоя посреди мостика, затем распорядился:
– Подняться на километр!
– Есть подняться на километр! – отозвался рулевой.
– Резко!
– Есть резко!
Базза кивнул и обратился к Акселю:
– Повернув направо, мы ушли с курса, который они знают, и показали высокую скорость. Наши маневры в облаке им не видны, они могут лишь предполагать наши действия и наверняка решат, что мы попытаемся скрыться. Сейчас их цеппель идет на полном ходу.
– А мы…
– Впереди просвет!
Облако закончилось.
– Это самый простой трюк из тех, которые я знаю, – улыбнулся Дорофеев. – Посмотрим, сработал ли он, – и вновь вернулся к переговорной трубе. – Пулеметные расчеты товьсь! Открывать огонь без команды. Цель – рули и мотогондолы.
– А если трюк не сработал? – негромко спросил Крачин.
– Значит, мне придется быстро менять отданное распоряжение.
Но трюк сработал.
Однако на «Амуше» об этом узнали не сразу. Выйдя из облака, цепари напряженно огляделись, но врага не обнаружили. Дорофеев приказал перейти на средний ход и подняться еще на двести метров, пулеметчики продолжали выискивать врага и заметили его минут через пять. Как Базза и рассчитывал – внизу и впереди, что позволяло «Амушу» атаковать с максимальным комфортом.
