– Это хорошо. – Эделл указал на юго-восток. – Ты видишь, где он? Держу пари, они не видят сигнальную башню той крепости, что рядом с нами. – Он похлопал Теллпу по плечу. – Давай, быстро. Спусти ее вниз!
Заставив Куарру подняться, раб потянул шнур, стягивающий за спиной ее запястья, и толкнул Куарру вперед. Она посмотрела вниз, в открытый проем лестничной шахты, – вот он, путь. Было легко оступиться и совершить смертельный прыжок. Страшно представить, но сейчас ей следовало бы поступить именно так. Аланциари не могут помогать ситхам. Она и так уже рассказала слишком многое, просто открыв рот. Куарра сделала шаг в воздух, ее ботинок навис над пустотой. Что-то должно было случиться…
Нет. Она подумала о своих детях и о раненом, возможно, умирающем Йогане внизу. Нет, должна быть причина, по которой она оказалась здесь и сейчас. И была надежда. Войска придут. Ее брак, может, и не переживет их прибытия, но нет ничего хуже людей. Вновь воспрянув духом, она последовала вниз по лестнице следом за Теллпой и его хозяином.
Недавно прибывшие воины появились из подвала, нагруженные, как недавно Йоган, книгами и свитками.
– Архивы, высший повелитель!
– Здесь? – Эделл внимательно рассмотрел пергаменты. – Принесите их. Могут пригодиться.
Куарра едва подавила смех. Она воображала, что было в библиотеке Йогана. Половина, вероятно, приключенческие истории или романы. Вдруг вспомнив о нем, она огляделась. Из жилых помещений раздался стон.
Эделл подтолкнул ее туда:
– Можете не пытаться устроиться поудобнее.
Йогану, конечно, удобно не было. Ситхи бросили его на пол, полностью проигнорировав кровать. Но сейчас его лицо было не таким бледным. Он потерял сознание, когда на него свалился увак; потребовались все ее навыки в Силе, чтобы сохранить ему жизнь. Куарра опустилась рядом с ним на колени. Ее руки были связаны за спиной, и все, что она смогла сделать, – поцеловать его пораненную щеку.
Он был очень слаб, но все-таки узнал ее.
– Я не так представлял тебя в своей спальне, – прошептал он, глотая слова.
– Молчи.
Йоган услышал чужие голоса снаружи и попытался встать, превозмогая боль. Женщина легко толкнула его обратно. Он запыхался от напряжения.
– Там… ситхи?
– Да, – прошептала она, ласково касаясь его лица. – Но сейчас у них большие проблемы. Нам просто надо подождать…
– Нет нужды, – вмешался Эделл, появившись в дверях. Он усмехнулся. – Досадно нарушать идиллию двух любящих сердец. Но мы нашли лодку. И нас ждет еще одно путешествие – всех нас!
6
Облака разошлись, и солнце вновь засияло на стеклянных шпилях Тава.
– Не могу смотреть на это, – признался старик, прикрывая глаза. – Все это чертово стекло было плохой идеей!
– Да, верховный повелитель.
Серьезная кешири хлопнула в ладоши, и вторая служанка потянула шелковый шнур. Работники на крыше дворца опустили темные шторы, закрывая витражные окна атриума.
– Слишком уж здесь жарко, – проворчал их господин, стирая несуществующий пот с морщинистого лба. – Пойду-ка я в свой кабинет.
– Да, верховный повелитель.
Слуги, склонившись, отступили в ниши, давая ему проход. Варнер Хилтс, глава Затерянного Племени ситхов на Кеше, проследовал в небольшую комнатку, где он провел половину своей жизни. А почему нет? Он был верховным повелителем, но наряду с этим продолжал оставаться хранителем. Комната принадлежала ему, как и все комнаты теперь. И если ему захочется присесть за старый стол, заваленный древними свитками, и глотнуть своей настойки, он так и сделает.
В последнее время все, чего он хотел, – это одиночества. Он считал, что давно выполнил свои основные обязательства. Он вернул Племени стабильность и восстановил здание, которое любил за его былое великолепие. Все остальное – скука. В восемьдесят лет Хилтс окончательно потерял интерес к управлению Племенем, а осуществление великой миссии он передал в надежные руки еще двадцать пять лет назад. Всем этим могут заниматься и другие.
Его супруга Илиана, бодрая и энергичная в свои пятьдесят девять, полностью взяла на себя политику. Хранитель – верховный повелитель для большинства оставался фигурой почитаемой, но в среде ситхов даже буханка хлеба могла приобрести врагов, попади она на трон. Все выказывали ему уважение, и никто не смел бросить прямой вызов, но Хилтс был не столь наивен, чтобы считать себя неприкосновенным. Хотя если он станет достаточно дряхлым, то, пожалуй, не распознает удара лезвия среди остальных старческих болей.
Однако сейчас у власти традиционалисты – и Хилтс нашел уникальную возможность, чтобы все-таки просыпаться по утрам. Четверть столетия прошло с тех пор, как он в последний раз читал Завет Корсина в Таве, и пришло время читать его снова. Но древнее записывающее устройство уничтожено, призрачный Корсин никогда вновь не произнесет свои последние слова. Несмотря на разгром архива во время Великого кризиса, текст Завета все еще существовал. Библиотеки в Орреге и Эльварносе избежали тотального разрушения, и в любом случае Хилтс помнил речь наизусть, хранил ее в своем сердце. Только вот это же сердце – по-прежнему достаточно сильное, несмотря на прошедшие годы, – подсказывало ему, что предсмертное сообщение Корсина в данный момент абсолютно не ко времени для его народа.
Так что Хилтс с командой писцов принялись за работу над новой речью. Частью манифест напоминал слушателям, что значит быть ситхом; частью был правовым документом, утверждающим иерархию высших повелителей, повелителей, мечников и напоминающим о порядке наследования по степени родства. Но главным в документе и тем, что волновало пожилого правителя больше всего, был раздел родословных людей Кеша. Все они восходили к Дому Ниданта с Тапани. Хилтс именно эту работу, а не титул верховного повелителя, считал величайшим своим достижением.
Вскоре после того, как началась Реконструкция Хилтса, он и другие исследователи стали публиковать все, что они недавно обнаружили в текстах: от разрозненных приказов Наги Садоу до послания Такары Корсин своему сыну. В древних записях первого экипажа «Знамения» встречались непонятные ранее ссылки; теперь они обрели смысл. Люди Племени занимали не последнее место в Галактике – и, что возмутительнее всего, они были много древнее, чем сами ситхи.
С помощью кеширских писателей, куда более красноречивых, чем он сам, простое изложение событий превратилось в поэзию, призванную внушать Племени гордость. Не сумев добиться верховной власти в секторе Тапани, люди Дома Ниданта отправились искать другую, более великую судьбу, но попали в ловушку и стали рабами ситхов в Стигийской Кальдере. И все же предки Племени не могли долго прозябать на дне, особенно после того, как они изучили философию ситхов и возможности темной стороны Силы. Да, экипаж «Знамения» попал на Кеш случайно, как и их предки в пространство ситхов, – но тогда не было аварии. Первые годы пребывания Племени на Кеше послужили, в сущности, временем обновления: люди стали правителями и хозяевами, быстро и по праву избавившись от красных ситхов. Если бы беженцы с Тапани уже умели использовать Силу, когда попали в Стигийскую Кальдеру, история была бы совсем другой!
