– Проводите задержанного в камеру.
Равнодушный конвойный провел Сергея по коридору, сопровождаемый удивленными взглядами сотрудников. Видимо, удивление вызывал вид задержанного, одетого чисто и дорого.
В камере, к счастью Сергея, никого не оказалось, и он присел на засаленное одеяло, закрыв глаза. Только сейчас молодой человек понял, как устал. Захотелось плюнуть на все, упасть на нечистое белье нар и заснуть крепким сном, однако Ивашов, подперев руками подбородок, принялся думать, как выкрутиться из непростой ситуации. Кто-то захотел его подставить – это факт, и факт неоспоримый. Поэтому будет неудивительно, если оперативники найдут орудие преступления с отпечатками пальцев Ивашова-младшего. Как преступнику удастся такого добиться – бог его знает, но это будет высший пилотаж. А еще он готов был поспорить, что время смерти Анфисы совпадет со временем его пребывания в доме отца. Это довольно веская улика не в его пользу.
Купаясь в неутешительных мыслях, Сергей не заметил, как заснул, уткнувшись лицом в дурно пахнувшую подушку, и очнулся только тогда, когда сержант, постучав в дверь, крикнул:
– Ивашов, на выход!
Сергей продрал глаза, обратив внимание, что сквозь зарешеченное окно изолятора прорезался солнечный луч, а значит, утро уже наступило, и взглянул на часы. Господи, уже девять! Долго и крепко же он спал, не слыша тараканьих бегов, не ощущая специфического запаха в камере. Вскочив с постели, молодой человек, как мог, пригладил вихры, попытался убрать ворсинки, прилипшие к брюкам, и вслед за конвойным вышел в коридор.
В кабинете Прокопчука, такого же неопрятного, как и вчера, сидел ухоженный мужчина лет тридцати пяти с зачесанными назад светлыми волосами, в джинсах и рубашке в полоску.
– Знакомьтесь, ваш адвокат, – процедил Борис Павлович сквозь гнилые зубы. Молодой человек привстал и протянул Ивашову руку.
– Я Игорь Русланович Манько. Меня прислал Виктор Александрович Кондаков, – просто сказал он. – Он узнал, что вас задержали совершенно несправедливо, и просит, чтобы я помог вам выйти на свободу, хотя бы под подписку о невыезде.
Болотные глаза Прокопчука округлились и стали как пятирублевые монеты.
– Эй, позвольте, господин адвокат, – буркнул он, – это почему же незаконно? Вашего клиента застали на месте преступления, причем, – он порылся в кипе бумаг, но остановился на верхней и, поднеся ее к глазам (видимо, близоруким), вытянул подбородок: – Вот, пожалуйста. Анфиса Егоровна была убита в половине шестого. Вопрос: что делал в доме ваш клиент, обнаруженный полицией без пяти шесть?
– Я полагаю, Сергей Олегович вам все объяснил, – вежливо отозвался Манько. – В деле есть его показания.
– Допустим, меня не устроило его объяснение, – Борис Павлович вскинул голову, тряхнув жидкими сальными волосами. – И вы знаете почему. Нами были опрошены соседи. Они видели, что машина вашего подзащитного долго стояла у ворот, но был ли в ней водитель – не разглядели.
– Но… – попытался возразить Игорь Русланович, однако следователь издал цокающий звук, наверное, призывая к тишине:
– Это еще не все. Вопрос в том, что никого другого, приходившего к Анфисе Егоровне в этот день, они не видели. Как утверждает ваш клиент, он услышал топот и побежал за предполагаемым преступником. Возле соседнего дома в это время гуляла няня с ребенком. Сергея Олеговича, мерившего высоту забора, она заметила, а вот еще кого-нибудь – нет.
– Но мы не знаем дом покойного Ивашова, – возразил адвокат. – Если убийца был хорошо знаком с Анфисой, он знал, как можно покинуть место преступления, никому не попадаясь на глаза. Скажите, ваши оперативники делали обыск на предмет нахождения черного хода?
Прокопчук заморгал.
– Вижу, не делали, – удовлетворенно констатировал Игорь Русланович, не дожидаясь ответа. – Что ж, это большое упущение. А скажите, было ли найдено орудие преступления? Судя по записям вашего медэксперта, женщину ударили по затылку тупым тяжелым предметом.
Майор съежился, будто стал меньше и худее.
– Вижу, не нашли, – продолжал добивать его Манько. – И тем более не нашли его у моего подзащитного.
– Мы еще не исследовали его одежду на наличие крови жертвы, – вяло заметил следователь. Адвокат повернулся к Сергею и пробуравил его своими пронзительными серыми глазами с золотыми крапинками:
– Вы прикасались к трупу?
– Я пощупал сонную артерию, – признался Ивашов. Молодой адвокат кивнул, довольный собой:
– Следовательно, могли остаться незначительные следы крови. Вы готовы отдать одежду на экспертизу?
– Конечно, – с готовностью кивнул Сергей. – Мне раздеться сейчас?
– Я на всякий пожарный захватил вам сменную одежду, – улыбнулся адвокат. – Наверное, можете раздеваться прямо здесь.
Майор сделал вид, что не слышит издевки в словах. Он вызвал эксперта, молодую девушку, явно недавнюю выпускницу вуза, и та аккуратно упаковала одежду Ивашова в пакет. Футболка и джинсы, предусмотрительно взятые Игорем Руслановичем, действительно пришлись впору.
– Значит, пока что я могу забирать моего клиента? – уточнил Манько.
– Забирайте. – Прокопчук придвинул Сергею документ: – Поставьте здесь свою подпись. Я надеюсь, вы здравомыслящий человек и никуда не рванете из города до конца следствия.
– Ну конечно, – Ивашов начертал закорючку, встал, потянулся и неожиданно тепло улыбнулся следователю: – Я искренне надеюсь, что убийца моего отца будет найден.
– Я тоже, – в тон ему ответил майор, но руку для рукопожатия не протянул.
– Мне нужно в туалет, – выдавил Сергей, чувствуя подступившую к горлу тошноту: наверное, сказывалось волнение.
– Справа в конце коридора, – адвокат Виктора, видимо, бывал здесь не раз. Ивашов побежал по коридору и дернул дверь с поцарапанной буквой «М». Там никого не было. Спокойно, прохладно. Почему в кабинете Прокопчука было так жарко? Или ему так показалось из-за душившей его ярости? Тошнота стала проходить, Сергей рванул ворот футболки, добрался до раковины, дрожащими пальцами повернул кран, подставив разгоряченную голову под мощную струю. Немного полегчало, уже не тянуло, как он выражался, излить унитазу душу. Он вышел из туалета, почти столкнувшись со ждавшим его адвокатом.
– Все нормально? – не дожидаясь ответа, Манько подтолкнул Ивашова к выходу, и молодой человек с удовольствием выскользнул на свежий воздух.
– Огромное вам спасибо, – сказал он адвокату, с чувством пожав ему руку. – Передайте привет дяде Виктору, впрочем, не нужно, я сам ему позвоню, как только доберусь до дома.
– Мне не стоило большого труда вытащить вас, – признался Манько. – Этот бездарный следователь совсем слетел с катушек, если на голом месте решил упечь вас за решетку. Против вас ничего нет, это очевидно. Пусть работает и ищет настоящих убийц, а не подтасовывает улики.
Сергей еще раз пожал ему руку и с облегчением сел в машину, дожидавшуюся его на специальной стоянке возле отдела.
