– Да, конечно, – Геннадий был рад, что нашел в Одессе такое понимание среди своих коллег. Едва знакомые, они с первых мгновений стали работать как одна команда. Бывает, приезжаешь в командировку и встречаешь полное нежелание сотрудничать. Некоторые из их братии считают, что если преступление произошло на их территории, то и распутывать все только им, а другим нечего совать нос. Беспальцев же, как и оперативники его отдела, всегда думал, что ловить преступников – дело общее. Вот если, скажем, приехали бы к ним американцы – тогда можно вести себя по-другому. А так… Они все жители огромной страны СССР, ее граждане. И все отвечают за порядок в стране.
* * *
Следователь Виталий не запирал дверь своего кабинета, будто ждал гостей, и ничуть не удивился, увидев Беспальцева и Окоемова.
– Брать его надо, – буркнул майор без предисловий. – Все сходится на том, что это Фисун у нас наследил.
Ганин взял простой карандаш, начертил им несколько линий на газете возле пепельницы.
– Что-то новое узнал? – спросил он вознесенского следователя. Тот кивнул:
– Саквояж часовщика нашелся. Фисун с ним по Одессе разгуливает. Он убийца, у меня сомнений никаких.
– Хорошо, будем брать, – он повернулся к Окоемову. – Зови наших оперативников.
Оперативный отдел размещался в соседнем кабинете, и уже через минуту комнату следователя заполнили крепкие парни с чисто выбритыми подбородками, мускулистые, спортивные.
– Натворил что голубчик наш? – спросил один из них, повыше, с черной как смоль шевелюрой и жгуче-черными глазами, похожий на цыгана. Геннадий очень удивился, узнав, что и фамилия у него подходящая – Цыганков.
– Да ничего не натворил, убил двоих – и все, – сыронизировал Виталий.
– Це плохо, – отозвался другой, бритый наголо. – Це дюже плохо.
Он смешно мешал русские слова с украинскими.
– Плохо, плохо, Тарасик, – ответил Виталий. – И посему мы с товарищами решили его закрыть.
Тарас смешно надул пухлые щеки:
– О, це дило. Давно бы так.
– Ребята, садитесь ближе к столу, – попросил Виталий. – Давайте обговорим детали операции. Фисун опасен и может быть вооружен. Думаю, он попытается уйти при любом раскладе.
– Где он живет? – поинтересовался совсем молодой, вероятно, недавно пришедший из армии юноша с чуть пробивающимися светлыми усиками над пухлой верхней губой. – Пусть товарищ участковый обрисует ситуацию, чтобы стало ясно, каковы у преступника пути к отходу.
Николай встал, приосанившись, словно сознавая важность своего доклада.
– Живет он на Большом Фонтане, – начал он. – В старом доме, с лестницами и проходным двором.
– Чердаки е? – подал голос Тарас.
– Чердаки есть, но он там прятаться не станет – попадет в западню, и мы легко его возьмем, – пояснил капитан. – Если Фисун выйдет из квартиры, в принципе ему некуда бежать, кроме как в соседний двор или на улицу. Если мы не дадим ему это сделать, считай, парень у нас в руках.
– Набросай план дома, – попросил Ганин, и участковый ловко и быстро выполнил его просьбу. Все встали, окружив следователя.
– Здесь, – Виталий указал на проходную, – встанешь ты, Тарасик. Знаю, мимо тебя мышь не проскочит, не то что Фисун. Слава, – он кивнул на юношу, – и Дима перекроют выход на улицу. Это очень важно. Если преступнику удастся прорвать оборону, он выскочит на улицу и начнет палить без разбора или захватит кого-нибудь в заложники.
– Не допустим, – пообещал рыжий веснушчатый мужчина с небольшим шрамом на щеке.
– Ну а мы с товарищем майором и участковым задержим его при выходе из квартиры, – решил Ганин и посмотрел на Окоемова: – Коля, есть у тебя какие-нибудь предложения?
Капитан бросил внимательный взгляд на схему и покачал головой:
– Нет, Виталик, вроде все четко.
– Умоляю вас, будьте осторожны, – Ганин погладил виски. – Нутром чую, вооружен, гад. Не лезьте под пули.
– Будет сделано, – хором ответили оперативники.
– Когда обычно он выходит из дома? – обратился следователь к Окоемову. Тот пожал узкими плечами:
– На этот вопрос ответить трудно, товарищ капитан. Я уже говорил Геннадию, что дома Жора бывает редко. Где шляется – тоже неизвестно. Может, в порту, но это мои предположения.
– Значит, устроим засаду, – вздохнул Ганин и пробурчал – Черт, людей и так не хватает. Понимаешь, Гена, у нас не Вознесенск, а Одесса, Одесса-мама. У нас тут какую криминальную нишу ни назови – она имеется. Контрабанда – пожалуйста, валютные операции – пожалуйста, а где валютка, там и проститутки, – съязвил он. – Кроме всего прочего, финансовые и экономические преступления, в которых замешаны директора заводов, фабрик, торговой сети, махинации при продаже билетов на футбольные матчи и концерты, наркотики, развитие целой сети притонов и подпольных публичных домов, сексуальные маньяки… Голову даю на отсечение, Вознесенск по сравнению с этим – просто рай. Происшествия у нас случаются не каждый месяц, а каждый день, а то и чаще. Я уверен, полковник, начальник РОВД, будет рвать и метать, когда я ему скажу, что мне требуются люди для засады.
Беспальцев развел руками и понимающе улыбнулся:
– А что делать, Виталя?
– Работать, как говорил великий Ленин, – отозвался Ганин и серьезным взглядом обвел стоявших по стойке «смирно» оперативников. – Готовы, ребята? Сегодня возле его дома дежурят Тарас и Слава. Как появится – срочно сообщить. Лучше брать утром, но если придется – возьмем ночью.
– Тяжела ты, солдатская служба, – прошептал парень, приглаживая чуть наметившиеся усики. – Ни днем ни ночью покоя нет.
– Если понятно, пойдемте к начальству, – Ганин встал и расправил затекшие плечи. – Геннадий, черкни телефон твоего дяди. Как только этот гад порог дома переступит, с тобой сразу свяжутся. А теперь пойдем с нами. Полковник спрашивал о тебе.
Беспальцеву очень не хотелось идти к начальству. Он никогда не встречался с полковником Шелестом, ничего о нем не слышал и понятия не имел, как тот отреагирует на предложение Ганина установить засаду возле дома преступника. Хотя можно было предположить, что это вряд ли его обрадует.
Когда их группа остановилась перед дверью начальника, Ганин смело вошел в приемную и кивнул белокурой секретарше:
– У себя?
Она скривила хорошенький ротик:
– Злой сегодня.
– Жаль, – коротко бросил Виталий. – Один?
Девушка кивнула:
