Наступила тишина. Несколько минут все размышляли над услышанным, сбившись в тесный круг вокруг костра.
– Почему вы не вернулись домой? – спросила затем сестра Туррана, глядя на беспокойно спящего Вальтера. – Вы потеряли Брока, война закончилась…
– Она не закончилась, но была проиграна. Нужно было выиграть время. Мы считали, что можем еще пригодиться. После великой битвы чародеев обеим сторонам какое-то время пришлось использовать обычных солдат. Меня же считают очень хорошим генералом – чересчур пылким и оптимистичным, но эти мои недостатки проявляются в намного меньшей степени, когда я работаю на кого-то другого. Мне удалось на несколько месяцев перенести войну на территорию Шинсана.
– Не совсем понимаю. Ты упоминал о потомках Ну Ли Си и Йо Си. С кем вы, собственно, сражались?
– И с теми, и с другими. Иногда с теми, иногда с этими. Между ними нет мира. Но армии Шинсана это не касается. Они выполняют приказы независимо от того, кто их отдает. Когда мы впервые добрались до Эскалона, сражались с дочерью Йо Си. После большой битвы ее сменил О Шин – понятия не имею, когда это произошло. Не удалось обнаружить даже следа обычных последствий передачи власти. Несколько недель спустя мы снова сражались с Мглой.
– Я видела эту женщину… Невероятно. Столько зла в столь прекрасной оболочке.
– Но что случилось с Вальтером? – требовательно спросила Непанта.
– Тебе никогда не хватало терпения. Что ж, это не такой простой рассказ, так что постарайся не перебивать. – Непанта и Турран ссорились друг с другом уже много лет. – Поставив с помощью остатков Силы некую ловушку, Наставник поймал одного тервола. Тот прожил достаточно долго, чтобы рассказать: решающим штурмом Татариана будет руководить Мгла собственной персоной. И Наставник решил бросить кости в последний раз. Единственной его целью стала смерть Мглы. Душой этого плана стали мы с Вальтером – и все провалили. Наша задача заключалась в том, чтобы дать себя схватить.
Турран говорил отрывисто, часто переводя дух, то и дело помешивая палкой в костре, бросая желуди в стволы деревьев и чистя ногти на руке. Ему не хотелось оживлять эти воспоминания.
– Поскольку мы имели отношение к смерти ее отца, Наставник решил, что она захочет нас допросить. В этом случае мы должны были перейти на ее сторону, а потом убить при первой же возможности. Все пошло даже слишком хорошо. У этой женщины была единственная слабость – тщеславие. Ну, допустим, две – еще отсутствие какого-либо чувства опасности. Именно эти струны ее души мы и затронули. В конце концов она свободно подпускала нас к себе, словно домашних любимцев, задавала миллионы вопросов про Запад. Все пошло не так, когда Вальтер постепенно поверил в то, что он ей говорил…
Раздался всеобщий вздох. Все обратились в слух. Турран снова помешал палкой в огне.
– Это я виноват… Я должен был… В Шинсане используют особые зелья, чтобы усилить владение Силой. Благодаря им еще и перестаешь стареть. Но стоит начать их принимать – и ты уже не можешь прекратить, потому что…
– Ты?.. – прервала его Непанта.
– Если служишь Империи Ужаса – ты должен. Предав Эскалон, Вальтер попытался в последнюю минуту все исправить, убив Мглу, но ему не удалось – не знаю почему. Возможно, ее порочность осквернила жалость. А может, случайная нить любви вплелась в ткань зла, которым наполнена ее душа. Так или иначе, из всех возможных наказаний она выбрала самое простое – лишила нас зелья.
– И потому он теперь так выглядит? – на этот раз не сдержалась Элана. – А как тебе удалось прийти в себя?
– Я не специалист по человеческой психике. Да, я выздоровел полгода назад, в приюте для душевнобольных в Хеллин-Даймиеле. Я долго не мог даже понять, реальны мои воспоминания или это ночные кошмары. Никто ничего о нас не знал. Стража нашла нас на улице и посадила под замок, для нашего же блага. Ученые, исследовавшие наш случай, сказали, что Вальтер использует наркотический голод, чтобы не возвращаться в реальный мир, где ему пришлось бы осознать свою вину.
– Если бы здесь был Насмешник, – задумчиво сказала Непанта, с грустью глядя на Вальтера, – возможно, ему удалось бы добраться до Вальта.
– Время – лучшее лекарство, – сказал Турран. – Что касается меня, так оно и оказалось. Так что я не теряю надежды.
IV. Побережье Ауссуры
Используя кристалл Эланы в роли проводника, они проскользнули сквозь ряды врагов и добрались до Сивекинга, но обещанного корабля там не оказалось. Когда наконец прибыл «Дингольфинг», выяснилось, что в его состоянии нельзя плыть до побережья Ауссуры, – вскоре после выхода из Портсмута судно попало в шторм, а затем за Кровавым мысом наткнулось на тролледингских пиратов. Его капитан Майлс Норвайн сказал, что на ремонт такелажа может потребоваться неделя. Серьезным же повреждениям корпуса придется подождать, пока корабль не доберется до итаскийских верфей.
– Похоже, – сказала Элана, стоя на пристани с Турраном и Непантой, – где-то в доме богов, вероятно в нужнике, сидит некий маленький извращенец, который получает удовольствие от причиняемых мне страданий.
Турран усмехнулся:
– Знаешь, могу поклясться, что тамошний командир думает о том же самом.
Он показал на палатки на вершине холма над поместьем.
Чуть позже гонец принес известие о том, что Браги переправился через Портуну.
– Изменники могут попытать счастья, когда обо всем узнают, – заметил Турран. – Позабочусь-ка лучше о том, чтобы приготовить им ответ.
Той же ночью вместе с несколькими солдатами он поставил ловушку на краю поместья. Элана взяла под свое крыло Даля Хааса и пошла посмотреть на незваных гостей. И действительно, около полуночи появились пробирающиеся среди кустов люди. Ловушка Туррана захлопнулась, застав захватчиков врасплох. В течение нескольких мгновений десяток их упали замертво, остальные же с воплями сбежали на холмы. Даль, озверев от ярости, кинжалом добил раненого, который, шатаясь, брел в сторону Эланы. Затем, поняв, что именно совершил, расплакался, и его стошнило. Элана пыталась успокоить парнишку, когда наконец появился его отец.
– Что случилось? – спросил Уте.
Элана объяснила. Уте обнял сына за плечи.
– Ты правильно поступил, – утешил он Даля. – В первый раз всегда тяжелее всего. Многие в первый раз позволяют совести мучить их своими угрызениями и потому во второй раз колеблются – и погибают.
Даль кивнул, но слова отца принесли ему мало утешения. Слишком личными были его переживания.
Капитан Норвайн закончил ремонт такелажа и поставил заплаты на корпус. Он готов был рискнуть и отправиться в плавание. Элана провела голосование, и оно закончилось в ее пользу. «Дингольфинг» вышел из порта и обогнул Кровавый мыс, затем без особых приключений направился на юг мимо устья Серебряной Ленты, Портсмута и Октилианского протектората. Норвайн жался к берегу, словно дитя к матери, готовый в случае проблем немедля пристать к суше. Они пережили небольшой шторм у Портуны, провели два напряженных дня возле помп и ведер, но в конце концов добрались до места без особых повреждений, не считая тех, что понесли желудки сухопутных жителей.
