– Вперед! – рявкнул он. – Перед нами открытая местность. Эй, вы! Перебросьте канат. Если кто-нибудь утонет, я вам яйца отрежу!
Он посмотрел на север, гадая, как сейчас справляется Хаакен. Черный Клык с главными силами и пленными двигался по торговому тракту, роль же Браги заключалась в том, чтобы отвлекать противника. Всадники Браги, уставшие, на шатающихся лошадях, выходили по одному или по двое из реки, оборванные, словно бандиты. Потрепанные знамена безвольно обвисли. Можно было сказать лишь одно: они сделали то, что сделали. И не пообещаешь же, что «самое тяжелое останется позади, когда доберемся до города»… Дела в Кавелине еще далеки от завершения.
Последний бросок на Воргреберг напоминал Браги скорее отступление, чем подготовку к атаке. Он махал удивленным вессонцам, выглядывавшим из дверей сарая, иногда приветствовал их от имени королевы. С ним были уцелевшие в бою тролледингцы, а также лучшие итаскийцы и вессонцы. Из марена-димура он взял лишь нескольких разведчиков – во время уличных боев от них все равно не было бы толку. На горизонте поднимались столбы дыма; несмотря на дождь, все еще тлели костры. По мере приближения к Воргребергу им встречалось все больше групп беженцев, раскинувших лагеря на болотистых полях. От них он узнал, что королева все еще властвует, но положение ее весьма ненадежно. Ходили также слухи, что она думает об отречении, чтобы избежать дальнейшего кровопролития. Сильная личность, подумал Рагнарсон. Все услышанное им однозначно говорило о том, что эта женщина слишком хороша для подданных, которых ей довелось унаследовать.
А что начет Волстокина?
Беженцы об этом мало что знали. Водичка стоял лагерем к западу от города, уже достаточно долго бездействуя. Он чего-то ждал – но чего?
Рагнарсон пробивался дальше. Дождь и снег не прекращались. Одно хорошо, подумал он. В такую погоду толпа не захочет выходить на улицы.
До предместий он добрался незамеченным и рассмеялся при виде всполошившихся гвардейцев. Пока его сержанты-вессонцы отвечали на их оклик, он в одиночку подъехал к городской стене. В воротах он снова застал врасплох солдат – те прятались от дождя, а ворота были открыты настежь. «Совсем обленились», – подумал он, проезжая через ворота. Почему они не соблюдают бдительность в столь напряженное время? «Видимо, проблемы с боевым духом», – размышлял он. Отчаяние из-за ранения Тарлсона. Растущее подозрение, что от них уже ничего не зависит, что бы они ни делали.
Скоро это должно измениться.
Тревожные колокола молчали, пока он не достиг парка вокруг замка Криф. Их звон поднимал на ноги весь город.
– Сменить знамена, – распорядился он.
Знаменосцы, несшие старые потрепанные флаги, отступили назад. Остальные сняли чехлы со знамен, которые символизировали составлявшие отряд Рагнарсона народы, а также со знамен, добытых в боях. Удостоверившись, что знамя Седльмайра находится рядом с его собственным, он лично взял королевский штандарт. Как раз в это время до укрепления добрались защитники замка и после минутного замешательства разразились радостными возгласами.
Он вступил на просторный внутренний двор, и взгляд его встретился со взглядом стоявшей на балконе башни королевы – высокой стройной женщины хрупкого телосложения, с длинными золотистыми волосами, которые падали ей на плечи, мокрые от дождя. Глаза ее были голубыми, словно летнее небо в полдень. Простое, лишенное излишеств белое платье прилипало к изящному телу…
Он многое узнал о ней, прежде чем обернулся, окидывая взглядом измазанных грязью, усталых, оборванных головорезов позади себя. Что она подумает?
Он наклонил знамя, которое держал в руках, салютуя королеве. Остальные последовали его примеру. Их взгляды снова встретились. Она ответила на приветствие легким кивком и улыбкой, ради которых стоило тратить силы на безумный марш. Он повернулся и отдал приказ двигаться вперед, а когда снова взглянул на балкон, королевы уже не было.
О политической ситуации можно было догадываться хотя бы по скромному количеству прислуги, помогавшей им с лошадьми. Нигде не было видно смуглых лиц силуро. Среди солдат нордмены были редкостью. Повсюду мелькали соломенные шевелюры вессонцев. Один из них, молодой парень, пытавшийся прикрыть голову от дождя полой рубашки, сразу же подбежал к нему:
– Боги! Быстро же ты, полковник.
– А, Гьердрум, – слабо улыбнулся Браги. – Ты сказал, что нужно спешить.
– Я сам вернулся только прошлой ночью. Входи. Отец хочет тебя видеть.
– В таком виде?
У него было достаточно времени, чтобы восхититься тем, что его окружало. Королевским дворцом. В походе, на войне король был для него лишь обычным человеком. В собственном же логове властителя он чувствовал себя не более чем презренным разбойником, каким сейчас, собственно, и выглядел.
– Здесь больше не действуют никакие формальности, господин. Королева… Это женщина, которая наверняка поймет. Если ты понимаешь, о чем я. Война, известное дело.
– Тогда веди.
Расквартирование, еду и заботу о лошадях он оставил сержантам и королеве.
Тарлсон умирал. Лежа в большой кровати, он выглядел полностью истощенным – будто уже давно должен был умереть, но держался лишь в силу своего упрямства. Он был настолько забинтован, что не мог пошевелиться. Королева тоже была здесь, в промокшем платье, но не выходила из темного угла. Кивнув, Рагнарсон подошел к постели Тарлсона, стараясь, чтобы грязная вода с одежды не стекала на ковер.
– Слышал, у тебя появится новый шрам, – начал он.
Эанред слабо улыбнулся:
– Думаю, это было как раз то самое копье с моим именем. Садись. Похоже, ты устал.
Рагнарсон неуверенно переступил с ноги на ногу.
– Садись, полковник, – послышался из-за спины женский голос. – Ни к чему сохранять мебель для грабителей Водички.
Голос ее оставался мелодичным, даже когда в нем звучала горечь.
– Значит, ты все-таки пришел, – сказал Тарлсон.
– Меня позвали.
– Тебя часто звали, – улыбнулся Тарлсон. – Но ты был прав. Мы не могли победить, защищая один город. Если бы я не был столь безрассуден, возможно, ты до сих пор преследовал бы баронов.
– Думаю, с них уже хватит… Хотя, возможно, я не вполне ориентируюсь в последних событиях. Ситуацию на юге ты знаешь. А восток сдался.
– Вот как? Гьердрум что-то такое говорил, но выражался не слишком ясно.
– Он не тратил зря времени на подробные расспросы.
– Ему еще многому придется научиться. Ты быстро приехал. Один?
– С тысячью людей. Остальные идут следом, с пленными. И как я уже говорил, я верю в движение.
– Да, за Гаруном бин Юсифом. Мне хотелось бы о нем поговорить, когда будет чуть больше времени. Возможно, твое появление что-то изменит. – (Рагнарсон нахмурился.) – Мы перехватили послание Водички общине силуро. Они должны поднять мятеж на этой неделе. Надеюсь, теперь они дважды подумают.
