Поднявшись, он исчез столь же бесшумно, как и появился. Мальчик поднес руки к щекам, дотронулся до мест, где их коснулись губы незнакомца. На лице его застыло озадаченное выражение.
Ладони его все еще прижимались к щекам, не изменилось и выражение лица, когда сердце перестало биться.
То был еще один вечер перед ночью Аллернмас.
IV. Смерть на приеме
Мелькнув тенью среди других теней, смуглый человек лишь на мгновение появился в комнате, где разливали вино для глав сторонников Грейфеллса, которые встретились, перед тем как захватить трон Итаскии. В каждый графин он влил несколько золотистых капель.
Для итаскийских похоронных дел мастеров хватило работы на неделю.
V. Дитя осени
Подобно черному духу, явившемуся на крыльях завывавшей над замком Криф бури, смуглый человек миновал покои маршала и его жены, затем покои королевы – и вошел в дверь, ведшую в комнату принцессы. Сонные стражники так и не узнали о том, что он здесь побывал. Девочка спала при свете свечи, разметав золотистые волосы по лазурным подушкам и выставив из-под одеяла маленькую руку. Именно на нее он опорожнил содержимое небольшой шкатулки. Паук был не больше горошины.
Смуглый уколол ее ладонь иглой. Она сжала кулачок.
Смерть пришла незаметно, в полной тишине. Девочка так и не проснулась.
– Дитя октября, – пробормотал он. – Дитя осени, дитя Империи Ужаса. Пусть тебе больше повезет в стране теней.
Прежде чем он задул свечу и ушел, на лице его промелькнула тень безграничной грусти. По темной морщинистой щеке скатилась единственная слеза, выдавая то человеческое, что еще в нем осталось.
Нашествие Тьмы
1
980–989 годы от основания империи Ильказара
О Шин, Эхелеб
Женщина кричала при каждой схватке. Снаружи завывал демон, царапая когтями стены. Внезапно он взревел, словно раненый слон, и изо всех сил обрушился на дверь, так что затрещали толстые доски. По лицу врача стекали крупные капли пота, он дрожал, словно пойманный в силки кролик. Кожа его стала мертвенно-серой.
– Ну, давай же! – рявкнул отец ребенка.
– Господин!..
– Делай, что положено!
Осада, в которой они оказались, похоже, нисколько не волновала Ну Ли Си. Он не допускал даже мысли о том, что страх может охватить его или тех, кто ему прислуживал. Будущий властитель всего Шинсана не осмеливался выдать хотя бы тень чувств, которые тервола могли бы счесть признаком слабости.
Однако врач все еще медлил. Он оказался в безнадежном положении, в котором не мог выиграть. Демон пытался разрушить магию, защищавшую операционную. Внутри яростно метался его хозяин – мать не могла нормально родить, так как ребенок оказался чересчур крупным. Женщина была подругой врача, и тот сомневался, что она переживет операцию. Единственным помощником, которого ему разрешили оставить, была его дочь. Вряд ли четырнадцатилетняя девушка готова к подобному…
Хуже того, были и другие свидетели. Рядом стояли двое тервола, опираясь о стену. Чародеи-генералы, командовавшие армиями Шинсана и составлявшие его аристократию, ждали исхода экспериментов Принца-Дракона.
Целью их являлся ребенок, который должен был вырасти в обладающего сверхчеловеческой силой и умениями солдата – существо хоть и мыслящее, но неспособное развиваться как личность, зато полностью невосприимчивое к магии, благодаря которой врагу иногда удавалось подчинить себе воинов противника.
– Режь, – тихо сказал Ну Ли Си, и в голосе его отчетливо прозвучало: «Ибо иначе…», – пока мой брат не придумал что-нибудь поизобретательнее.
На протяжении тысячелетия Ну Ли Си и его брат-близнец Йо Си сражались за власть над Шинсаном. Спор продолжался с тех самых пор, когда они убили отца Туана Хуа, основателя Шинсана.
– Скальпель, – сказал врач столь тихо, что его едва было слышно.
Он окинул взглядом тесную операционную. Тервола стояли, опершись о стену, – неподвижные, напоминая в своих масках и мантиях безжизненные статуи. Лицо Ну Ли Си искажал гнев. Врач понял, что Принц-Дракон ожидает неудачи.
Уже в одиннадцатый раз Принц использовал для эксперимента собственное семя. Предыдущие десять попыток закончились ничем. Из этого нетрудно было сделать выводы относительно его мужской силы…
Врач вскрыл живот женщины. Полчаса спустя он поднял ребенка. По крайней мере, это был мальчик. Живой.
Ну Ли Си подошел ближе:
– Рука. Она недоразвита. И нога тоже…
Его охватила не столь заметная, но куда более опасная ярость, причиной которой были повторявшиеся раз за разом неудачи. Что толку от солдата-сверхчеловека с изуродованной ступней и без руки, способной держать щит?
Снаружи снова послышался вой, похожий на рев раненого слона. Задрожали стены, посыпалась пыль. Покачнулось пламя свечей и факелов. Стены могли в любой миг рухнуть. Дверь без конца трещала. Летели щепки.
Впервые за все время Ну Ли Си проявил интерес к происходящему вокруг.
– Вот ведь упрямый, да? – спросил он у тервола. – Накормим его?
Они кивнули.
Тервола, стоявшие лишь на ступень ниже самих Принцев-Чудотворцев, редко вмешивались в споры властителей Шинсана. Однако, если демон прорвется сквозь окружающие комнату барьеры, он не станет вникать в дела людей. А Йо Си наверняка возместит случившееся остальным тервола, выразив сожаление, что двое их собратьев попали под перекрестный огонь.
Принц-Дракон вытащил золотой кинжал, по всей длине клинка шли выписанные черной эмалью буквы. Тервола взяли женщину за руки и за ноги. Ну Ли Си приставил острие кинжала к ее груди и сделал широкий разрез. Затем он сунул руку в рану, сжал пальцы и дернул на себя резким движением, свидетельствовавшим о многолетней практике. Мгновение спустя он поднял все еще трепещущее сердце. По руке его текла кровь, пятная одежду.
Вопль дочери врача заглушил крики жертвы.
Снаружи, однако, наступила полнейшая тишина. Демоническое существо, по крайней мере на какое-то время, утолило голод.
Люди за пределами этой комнаты вообще не почувствовали бы его присутствия. Заклятия, защищавшие стены, не являлись препятствием для существ, принадлежащих этому миру, и создавались исключительно для тех, кто приходил с той стороны.
Ну Ли Си обреченно вздохнул:
– Что ж… придется попробовать снова. Я знаю, что могу этого добиться. На бумаге все сходится.
Он направился к выходу.
– Господин! – крикнул врач.
– Что?
Врач показал на тело женщины и ребенка:
