– В самом деле? Никогда о таком не слыхал. Это где?
– Эхелеб – это не «где-то». Это состояние души. Я вовсе не пытаюсь говорить загадками. Эхелеб – народ без родины, его представители разбросаны по всему миру. Мы называем себя Тайным королевством. Когда нас достаточно много, мы выбираем тайное место, чтобы там собираться, искать убежища, жить в мире. И здесь – именно такое место.
– Это как с культом Метрегула?
Метрегул был демоническим божеством, которому поклонялись в джунглях королевства Гундгачкатил, и его последователи составляли небольшую, но весьма неприятную тайную секту. Его культ объявили вне закона на всей территории западных королевств, и его кровавые святилища надежно прятали. Теперь он постепенно угасал – куда популярнее он был во времена молодости Насмешника.
– Суть похожа, но цели разнятся как день и ночь. Наша цель – изгнание навсегда подобной тьмы из нашего мира.
К Насмешнику быстро возвращалась способность соображать.
– Слушай, это как: тервола говорит, что его цель в том, чтобы изгнать зло? – рассмеялся он. – Бред же полнейший.
– Возможно. Но кто еще может изменить направление, в котором движется Шинсан? Ты бы удивился, узнав, кем являются некоторые из нас. Я часто бываю самим собой, когда работа позволяет пообщаться с братьями, ранее мне неизвестными.
Насмешник хотел спросить, почему он никогда не слышал об их сообществе, но по старой привычке прикусил язык. Лучше было подождать и посмотреть. Ему требовались данные – причем не те, которые кто-то сообщал добровольно, – на основе которых можно было сделать выводы.
– Ты почти выздоровел – благодаря небольшой доле магии и немалой опеке со стороны этих добрых людей. – Он показал на стоявших рядом мужчин и женщин, которые молча смотрели на них. – Сам увидишь, когда сможешь подойти к зеркалу. Большинство ран залечено, кости и тело как новенькие. Останется несколько шрамов, но их скроет одежда. Нас лишь беспокоит, как у тебя обстоят дела тут. – Он постучал пальцем по голове Насмешника.
– Но почему?
– Прошу прощения?
– Мне говорят, что спасли меня из лап нечестивцев. Я, конечно, благодарен. Но вы потратили долгие часы, чтобы избавить меня от последствий безумной жестокости того, кто меня пленил, но так и не сказали, за что меня бросили в темницу. Вот мне и интересно.
– Ах вот как! Тебя интересуют мои мотивы. Нет, они отнюдь не альтруистичны. Надеюсь, мне удастся тебя убедить, чтобы ты посвятил свои таланты нашему делу.
– Таланты? Я? – фыркнул Насмешник. – Бродяга с пыльных улиц, которому даже жену с детьми не прокормить? У которого чуть больше морали, чем у тервола? Да еще и любитель рисковать вплоть до самоубийства?
– Именно. Ты человек, а люди слабы. Эхелеб забирает твою слабость и превращает ее в силу на службе человечества.
Насмешник жалел, что не видит лица собеседника, – слишком уж обескураживала звучавшая в его голосе искренность. Он перебирал в памяти все случившееся с той минуты, когда получил от Браги приглашение на празднование Дня Победы, и тут же замер, вспомнив о Непанте. Где она теперь? Отказалась ли от него? Что с ней станет, если Браги и Гарун в самом деле что-то против него замышляли?
– Нет. Я и без того по горло сыт политикой. А год в темнице с палачом вместо любовницы окончательно меня убедил.
– Пока поспи. Начнем твое лечение, когда проснешься.
Чинь вышел, а за ним – все остальные.
Насмешник пытался заснуть, то проваливаясь в дремоту, то пробуждаясь. Несколько часов спустя его окончательно разбудил шорох. Приоткрыв глаз, он увидел сгорбленного старика. «Старый Пройдоха собственной персоной, – подумал Насмешник. – Печально знаменитый Звездный Всадник».
Окружавшие фигуру Звездного Всадника легенды были стары как мир, старше даже легенд о Старце с Гор, который, как подозревал Насмешник, был лишь игрушкой в руках Звездного Всадника. И судя по всему, никто не знал, кем был этот человек и что им двигало. Он странствовал одному ему лишь известными путями, следуя лишь собственному разумению, и обладал большим могуществом, чем властители Шинсана или Вартлоккур. Браги утверждал, что Звездный Всадник позаботился о том, чтобы чары никак не повлияли на исход сражения под Баксендалем. По неизвестным причинам он вмешивался в дела людей, действуя из-за кулис. Ему была посвящена целая библиотека ученых трудов в знаменитом Ребсаменском университете в Хеллин-Даймиеле. Тайна его уступала по загадочности лишь тайне самой жизни.
Так что же он тут делает, дьявол его побери? Один раз – случайность, два – стечение обстоятельств. Три раза означали: что-то действительно происходит. А это была их третья встреча.
Насмешник притворялся, будто спит. Горбун постоял несколько секунд, пристально глядя на него, а затем вышел.
Был ли Звездный Всадник лишь тайным гостем? Или он связан со всей этой историей с Эхелебом? В прошлом, насколько знал Насмешник, он постоянно вмешивался в разные дела, обычно занимая сторону тех, кого Насмешник считал «хорошими парнями»…
До этого Звездный Всадник появлялся в его жизни дважды, и от обеих встреч Насмешник лишь выиграл. И это был аргумент в пользу лорда Чиня – вряд ли старик явился сюда лишь затем, чтобы воткнуть клин в часовой механизм.
Несколько недель спустя, когда Насмешник уже мог ходить и в меру сил шпионить, он услышал, как кто-то говорил Чиню, что Браги бросил Непанту и Этриана в старую темницу в подземелье замка Криф. Вернувшись к себе, он задумался. Звездный Всадник много лет тому назад спас ему жизнь. Вартлоккур сказал, что тот не тратил бы сил, если бы не предусматривал для него роли в некоем последующем заговоре. Неужели это и была плата за спасение?
Лишь одно не подлежало сомнению: Браги и Гаруну это с рук не сойдет.
9
Весна 1011 г. от О. И. И
Недолгое путешествие
– Ну и жесткие же эти седла! – ворчал Орион.
Он, Браги, Рагнар и чародей только что подъехали к постоялому двору «Колокол и лук».
– Замени нам лошадей, – велел Рагнарсон хозяину. – Почта короны. – Он показал выписанный им самим документ. – Мы проделали уже полпути, полковник. Еще двадцать миль, но до захода солнца нам их не преодолеть, хотя… Успеем? – спросил он Вартлоккура.
– Может, все-таки расскажешь, в чем, собственно, дело? – допытывался Орион, которого Рагнарсон пока ни во что не посвятил.
– Доверься мне, полковник.
Орион был невысок и широкоплеч, в чем-то походя на быка. Браги впервые встретил его во время войн Эль-Мюрида и не пришел от него в восторг, впрочем отношение не особо изменилось и сейчас. Орион, однако, был стойким и опытным солдатом, известным жестокой непосредственностью в бою. Он возглавлял войска, шагая в первых рядах, и, как говорили, никогда не отступал без приказа. Все это складывалось в образ достаточно свирепого ванна, хотя Орион таковым вовсе не выглядел – ни внешне, ни по поведению. Впрочем, дураки полковниками Гильдии не становились. Он понял, что возникла некая критическая ситуация, вынудившая Рагнарсона убрать его подальше от подчиненных. Зачем?
