– А что насчет некремносцев? – спросил Насмешник.
– Им не повезло, – усмехнулся Рагнарсон. – Они появились не потому, что нам нужна была помощь. Они пришли сюда грабить и бросили бы нас, если бы сочли, что сумеют легко отделаться. Старик Птотор увиливал от ответа каждый раз, когда я пытался заставить его обозначить территории грабежа и держаться в их рамках.
– Мой старый друг прав. Фокус, достойный Гаруна.
– Думаешь, они доложат Птотору? – спросил Хаакен, когда они причалили к берегу и присоединились к эскорту, оставленному для них Аарингом.
Некремносцы, не тратя времени зря, устремились вверх по течению.
– Только если он сумеет их остановить, – ответил Браги. – Эти парни напуганы до смерти и торопятся по домам.
Позже, когда они спешили по проложенной над рисовыми полями дороге, в нескольких сотнях ярдов перед ними неуклюже приземлилась птица Рух Визигодреда. С нее с громким плеском и с не менее громкими ругательствами свалился Марко. Он попытался выбраться на дорогу, яростно сверкая глазами, но соскользнул и, отфыркиваясь, попробовал снова.
– Проклятый ястреб-переросток, ты же специально это сделал! Надо бы призвать тебя к порядку, прыщ ты этакий! От тебя меньше толку, чем от змеиной блевотины, – ты это знаешь, стервятник толстозадый?
Он снова с плеском соскользнул в воду.
– Бросьте ему веревку, – предложил Рагнарсон.
Птица спокойно чистила перья, не обращая внимания на окружающих.
– Да я тебе потроха вырежу и пущу на рагу, – пообещал Марко. Солдаты помогли ему выбраться, и он издевательски поклонился Рагнарсону. – У меня для тебя новость, шеф, да такая, что ты сейчас возьмешь ноги в руки и помчишься домой. Эта сволочь Бадаламен надирает задницу всему Хаммад-аль-Накиру. И Эль-Мюрид приказал ему, чтобы следующим стал Кавелин. – Вырвав копье из рук солдата, он набросился на птицу и врезал ей между глаз. – Эй ты, птаха! Если бы не моя аллергия на передвижение пешком…
Махнув спутникам, Рагнарсон поспешил дальше. До них еще долго доносились ругательства Марко.
Войско ежедневно преодолевало немалое расстояние. Рагнарсон шагал вместе с солдатами, показывая, что на это способен каждый. Колонна постепенно растягивалась. Иногда появлялись всадники равнин, чтобы взглянуть на них, но тут же отступали при виде Многоглазого и Божьего Яйца, патрулировавших колонну с флангов. Объявив привал в окрестностях Троеса, Рагнарсон послал в город отряд фуражиров, которые также должны были сообщить горожанам о появлении Вартлоккура, чтобы те не поддались искушению завладеть богатыми трофеями из Фадема.
С ними отправился и Насмешник. У него теперь были деньги, к тому же он знал Троес по прежним временам, а в особенности – местные игорные дома. Именно в таком заведении с ним и связалась троесская Девятка, посланник которой был даже толще его самого. По лицу его струился пот, от него воняло, и, похоже, его обожали мухи. Однако все расступались перед ним, пока он шел к столу, где Насмешник, которому улыбалась судьба, удивлял гостей величиной ставок.
Подождав три круга игры в кости, незнакомец прошептал:
– Хочу с тобой поговорить, толстяк.
– Ха! На себя погляди. Отойди, мешаешь…
– Хочешь, чтобы эти люди проверили твои кости? – (Насмешник медленно потряс костями, думая, сумеет ли он их подменить так, чтобы толстяк не заметил.) – Идем. Надо поговорить.
Насмешник собрал выигрыш и извинился перед зрителями. Никто, к его удивлению, не возражал, хотя он почти сорвал банк. Перед уходом ему удалось заменить кости.
Он вышел следом за толстяком наружу, а потом в переулок… Схватив толстяка, он приставил кинжал к его горлу.
– Я старый завсегдатай темных переулков и меры предпринимаю, прежде чем захлопнется ловушка, – прошептал он. – Говори, или секунду спустя под твоим ртом откроется еще один.
Толстяк даже не испугался:
– Я действую по поручению Тайного королевства.
У Насмешника уже раньше возникала мысль, что с ним кто-то может связаться. Он мало что сделал для того, чтобы удовлетворить лорда Чиня.
– Говори, – повторил он, не позволяя себе расслабиться.
– Сообщение от Праккии. Приказ: избавиться от человека по имени Рагнарсон.
– А что, если я, ваш бывший сторонник, теперь передумал?
– У них твой сын. Выбирай, кому умереть.
– Ах ты, чумная свинья! – Он полоснул толстяка клинком по горлу.
Насмешник попытался бежать, но увидел, как кто-то преграждает ему путь. В лицо швырнули пылью, и он лишился чувств. В голове у него гудели голоса, постоянно повторявшие, что ему следует делать…
– Вот он! – крикнул Хаакен. Следом за ним в переулок вошли несколько кавелинцев. – Это наверняка тот самый толстяк, с которым он вышел. Поул, поищи стражников. Похоже, Насмешник успел его прикончить, прежде чем свалился сам.
Солдат присел рядом с Насмешником:
– Он жив, полковник. Видимо, стукнули по голове.
– Проверь его кошелек.
– Пусто.
– Забавно. Не похоже на него, чтобы он столь легко мог дать застичь себя врасплох. Смотри, тут кровь, – похоже, он ранил еще нескольких, но им удалось уйти. – Хаакен пошевелил ногой третье тело, из груди которого торчал меч Насмешника. – Что, дьявол его побери, он делал в переулке с незнакомцами? Да еще с такой кучей денег? И почему они его не прикончили?
– Полковник!.. – запоздало крикнул Поул.
Стража опознала в пронзенном мечом известного карманника. Толстяк оказался важной шишкой из магистрата. У всех взяли подробные показания, не обращая внимания на недовольство хозяев игорного дома. Стражники хотели задержать Насмешника, но Черный Клык пришел в ярость, угрожая, что Вартлоккур поджарит им языки прямо во рту. В конце концов Насмешника отпустили при условии, что получат его показания, как только он придет в себя.
Первыми, кого он увидел, когда очнулся, были Браги, Вартлоккур, Непанта и Хаакен.
– Что случилось? – требовательно спросил Браги.
– Дай ему время, – умоляюще сказала Непанта. – Ты что, не видишь?..
– Ладно, дайте ему немного супа.
Насмешник съел несколько ложек, пытаясь вспомнить, что с ним произошло. Голоса, говорившие ему, что он должен… Должен что? Убить. Убить этих людей, а в особенности Браги. И Вартлоккура, если удастся. Он потянулся к кинжалу, но оружия при нем не оказалось. Желание убивать было невыносимым.
Вартлоккур подозрительно смотрел на него – так же, как и все время до их встречи на острове. Требовалась некая хитрость. Нужно было выбраться отсюда живым вместе с Непантой. Он должен был это сделать ради Этриана.
Его друг в течение двадцати с лишним лет и его отец… Противоречивые чувства грызли душу, словно пытающиеся выбраться на свет детеныши дракона. Вартлоккур был внебрачным сыном последнего короля Ильказара. Он убил собственного отца, хотя и не своими руками. То было проклятие рода Голмун: сыновья убивали отцов… Насмешник уже когда-то давно убил Вартлоккура – из-за Непанты… Но зловещий горбун на крылатом коне вернул его к жизни.
