Ну, впрочем, что ж теперь! С чего-то ведь нужно начинать, решил я. Пожалуй, расскажу животным о кольце Вернера и попытаюсь описать его как можно подробнее. Вдруг нам повезет и оно найдется. Фальшивого клоуна с царапинами на лице оставлю пока Кире с друзьями – она сейчас как раз отправилась в гостиницу на поиск Тома и Паули.
Только я открыл рот, собираясь поведать моим цирковым коллегам о нападении на Вернера, как в наш кружок ворвался Бартоломео.
– Вы не поверите! – взбудораженно завопил он, едва справляясь с одышкой. – Я!.. Я его!.. Я его видел!
– Oh boy, парень, о чем ты? – проблеяла О’Нелли. – Спокойнее, keep cool and calm down. Кого ты видел?
– Вора! Я видел вора! О котором нам рассказал Уинстон, перед тем как поехать в больницу с Кирой! – воскликнул Бартоломео, прыгая с места на место – от возбуждения он не мог ни секунды усидеть спокойно.
Внезапно все, включая вашего покорного слугу, страшно взволновались и заговорили одновременно:
– Где?
– Когда?
– Как?
– Что?
– Дело было так… – начал Бартоломео – он так тяжело дышал, что казалось, вот-вот грохнется в обморок. – В общем, я решил снова побродить по парку и случайно оказался позади гостиницы как раз в тот момент, когда через служебный вход выходила бригада уборщиков. Тут я и услышал, как один из них спросил коллегу, где тот так оцарапал лицо. А тот начал плести какую-то ерунду – мол, споткнулся и упал в кактус! В кактус! Ну, мне это сразу показалось неправдоподобным, поэтому я подкрался поближе и внимательно рассмотрел этого типа. И вот что я вам скажу: если царапины у него на лице не от кошачьих когтей, я готов съесть когтеточку!
– И что ты сделал потом? – гавкнула Пат.
– Ну… э-э… как бы ничего… – промямлил Бартоломео, слегка смутившись. – Потом-то они вошли обратно в здание. Они же просто на перекур выходили…
– Хм-хм-хм, – задумчиво начал я. – Выходит, это один из уборщиков. Весьма умно…
– В каком смысле? – пискнул Флойд.
– Ну, они знают всю территорию как свои пять пальцев и могут спокойно шататься повсюду, не привлекая к себе особенного внимания. А если в какой-то момент один из них решит переодеться в клоунский костюм и пойти воровать, то потом он сможет спрятать и награбленное, и сам костюм в гостинице – проще простого! – объяснил я.
Остальные смотрели на меня, затаив дыхание, и кивали – моя теория явно показалась им убедительной.
– Но что же нам теперь делать? Как вывести этого вора на чистую воду?
– Очень просто! – сказал я. Ведь сегодня вечером у нас снова представление в театре при гостинице. Я, наверное, выступлю еще разок. А потом незаметно отделюсь от труппы и отправлюсь на поиск того типа, которого видел Бартоломео. Если это и есть вор – я его непременно узнаю по запаху. Мое безупречное обоняние еще ни разу меня не подводило!
– Хорошая идея! – мяукнул Бартоломео. – Я, признаться, все еще не в лучшей форме.
– Ну, допустим, ты его узнаешь – и что будешь делать дальше? Наденешь на него наручники? – спросила О’Нелли.
Мне послышалось – или в ее словах прозвучала ирония? Пфф!
– Прослежу за ним, – заявил я с холодным достоинством и высоко поднятой головой, – и посмотрю, есть ли у него сообщники. Может быть, он даже приведет меня к тайнику с добычей. А когда дело будет раскрыто, я дам знать ребятам, а уж они поставят в известность полицию.
– Кстати, насчет ребят и людей вообще: как дела у твоего открывальщика консервов? Травма и впрямь такая серьезная? – прервал меня лаем Паташон.
Ах да, в своем рассказе я упустил кое-что – вернее, кое-кого: Вернера! Поэтому для начала я сообщил труппе, что в Луна-парке орудуют не только карманники, но и опасные хулиганы, поколотившие моего хозяина. И что теперь я не только выслеживаю воров, но и разыскиваю кольцо, которое обязательно нужно найти, чтобы Вернер наконец-то смог сделать предложение Анне.
Труппа глядела на меня в полном недоумении. Кажется, бедные звери были не в состоянии переварить тот объем новой информации, что обрушился на их головы.
– Боже мое! Oh my God! – простонала О’Нелли. – Нас окружают преступники! Это ужасно!
– Так, так… – прокряхтел Ромео.
– …ужасно, – эхом отозвалась Джульетта.
А потом они снова заверещали и загалдели, перебивая друг друга. И только я хотел призвать всех угомониться и сохранять спокойствие, как послышалась уже хорошо знакомая мне барабанная дробь. Шоу начинается!
Наверное, с моей историей стоило подождать до конца представления. Потому что мои четвероногие и крылатые приятели были настолько ошарашены и выбиты из колеи, что запороли в своих выступлениях все, что только можно было запороть.
Началось все с того, что О’Нелли замешкалась с выходом, а потом испуганно рванула на арену и, запрыгивая на тумбу, к несчастью, промахнулась. Вместо этого она со всего маху плюхнулась прямо на доску для балансировки, которая оглушительно треснула и сломалась. Возможно, этой леди все же стоит сесть на диету, причем как можно скорее…
Зрители ликовали и аплодировали. Видимо, они решили, что так и было задумано и эта удачная шуточная интерлюдия – часть программы. Краешком глаза я заметил, как Балотелли в ужасе схватился за голову. Сконфуженная О’Нелли, прихрамывая, отошла в сторонку.
Потом настал черед Флойда, который должен был грациозно летать на трапеции под куполом цирка – но, видимо, не сумел набрать нужную скорость. Как бы то ни было, он лишь пару раз вяло качнулся из стороны в сторону и повис в воздухе словно мешок. Спрыгнув на арену, он кое-как спас номер, проделав каскад сальто и флик-фляк
[4] в самом конце.
У Пат с Паташоном все тоже пошло наперекосяк. Если обычно они носились по манежу, ловко перепрыгивая друг через друга или проскальзывая один под другим, то сегодня они только и делали, что спотыкались и сталкивались. По сути, из зала было видно лишь, как очень лохматый ком с восемью лапами барахтается в опилках. И к этому времени в публике уже никто не смеялся.
Балотелли бледнел, краснел и снова бледнел, постепенно свирепея. Пришла очередь выступления Ромео и Джульетты, и он посадил математических гениев к себе на плечи, чтобы представить их зрителям. Нда, и тут произошло то, что порой случается с птицами в минуты волнения… В общем, прекрасный фрак директора цирка в районе груди покрылся белыми отметинами. Балотелли судорожно вытащил из кармана штанов платок и попытался стереть непотребство, но лишь сильнее все размазал. Ах ты святой кошачий лоток!
Тем временем я уже запрыгнул в корзинку и поднимался под купол цирка. Бартоломео на этот раз нигде не было, как я его ни высматривал. Куда же он запропастился? Ведь обычно он приглядывает за тем, как я исполняю номер!
