Ковач телепатом не был – и ошибся. Переоценил Евсеева. Тот давно позабыл, что на складах хранится такая древняя штука, как ПТРС (вместе с «дегтярями», ППС и трехлинейками). Кандидат в сержанты и взводные до сих пор тупо пытался сообразить, что значит ПРС.
– Вот образец, ознакомься, – пожалел Ковач изнемогающие извилины. – Прототип, так сказать. Палка резиновая самопальная, первая модель.
Полицейских спецсредств у них не было… Вообще. Ни «черемухи», ни шокеров, ни дубинок-демократизаторов, ни оружия с травматическими пулями… Хотя нужда в них была, необходимость в полиции для замиренных деревень давно назрела. А сегодня подумалось: нелетальные штуки пригодились бы при охоте, развернувшейся в подземельях Базы. И он отдал приказ, в результате которого на свет появилась эта вундервафля. Электрошокер за час на коленке не смастерить, боевое оружие на стрельбу резинками тоже быстро не переделать, – и в режиме аврала изготовили дубинки из обрезков армированных резиновых шлангов.
Евсееву изделие ПРС-1 понравилось. Пошлепал дубинкой по ладони, с каждым разом сильнее, проверил, как гнется (гнулась армированная резина плохо), проверил, как лежит в руке, заглянул внутрь, куда был залит для утяжеления свинец.
Акт приемки состоял из одного слова:
– Годится.
Евсеев не кривил душой, палка ему понравилась. Не АК, конечно, но таким пээрэсом куда сподручнее мудохать мутанток-прошмандовок, чем руками-ногами, подставляя те под заточенную медицинскую сталь. Сам-то он был уверен (не без оснований), что и голыми руками разделает говнючку на порционные куски, хоть та обвешайся скальпелями, – но для мобилей ПРС-1 то, что надо.
– И вот еще, майор Званцев тебе передал.
Малой передал гарнитуру… Не ту, что для стандартной УКВ-станции, разъем другой.
– И куда я ее воткну?
Строй уже приготовился отреагировать коротким гоготанием на незамысловатую начальственную шутку, буквально-таки напрашивавшуюся. Но она не прозвучала, ответил Ковач с ледяной серьезностью:
– Ты возьмешь ее с собой и будешь держать наготове. Это приказ майора Званцева, и я его подтверждаю. Ты уж не разочаровывай нас, хорошо?
Евсеев проникся и приладил гарнитуру к разгрузке, хотя без станции смотрелась она глуповато. Но под землей УКВ не пашет, там вся связь по проводам или с вестовыми из мобилей. Затеяли было делать в свое время что-то вроде самопальной сотовой сети, но не закончили: штук пять коммуникаторов достались только начальству, но и у тех срабатывают через раз: здесь ловит, здесь не ловит, здесь селедку заворачивали…
– Все, выполняй.
Ковач посмотрел вслед уходящему ветерану и поморщился. Не самый приятный тип и не самый умный, но даже его терять не хочется.
Не пешка, совсем не пешка…
Универсал, с десяток воинских специальностей знает на ять, времени на учебу хватало. Когда они мобилей до такого уровня дотянут? Правильный ответ: никогда.
Не пешка, слон как минимум. Но иногда для выигрыша партии жертвуют не только слонов, но даже ферзей.
В легкую победу над девицей, притащенной Малым, не верилось… Настолько не верилось, что он отправил вестового в санчасть с приказом подготовить дополнительные средства экстренной помощи и операционную.
Глава 12
О пользе больших фонарей (жертва двух черных пешек)
Свист Лиза уловила издалека, даже не напрягая слух. Свистело тоненько, но ощутимо. Почти тут же она еще и увидела… Нет, не свист, как его можно увидеть? Из-за поворота, густой, как болотный туман, тек не то пар, не то дым, но странный, необычный, стелющийся по полу. Ощутимо потянуло прохладой.
…Здесь стояли три здоровые хреновины, от пола до потолка… даже, кажется, и дальше тянулись, за потолок, в специально прорезанные для них отверстия, но толком не разглядеть, что сверху, – лампочка осталась за поворотом, сюда долетали лишь отблески.
Что это за хрени, она не знала и гадать не хотела. Какие-то емкости круглятся, едва видимые за скоплением трубок разной толщины… В голове вертелась мысль об аппаратах для перегонки сивухи – оттого, наверное, что иные трубки были свернуты в спирали, – но зачем кровососам сивуха, если у них и водки, и спирта хоть залейся?
С одним из аппаратов случилось неладное, он-то и издавал свист, привлекший сюда. Из прохудившейся трубы била узкая тугая струя дыма-пара, становилась шире, в отдалении расползалась клубами, те жались к полу… Холодом тоже тянуло именно отсюда.
Возможно, труба лопнула, когда Базу недавно тряхануло. Или просто срок ей подошел. Небось, новых труб у кровососов нет, да и откуда им взяться, вот и латают год за годом старье.
Лиза приблизила ладонь к струе – ух, холодная! – и сообразила, как ей повезло. Она мечтала о холодном компрессе на пострадавшую руку, как в огне горящую? Хотя бы из мокрой тряпки, потому что мечтать про лед глупо? Так этот дым или пар не хуже льда сработает…
Чтобы приступить к процедуре, ей пришлось поднять руку-полено другой, вот до чего дошло… Струя холодного пара-дыма оказала прямо-таки чудесное действие на распухшую конечность. Боль исчезла, как и не было. Опухоль совсем не спала, но значительно уменьшилась. Локтевой сустав начал гнуться всего лишь с легкими неприятными ощущениями, а только что любое его движение сопровождалось тягучей болью.
В общем, это была еще не та рука, с какой Лиза сдуру сунулась утром в драку с молодым кровососом. Но и никакого сравнения с той грабкой, что организовал ей Леха-между-ног-стручок-гороха. Повезло бы еще так же с хавчиком… Однако хавчик в этих секторах явно не хранят, они для другого предназначены, разве что случайно повезет отыскать нычку мобилей… Но два таких фарта подряд – перебор, не бывает.
(Буквально в двух-трех метрах от нее хранилось еды столько, что Лизе и за год не съесть, – прямо над головой, на минус третьем уровне, в громадной рефрижераторной камере. Лиза о том не догадывалась, и не расстроилась, и не стала измышлять способы проникнуть наверх именно здесь.)
…Закруглилась с лечением она, когда сообразила: затянуть его еще, и дело закончится жестокой простудой, и без того замерзла тут как цуцик.
Пошагала дальше, стараясь согреться быстрой ходьбой и не обращая внимания на голодные рези в желудке.
* * *
Ирка тащилась по главной улице Затопья, и каждый шаг давался ей все с большим трудом.
Ей было плохо, очень плохо. Ей нужен был мужик. Любой, пусть самый страшный или самый лядащий. Ей казалось, что до утра она без мужика не дотянет, что дьявол ее прикончит… Или не казалось.
Она сама дала маху, сама загнала себя в ловушку. Не подсуетилась, не приискала себе на ночь мужика, а лучше – двух. Не прошлась загодя по дворам, разведывая, где квасят без женского общества… Или с женским, но чтоб не всем хватило. Или…
Короче, она не сделала ничего. Она понадеялась на Пахома. Избаловалась в последнее время с ним. Расслабилась. А этот урод после того, как они днем перепихнулись и дьявол притих, вылакал канистру сивухи. Реально ничего не осталось, даже на донышке. А ведь еще днем там плескались литра два или три, Ирка сама видела. Может, не в одно рыло выжрал, может, помог кто осилить по-соседски, но Пахому в любом разе хватило: лежал теперь бревном, мычал, не вставал ни в какую… Ладно бы она сразу поняла, что ничего не перепадет, и ушла бы. Нет, она битых два часа промучилась с Пахомом, на что-то надеясь… Дождалась того, что найти другого мужика стало поздно, а дьявол разбушевался.
