— А как же «Омела»? — ревниво спросила Лиза, успевшая как-то незаметно привязаться к зеленому ресторанчику на Екатерининском канале. Тьфу ты, то есть на канале Грибоедова, конечно.
— Стандартная еда для стандартных людей, — пренебрежительно отозвалась Аврора, по-хозяйски рассаживая коллег вокруг прозрачного стеклянного стола. — Наш шеф это «Помело» уважает. Ну и мы туда таскаемся. По мне, так «Глобализация» в вигинтиллион раз лучше.
— Брось, Аврор, — влез Макс. — Знаем мы тебя, как облупленную. Не нравилась бы тебе «Омела» — не заманил бы тебя туда никакой Филипп Петрович. Да даже и сам Ренненкампф.
— Атмосфера «Омелы» помогает настроиться на нужный лад, — задумчиво сказал граф, расстегивая свой плащ, под которым сегодня, в честь праздничка, была одна только белая блуза, без каких-либо пугающих гаджетов.
— Зато в «Галлюцинации»… блин еловый, в «Глобализации» — вы попробуете такие напитки, которые босоногому основателю вашего «Помела» и в страшном сне не приснились бы, — упорствовала Аврора. — Даже после ужина из волшебных грибочков.
— Так рекламирует, — сказал Макс Лизе, — будто работает креативным директором этого трактира.
— Знаете что, унтер-лузер Абрикосов, а вас вообще никто с нами не звал, — рассердилась Аврора. — Почему ты не на службе?
— Выходной, сударыня, — с готовностью отреагировал Макс. — Даже у лучших из нас бывают свободные дни.
— А кстати, когда нам всем в следующий раз на службу? — вклинилась Лиза.
— Второго января, сударыня, — ответствовал граф.
— Как второго? — всполошилась Лиза. — Почему второго? Я-то думала, что числа десятого…
— Как же можно на целых десять дней остановить жизнь всей страны? — удивился граф. — Зачем?
— Лично меня интересует другое, — перебила его Аврора. — Зачем Макс болтался в Офицерском Собрании в свой выходной?
— В Трёшку вызывали, — сообщил Макс. — Ваш задушевный друг Платон Шварц заинтересовался моей скромной персоной. Оборудования у них там, доложу я вам! Как в рубке марсианского корабля, не то что в вашей девичьей светелке с резиновыми курицами. Сплошное стекло и сталь, стекло и сталь, прямо как здесь… И детектор лжи, встроенный в кресло для посетителей. Не самые приятные минуты в моей жизни! А ведь я однажды гнался за преступником по трубам вакуумки.
С едва заметным шорохом прорезиненных колес подкатилась автоматическая тележка с напитками.
— А зачем в Трёшку вызывали? Натворил небось чего, — с удовлетворением предположила Аврора, разгружая тележку.
— Отнюдь, прекрасная повелительница микросхем, — замотал головой Макс, наполняя свою рюмку безалкогольной «сумасбродкой».
Граф ухаживал за дамами: Авроре налил ее омерзительный ликёр, а для Лизы заботливо вскрыл вакуумную упаковку с крошечными хвойными шишечками, которыми полагалось закусывать еловое пиво.
— Если кто и натворил чего, так это не я, а вот эта великолепная богиня, упавшая с небес на крышу Храма Святого Котца. Платон расспрашивал меня про Лизавету. Ну, будем? Провожаем старый год!
Макс махнул рюмку в полном одиночестве: Ищейки застыли каждый на своём металлическом стуле. За столом воцарилось тягостное молчание. Только из аудиоколонок, спрятанных под стальными панелями потолка, доносились какие-то космические звуки: то ли свадебный марш планеты Зеты Ретикули, то ли фнукивание и флёпанье разумных матрассов с другого конца Галактики.
Трое Ищеек переглянулись.
Первым нарушил тишину граф:
— Максим, никогда не могу понять, когда вы говорите серьезно, а когда шутите. Это правда? Платона интересовала Елизавета Андреевна?
— Ага, — кивнул Макс. Он был страшно занят сенсорным меню, вмонтированным в стеклянную столешницу. — Возьму-ка я себе, пожалуй, соленых огурчиков к водочке. Так, простых русских огурцов у них, конечно, в меню не найдешь. Видно, ваша «Глобализация» слишком глобализированная для такой банальной закуски. Вот подлецы. Умеешь ты, Аврора, выбрать место для милых компанейских посиделок… Ладно, а что есть на замену? Соленый кактус? Отрава, наверное, но рискну. Проклятье, он не совместим с моим кодом ДНК. Система не дает сделать заказ. А с вашим ДНК, граф, кактус совмещается?
— Да, среди моих предков были бразильские немцы, эмигрировавшие в Южную Америку из Германии в одна тысяча восемьсот шестьдесят девятом. Тушили там кактусы с баварскими сосисками, варили кактусовый джем, так что суккуленты у меня в крови, — рассеянно сказал граф. — Но подождите с закусками, Максим. Что именно спрашивал Платон?
— Ой, граф, ну что вы как маленький. Всё как обычно: не заметил ли я чего-нибудь подозрительного в манере общения Лизаветы, что я знаю о ее ближайших друзьях и знакомых, как ей так быстро удалось приручить Великого Усуса, к которому Платон раньше относился с большим пиететом, а после недавних событий полностью разочаровался…
— Приручить Усуса? — пискнула Лиза. — И про Пусятину спрашивал? И что ты сказал?
— Да ничего. Мало ли что мне лично кажется подозрительным. Это никого не касается. Особенно такого неповоротливого служаку, как Платошка-тупая картошка. Одним словом, я прикинулся носком, набитым песком.
Граф немного расслабился, нацедил себе из чайника шампанского. Лиза отхлебнула пива — и едва не выплюнула его обратно. Чувство было такое, что она выпила протухшую, заплесневелую опару, замешанную на муке из осоки топяной, хвоща болотистого и еловых опилок. «Это ж что ж за дрянь-то несусветная!» — крикнула она в сторону очередной тележки, просвистевшей мимо их столика к другим посетителям. Тележка, естественно, промолчала. Лиза с горя забросила в рот несколько хвойных шишечек. Во рту стало немного веселее.
— Но детектор? — спросила Аврора.
— Детектор лжи обмануть нетрудно, — ухмыльнулся Макс. — Главное — контролировать свое тело и эмоции. На сто процентов. А это любой мало-мальский актер умеет. Не говоря уже про таких великих, но пока, к сожалению, недооцененных артистов, как ваш покорный слуга. Которому никто до сих пор не сподобился заказать соленого кактуса. Это я на вас, граф, намекаю.
— Максим, мне не жалко, поверьте! — воскликнул граф. — Однако как-то неловко перед владельцами ресторана, старавшимися создать идеальное меню для каждого.
— Ясен пень, — поддержала коллегу Аврора, любуясь ведьминским зельем в своей рюмке. — Система тебе ясно дала понять, что кактус не сочетается с твоей ДНК. Скажи, ты что, не доверяешь компьютерному разуму? Ты что, не веришь, что кактус навредит твоему глупому организму? По крайней мере — не пойдет тебе на пользу?
— Все полезно, что в рот пролезло, — нравоучительно сказал Макс. — Ваш компьютерный разум не всесилен. Откуда ему знать: может, у моего глупого организма стресс после общения с агентом Трёшки. Мой глупый организм, может быть, хочет объесться кактусов до потери пульса. Вы из простого чувства человеколюбия должны мне их заказать, граф. Не мучьте страдальца, вырвавшегося из клещей Третьего отделения!
