Часть I
Глава 1. Империю за сигарету
17 мая 2017 года
Российская империя. Санкт-Петербург. 200 метров над Невой
Мелисса
Семье Романовых грозила немедленная гибель.
Летающая платформа с царской семьей и еще парочкой высокопоставленных лиц Империи вот-вот должна была обрушиться прямо в негостеприимную Неву. Один за другим отказывали квадрокоптеры, удерживавшие хрустальную платформу в белесом небе столицы. Еще несколько мгновений — и коронация новой императрицы Екатерины Третьей закончится совсем не так, как планировалось.
Здоровяк Алексей, технический руководитель полета, безуспешно терзал пульт управления квадриками. Алексей был весь покрыт испариной, клетчатая рубаха прилипла к спине, пот заливал глаза, но Попович не решался даже на мгновение оторвать пальцы от джойстика, только тряс кудрявой русой головой, как сенбернар после купания.
— Ёлки-квадрёлки, ко мне, паршивцы, сюда, кому я говорю, — стонал он, адресуясь к запасным дронам, дежурящим на крыше Зимнего. Вот же они, беспилотники из плана Б, стоят на низком старте между римскими статуями на парапете дворца: пропеллеры крутятся, фамильный герб Романовых (огненный полулев-полуястреб на серебряном фоне) сияет на весеннем солнце, но всё это великолепие ровным счетом ничего не стоит без нормального вай-фая. — Где сигнал, дроны вы негодяйские, что с вами всеми вообще сегодня творится? Мелисса Карловна, ни черта не работает! Ума не приложу… Технические решения исчерпал все… Ёлки, хоть бабу Ягу с ее метлой вызывай подхватить платформу… Мы в воздухе продержимся от силы минут пять, и то если остальные наши квадрики не откажут.
Если бы даже Мелиссе и удалось придумать в буквальном смысле из воздуха план спасения парящей махины, на которой, к слову, находилась и она сама, то как быть с проблемой номер два? Ведь в эти же минуты стремительно надвигался крах самой Мелиссы как премьер-министра Российской империи.
Журналисты заподозрили главу правительства в тайном пристрастии к курению и требовали комментариев, причем еще до окончания церемонии коронации. О, как они хотели потоптаться на позорном секрете Мелиссы Майер! Еще бы — лидер самой либеральной партии «Вольнодумцы», ратующей за экологию и прогресс, и минуты протянуть не может без средневекового зелья.
Какой бесславный, глупый финал блестящей карьеры! Все достижения, все жертвы, все победы, всё будет потеряно из-за одной-единственной маленькой слабости. Черт побери, ну разве она одна все еще курит в этой стране, помешавшейся на здоровом образе жизни? Вовсе нет. Вот, скажем, этот инфернальный Бланк из конкурирующей партии «За Веру, Царя и Отечество» — ну не расстается с трубкой ни на секунду. Почему к нему ни у кого нет никаких вопросов, хотя у него дым уже чуть ли не из ушей, а ее журналисты растерзать готовы?
Один из них, самый наглый, посмел позвонить ей на личный Перстень, его самоуверенный голос буравчиком впивался ей в мозг через Разумный Наушник:
— Мелисса Карловна, вы бы назвали свое поведение лицемерным? — В голосе корреспондента «Всемогущего» чувствовалось превосходство свободной прессы над вечно оправдывающейся властью.
Летающие камеры описывали вокруг Мелиссы зловещие круги. Хорошо хоть, телевизионщики пока не поняли, что коронационная платформа, прямо сейчас, в эфире «Всемогущего», терпит авиакатастрофу.
Но был еще один пожар, пожар вулканического масштаба, перед которым прочие проблемы казались утренней прогулкой в весеннем лесу.
— Это Третья мировая, Мелисса Карловна, — лепетал Столыпин, бессмысленно дергая себя за магнитный пропуск от дверей Зимнего дворца, — это самая настоящая Третья мировая. Меня даже затошнило от страха. Как я скажу об этом мамочке? Она не переживет.
Да, нравилось это мамочке Столыпина или нет, но несколько минут назад честолюбивая Испания объявила войну Венесуэле — союзнику Российской империи, а точнее, ее подопечному. И не просто объявила, а, как только что доложил Столыпин, уже ввела свои корабли в прибрежные воды беззащитной южноамериканской республики. Не помогли ни дипломатические ухищрения Мелиссы, ни ее прямые угрозы стране-агрессору. Короля Луиса Второго терзали великие амбиции. Он поставил перед собой цель вернуть Испании звание сильнейшей в мире колониальной империи. «Второй Золотой век», ни больше не меньше; таков был лозунг его нового крестового похода.
Мелисса почувствовала себя обманутой, обманутой жестоко даже по политическим меркам. Ведь у них с Луисом (вот кто непревзойденный лицемер!) была железная, а точнее, золотая договоренность: Россия передает Испании секрет философского камня, раскрытый отечественными программистами и позволяющий превращать тяжелые металлы в золото; а Испания отказывается от планов захвата Южной Америки, сохраняет мировое равновесие и спокойно богатеет всем на удивление.
И вот — на тебе. Луис усыпил бдительность могучей России, а сам потихоньку отправил корабли к берегам Венесуэлы. А это значит, что если Мелиссе каким-то чудом удастся спасти летающую платформу и свою репутацию, то ей как главе правительства придется экстренно решать: ввязывать ли страну в Третью Мировую. Да, решать придется именно ей, с такой-то неопытной государыней; вести военную кампанию Мелиссе придется тоже по сути в одиночку. Несмотря на то, что императоры имели право в некоторых случаях вмешиваться во внешнюю и внутреннюю политику, на протяжении последнего века Романовы играли скорее декоративную роль в управлении Государством Российским. Про себя Мелисса называла отечественную монархию «милой антикварной безделушкой».
Платформа ощутимо накренилась.
— Елки, крякнемся сейчас, как утята новорожденные, — бормотал Алексей, весь красный и мокрый.
— Вы готовы признать факт курения официально? — надменно вопрошал корреспондент в наушнике.
— Венесуэла отчаянно просит помощи, что делать, ваш’превосходительство? — трепетал Столыпин.
— Какого черта, — негромко сказала Мелисса.
Все пожары подождут. Кроме одного, никотинового у нее в крови.
Дрожащими пальцами она нащупала в кармане ярко-красных брюк последнюю сигарету, которую берегла на черный день. Помятую, растрепанную, никуда не годную. Такую же, как и сама Мелисса в данный момент.
— Какого чёрта, — повторила она в полный голос, щелкнула зажигалкой и затянулась самозабвенно, как перед расстрелом. На глазах у миллионов зрителей. Отныне жизнь Мелиссы будет делиться на «до» и «после» 17 мая 2017-го года.
Легким щелчком выбросила окурок в Неву — словно чистая вода никогда и не значилась в ее предвыборной программе.
Потом велела Столыпину с Алексеем взять себя в руки и прекратить истерику.
Решительно сбросила звонок от нахала-журналиста и набрала на Перстне номер креативного директора «Всемогущего».
