– Твоя очередь, Дэйв. Я буду крепко держать верёвку, чтобы было полегче.
Через несколько минут мы оба находились в безопасности на полу, в то время как Спаркс застрял где-то в центре стола.
– Всё в порядке? – окликнул его я.
– Жив, но не могу двигаться, – мрачно откликнулся заяц. – Эта штука слишком сильна.
– Мы можем помочь? – спросил Дэйв.
– Не знаю. Это похоже на две силы – землю и тень. Включите свет.
– Держись, сейчас отыщем фонарик. Выключатель возле лестницы, а там ничего не видно. Я вряд ли смогу дотянуться до него, не взбираясь на модель.
– Это чрезвычайно плохая идея! – выдохнул Спаркс.
Настораживало, что в том месте, куда упал фонарик, темно. Я чувствовал эту тьму, словно она была живой, хотя и в полудрёме. Я подумал, что ЭТО могло «проснуться» и невольно содрогнулся. Меньше всего я хотел иметь с ним дело, но выбора не оставалось. Я глубоко вздохнул и стал карабкаться на край стола.
– Подожди.
Дэйв вытащил из кармана мобильник и включил свет:
– Так лучше?
Свет был очень тусклым. Его едва хватало на то, чтобы немного рассеять тьму, но в ту секунду для меня это был самый лучший свет на земле.
– Ты настоящий спаситель, Дэйв. Идём.
С фонариком мы быстро добрались до лестницы, включили освещение и вернулись обратно.
Спаркс ожидал нас на краю стола, держа в лапах мой светильник.
– Так намного лучше. Но мне всё равно придётся быть рядом, чтобы сдерживать это. Не знаю, как оно называется, но оно не любит пятен.
Он показал наверх:
– В эти лампы вмонтирован какой-то элемент, похожий на солнце.
– Мне кажется, они напоминают лампочки в оранжерее, – предположил Дэйв.
– Они ярче других. У мамы аффективное сезонное расстройство, и она использует их на кухне и в гостиной, чтобы легче переживать зимы.
Я забрал фонарик и выключил.
– Спасибо, Спаркс, без тебя я бы не справился. Но что это?
Хотя давление значительно уменьшилось, я всё ещё чувствовал присутствие тёмного существа в центре модели.
Заяц покачал головой:
– Не знаю. Прежде чем что-либо предпринимать, надо разобраться. Оно не слишком разумно, и я его сдерживаю. Но если оно связано с существом, которое ты встречал в Капитолии, и достаточно умно, чтобы запомнить тебя и донести отчиму, то тебе опасно долго тут оставаться и подходить слишком близко.
Такая мысль никогда не приходила мне в голову. Я тяжело сглотнул. Снова возникло желание убежать.
– Насколько реальна опасность?
– Пока трудно сказать. Ясно одно – сейчас я в ловушке.
Я перевёл взгляд на модель и похолодел. Приблизиться к этому – последнее, чего мне хотелось, но другого выхода не было.
Я всё ещё пытался понять, на что решиться, когда откуда-то из-под стола донёсся голос Дэйва:
– Так я и думал.
– Что?
– Папа тестирует подобные модели. Иногда он приглашает меня на показы. В таких моделях внизу всегда есть отверстия, чтобы можно было добраться до середины города, ничего не испортив, как Годзилла.
Минутой позже лужайка у здания суда оказалась перевёрнута. Дэйв стоял над куполом и внимательно разглядывал его.
– Похоже, фасад этого здания открывается.
– Не торопись! – подпрыгнул Спаркс. – Позволь я подстрахую.
– Это точно безопасно? – забеспокоился я.
– Безопаснее для него, чем для тебя, – сообщил Спаркс. – Если в нём имеется какая-то магия, то она ещё не расцвела. Для таких существ, как я, или для модели, он, конечно, не невидимка… но его гораздо сложнее распознать.
– Если во мне есть магия? – Голос Дэйва прозвучал гораздо задумчивее, чем я ожидал. – Такое возможно?
Спаркс кивнул:
– Да. Даже если ты не родился колдуном, существует немало способов пробудить в себе магию.
Спаркс двинулся вперёд и, тараторя на языке огня, передними лапами дотронулся до миниатюрного здания. Ощущение присутствия изнутри отступило, хотя одновременно стало сильнее и агрессивнее. Как будто оно наконец осознало, что мы здесь. Показалось, что тьма способна пробудиться. Я молился, чтобы свет не погас.
Спаркс немного отступил:
– Это удержит его, но ненадолго.
Дэйв протянул руку к одному из столбов возле суда. Послышался щелчок. Левое крыло здания откинулось в сторону. Я закусил губу, чтобы не закричать или не выругаться. Внутри стояла голова манекена с лицом моей матери.
– Что за…
Прежде чем я закончил, Дэйв открыл восточную часть здания, откуда показался другой манекен, с лицом Оскара.
– Ничего не понимаю.
Спаркс поднял лапу, чтобы мы замолчали:
– Теперь середину.
Передняя часть миниатюрного здания сложилась. Внутри оказалась тонкая серебряная корона с крупным ярким бриллиантом, сияющим, как звезда. Со всех сторон его окружали по три бриллианта меньшего размера. Корона покоилась на подушке из чёрного бархата.
– Это…
– Северная Корона, – выдохнул Спаркс.
Дэйв осторожно поднёс руку к короне, но заяц шлёпнул его и закричал:
– Не трогай!
Дэйв испуганно отдёрнул руку:
– Почему?
Спаркс огляделся:
– Дело в том, что под короной вовсе не подушка. Кальван, дай карандаш.
Я подбросил карандаш. Заяц подхватил его лапами:
– Смотрите.
Медленно и осторожно он наклонился вперёд, коснулся края подушки карандашом и отскочил назад, выпустив его из лап. Тот повис в воздухе. Неожиданно возник чёрный дымок. Он полностью окутал карандаш, ставший похожим на указательный палец самой ночи.
Затем тьма отступила, а карандаш, если он ещё существовал, растворился в подушке.
– Что это? – выдохнул я.
– У него куча имён, хотя большинство из них для тебя – пустой звук. Страх перед тёмными временами живёт в людях глубоко. Это не иррациональная реакция, а телесная память. Воспоминание о временах, когда ваш вид ещё не подружился с огнём. Когда он и его многочисленные братья с сёстрами охотились на вас в темноте. Вы можете думать об этом как о простой боязни темноты, но это не так. На самом деле вы боитесь того, что держит Корону. Вы боитесь Тьмы.
Глава 12
Вулканцы приближаются
Когда Спаркс замолчал, я испуганно попятился от стола.
– Тьмы?
Он кивнул.
