– Прошлой ночью он опять меня бросил.
В темных глазах мужчины что-то мелькнуло. Что-то, подозрительно похожее на жалость. Нет. Фелисити не примет ничью жалость.
– Он рассказывает мне, что для меня лучше! Мне такого не надо.
Джон усмехнулся.
– Даже представить не могу ничего другого.
– Никогда не говорите своей жене, что для нее лучше. Ну, в смысле, если понимаете, что лучше для вас, Джон.
Тут он засмеялся, весело и от души. Фелисити продолжала говорить, скорее для себя, чем для него.
– Конечно, он совершенно пустоголовый, но для меня достаточно хорош. И он лучший из всех мужчин. – Она снова посмотрела на Джона. – Он лучший из всех.
– Ключи от этого замка есть только у Ник и Бесперчаточников. – Джон надолго уставился на крыши.
– Могу я хотя бы уговорить вас подежурить у задней части склада, пока я его взламываю?
– Этот замок взломать невозможно.
Фелисити улыбнулась.
– Когда мы с вами познакомимся поближе, Джон, вы узнаете, что я отлично управляюсь с замками.
– Я видел вас с Дьяволом, миледи, поэтому мне не трудно в это поверить.
От этих слов сердце ее пустилось вскачь, а большие карие глаза наполнились печалью. Он не пойдет ей навстречу. Он слишком предан Дьяволу, чтобы впустить ее, даже если и видит, что намерения у нее самые добрые.
– Пожалуйста, Джон, – прошептала она.
– Извините, – сказал он.
Запел соловей, и Фелисити подняла голову на странный звук, столь неожиданный здесь, во дворе склада в трущобах. Не увидела ничего необычного и повернулась обратно к Джону, который… улыбался.
Она наморщила лоб.
– Джон?
– Леди Фелисити. – Низкий голос послышался откуда-то сверху. Она подняла голову и увидела Уита, спускающегося с крыши склада. Он спрыгнул и оказался рядом с ней.
– Раз уж мне придется спасаться бегством вместе с вами, нужно попросить штаны, верно?
Он кивнул.
– Не самая плохая идея.
Его негласная поддержка весьма ее обрадовала.
– Я как раз говорила Джону, что безумно люблю вашего брата. – Одна черная бровь Уита приподнялась. – Поэтому я твердо намерена взломать этот невскрываемый замок, войти туда и сказать ему, что он полный болван, раз не отвечает мне взаимностью. Но на это потребуется некоторое время, а когда собираешься сражаться за мужчину, которого любишь, то хочется сделать это как можно быстрее, сами понимаете.
– Понимаю. Но его тут нет. Он дома.
Она помотала головой.
– Дома его нет. Сначала я пошла туда.
Уит что-то неодобрительно буркнул.
– Поэтому вы понимаете, почему я буду вам крайне благодарна, если вы просто впустите меня внутрь.
Он нахмурился.
– Вы стучали?
– Конечно.
Он поднял руку и кулаком загрохотал в дверь.
– И он не откликнулся?
Фелисити не понравилось выражение его лица.
– Нет.
Его ключ мгновенно оказался в замке, через несколько секунд дверь в громадный склад отворилась. Их встретили тишина и темнота.
– Дьявол? – позвал Уит.
Никакого ответа. Сердце Фелисити ухнуло в пятки. Что-то случилось. Она повернулась к Джону.
– Свет. Нам нужен свет.
Этот крупный мужчина уже спешил за фонарем.
Уит крикнул ему вслед:
– Он уходил?
Джон ответил лаконично, но твердо:
– После того, как вы, ребята, ушли, никто больше не входил и не заходил.
– Дьявол! – снова позвал Уит.
Тишина.
Джон протянул Фелисити фонарь, она высоко подняла его.
– Должно быть, он все-таки ушел, – сказал Уит. – Черт побери, Джон, на этом складе товара на сотню тысяч фунтов, а вы, парни, спите на часах и не видите, как кто-то проходит через единственную чертову дверь, ведущую внутрь.
– Он не проходил через эту дверь, Зверь, – возразил Джон. – Мои люди знают свое дело и выполняют его хорошо.
Фелисити перестала слушать, как препираются эти двое, и углубилась в темноту в дальнем углу помещения. Туда, где находился распахнутый люк, ведущий в зияющую черноту внизу.
Дьявол непреклонно требовал, чтобы этот люк никогда не оставался открытым. И раз он распахнут, значит, внизу, под складом, что-то происходит.
– Дьявол? – она остановилась на краю люка и закричала вниз, в пустоту. Его не может быть там. Он ненавидит хранилище. Ненавидит темноту.
И все-таки… она знала, что он там. У нее не было и тени сомнения.
Фелисити мгновенно оказалась в этой тьме и побежала по длинному, темному туннелю, высоко подняв фонарь и чувствуя, как сердце колотится прямо в горле.
А затем увидела. Проблеск света на земле прямо перед собой. Блеск серебра. Львиная голова – набалдашник его трости. Оружие, брошенное на землю.
Перед дверью, ведущей в ледовое хранилище.
Она схватилась за ручку. Потянула. Заперто. Снаружи. Шесть тяжелых стальных замков в ряд.
Она заколотила в дверь тяжелыми, сильными ударами.
– Дьявол?
Никакого ответа.
Снова заколотила.
– Дьявол, ты там?
Опять нет ответа.
– Дьявол! – Она снова забарабанила, приложила ухо к двери, но не услышала ничего, кроме грохота собственного сердца.
Она поставила фонарь на землю и без колебаний вытащила шпильки из волос. Снова изо всех сил заколотила в дверь, закричала:
– Дьявол! Я здесь!
А затем позвала Уита и Джона. Но дожидаться их не стала.
Вместо этого Фелисити упала на колени и начала трудиться над замками, все это время разговаривая с дверью в надежде, что он ее услышит.
– Не вздумай умереть там, Девон Калм. Мне много чего надо сказать тебе, ужасный ты, чудесный человек…
Первый замок щелкнул, открываясь, она вытащила его из задвижки, швырнула в коридор и немедленно взялась за второй.
– …думаешь, ты можешь просто появиться в доме моего брата и сообщить ему, что любишь меня, не сказав этого сначала мне? Думаешь, это честно? Вовсе нет… и я накажу тебя, заставлю говорить это каждую минуту каждого часа до конца наших дней…
Второй замок открылся, и она тотчас же воткнула отмычки в третий, крикнув:
– Дьявол? Ты там? Любимый? – И забарабанила в дверь.
Тишина.
