Утром по будням Лизу часто приезжал навестить Декстер Белл. Они пили кофе, вели благочестивые беседы и молились. Устраивались в кабинете Пита, закрывали дверь и тихо беседовали. Нинева, как всегда, находилась где-то поблизости.
Пит уехал почти год назад, и Лиза знала: муж больше не вернется. Если бы Пит был жив, то нашел бы способ прислать ей весточку. Но шли дни и недели, писем не было, и она смирилась. Никому в этом не призналась – делала вид, будто сохраняет надежду. Так поступала ради Джоэла и Стеллы, ради Ниневы и Эймоса, а сама часами плакала, закрывшись в темной спальне.
Джоэлу исполнилось шестнадцать лет, и он, старшеклассник, начал поговаривать о том, чтобы вступить в армию, если, конечно, разрешит мать. Лиза отвечала, что никогда не разрешит. И эти разговоры ее сильно расстраивали. Она потеряла мужа и не собиралась терять сына. Стелла ругалась с братом, и он постепенно перестал рассуждать о войне. Теперь свое будущее Джоэл видел в колледже.
В начале октября дожди прекратились, и небо расчистилось. Влажная земля породила новые тучи москитов, и партизан жестоко скрутила малярия. Болел почти каждый, многие по третьему или четвертому разу, и жизнь с малярией превратилась в норму. Люди носили пузырьки с хинином и давали его тяжелобольным товарищам. Пит прибавил в весе, но считал, что до боевой нормы по-прежнему недобирает фунтов пятьдесят. А затем его свалила лихорадка. Укутанный одеялами, в полубреду, Пит вдруг осознал, что сегодня 4 октября – ровно год с тех пор, как он уехал из дома. Без сомнения, этот год стал самым запоминающимся в его жизни.
Пит спал, когда к нему пришел посыльный с приказом явится к лорду Грейнджеру. Он с Клэем побрел на командный пункт. Разведка доложила, что из порта в глубь страны направляется большая колонна с горючим. Через час взвод Пита спускался в темноте с горы. Его объединили со взводом Дюбоса, и сорок партизан, ослабленные малярией, но воодушевленные предстоящей миссией, шли выполнять задание. Дожди и комары не способны остановить войну.
Инженерные подразделения императорской армии проложили новую дорогу. Слухи о ней долетели до командующего, а первым нашел ее Дюбос. И они с Питом и со своими людьми облазили ее в поисках места для засады. Ничего подходящего не нашли и уже повернули обратно, когда над головами на уровне верхушек деревьев появились четыре «Зеро». Майор Бэннинг и Дюбос приказали своим людям отойти на склон, спрятаться в лесу и ждать. Вскоре явилась японская разведка – два взвода пеших солдат. Их вооружили мачете, и они двигались по лесу вдоль дороги, высматривая партизан. Новая тактика свидетельствовала о значении приближающейся колонны. Вскоре послышался гул моторов множества грузовиков. В открытых кузовах первых трех сидели солдаты с оружием на изготовку. За ними следовали шесть цистерн с бензином и дизельным топливом. В арьергарде ехали еще три грузовика с охраной.
План был таков: забросать колонну ручными гранатами, превратив ее в огненный смерч. Но для этого партизаны находились недостаточно близко. Цель манила, однако риск был слишком велик. Майор Бэннинг предусмотрительно решил отойти и просигналил об этом находившемуся в сотне ярдов Дюбосу. Тот согласился, и партизаны углубились в джунгли.
Возвращение на базу получилось безрадостным.
Ясное небо грозило не только тучами москитов, но также волнами «Зеро» и разведывательных самолетов. Грейнджер опасался, что японцы узнали, где находится база партизан, но продолжал утверждать, будто наземное нападение маловероятно. Противник не настроен на затяжные бои в труднопроходимой местности в горах. Но командующего действительно тревожила угроза с воздуха. Несколько точных бомбовых ударов могли нанести неизмеримый урон. Он ежедневно встречался со своими подчиненными и убеждал их, что необходимо перенести базу. Те не соглашались. Лагерь хорошо замаскирован. Оружие и припасы надежно укрыты в пещерах. Перенос базы потребует множество действий, которые можно заметить с воздуха. Здесь они дома и способны отразить любое нападение.
Поступила информация, что японцы обещают за голову лорда Грейнджера пятьдесят тысяч долларов, и он воспринял это как честь. По пять тысяч долларов обещали за любого участвующего в сопротивлении американского офицера.
Однажды днем за игрой в криббидж и чашкой чая Грейнджер протянул Питу небольшую металлическую зеленую коробку размером с кирпич, но намного легче. С одной стороны на ней находился циферблат и выключатель.
– Я называю ее бомбой Льюиса. Новая игрушка от взрывотехника из Манилы. Внутри фунт пластида и четверть фунта термита, немного дизельного топлива и детонатор. Одна плоскость с магнитом. Прилепляешь на бок самолета рядом с бензобаком, поворачиваешь циферблат, щелкаешь выключателем, бежишь как сумасшедший и через несколько минут любуешься фейерверком.
Питу понравилась игрушка.
– Замечательно.
– Придумал британский коммандос в Северной Африке. Там наши ребята этими штуковинами вывели из строя почти весь воздушный флот итальянцев и немцев. Отличная вещь, если хотите знать мое мнение.
– И что?
– А то, что у япошек в Форте-Стотсенберге сотня паршивых «Зеро», которые нас замучили. Я подумываю о рейде. Вы ведь хорошо знаете это место?
– Очень хорошо. Там был дом двадцать шестого кавалерийского полка. Я провел там некоторое время до начала боев.
– Как вы считаете, майор, получится? Япошки ничего подобного не ждут. Но чрезвычайно опасно.
– Это приказ?
– Пока нет. Предмет для размышления. Вы, Дюбос и сорок человек. И еще сорок с базы над Форте-Стотсенбергом. Бомбы Льюиса можно доставить из Манилы на ближайший к Форту пост. Отсюда три дня интенсивного пути. Думаю, вы готовы к походу. Полнейшая осторожность. Япошки повсюду. Оцените ситуацию. Если это невозможно, возвращайтесь невредимыми.
– Идея мне нравится. – Пит все еще любовался творением Льюиса.
– У нас есть карты и схемы. Разведка отлично поработала. Вы во главе операции, вам и карты в руки. И, возможно, вы не вернетесь.
– Когда выступать?
– Вы достаточно окрепли? Как с лихорадкой и прочим?
– Лихорадка у всех. Я поправляюсь.
– Уверены? Это не приказ. Вы можете отказаться. Как вам известно, я не отдаю приказы на самоубийственные операции.
– Обещаю, мы вернемся. И кроме того, мне скучно.
– Отлично, майор Бэннинг, отлично.
Они вышли затемно. Через полчаса за ними со своим отрядом последовал Дюбос. Марш продолжался десять часов до рассвета, когда они встали над деревней на отдых. День провели на месте и заметили несколько японских патрулей. С наступлением темноты двинулись дальше. Горы превратились в холмы, растительность поредела. На рассвете третьего дня они выбрались к стоявшему посредине раскинувшейся равнины Форт-Стотсенбергу.
Со своей позиции Пит оценил грандиозность крепости, где когда-то служил. Там располагался не только двадцать шестой кавалерийский полк, но также четыре артиллерийских полка (два американских и два филиппинских) и двенадцатый квартирмейстерский полк. Ряды казарм вмещали восемь тысяч солдат. В двух длинных вереницах зданий раньше селились хорошие парни, а теперь их занимал враг. За казармами раскинулся плац, где Пит раньше играл в поло. Но предаваться ностальгии было не время: на взлетных дорожках стояло так много «Зеро», что он не мог сосчитать. И еще двухместные истребители, которые союзники называли «Никами». Вокруг Форта не было ни стены, ни ограды из колючей проволоки. Только японцы выполняли свои задачи: на плацу тренировались пехотинцы, на дорожках взлетали и приземлялись самолеты.
