«С какой стати было устраивать в школе Зла памятник истории любви Добра?» – думала она, разглядывая Агату в объятиях Тедроса. Софи испытала укол ревности и попыталась справиться с ним, напомнив себе о том, что давным-давно уже разлюбила Тедроса. Теперь он был с Агатой.
А с Софи был Рафал.
И все же до конца затушить огонь ревности Софи не удалось. Еще минут десять она бродила по странному памятнику романтической истории Тедроса и Агаты, пока не добралась наконец до последней живой скульптуры в саду. Она изображала первый поцелуй Тедроса и Агаты под ивой.
«Как странно, – подумала Софи, подходя ближе. – Я целовала Агату… Агата целовала Тедроса… И только я никогда, ни разу не целовала Тедроса».
И теперь она не поцелует его уже никогда, потому что он стал ее врагом. Преступником и предателем. К тому же ей и без него есть кого поцеловать. К тому же ее парень намного красивее, лучше и честнее выстриженного из кустов принца, которого целует прямо перед ней выстриженная из кустов Агата.
Софи приподнялась на цыпочки, потянулась вверх, показывая друзьям-предателям свое золотое кольцо, прикоснулась им к их сомкнутым губам, и…
… и ее руку обожгла нестерпимая боль.
Софи вскрикнула, попятилась назад.
По ее руке быстро расползались вверх, к плечу, уродливые ярко-красные пятна, вгрызались в кожу, обжигали так, что перехватывало дыхание.
Спустя несколько секунд Софи уже неслась по крытому переходу между зданиями, как разъяренный носорог, расшвыривая в стороны выходящих после четвертого урока учеников. Взлетев вверх по винтовой лестнице, Софи с грохотом распахнула дверь в кабинет деканов – к этому времени воспаленные, горящие волдыри уже разбежались по всему ее телу, высыпали на шее, устремились к лицу…
Стоявшие возле окна профессор Мэнли и леди Лессо встретили появление Софи на удивление спокойно.
– Говорила я тебе, Билиус, что кто-нибудь непременно обожжется, – вздохнула леди Лессо.
– Но это же возможно только в том случае, если прикоснуться к героям сказки о влюбленных всегдашниках. Я рассчитывал на то, что такого дурака во всей Школе не найдется, – Мэнли посмотрел на Софи и хмуро добавил: – Иди в комнату Красоты и посиди в бассейне с горячей водой.
– Но декан Сэдер спалила все комнаты Красоты! – промычала Софи, скрипя зубами от боли.
– Только женскую, – сказала леди Лессо. – Иди в мужскую.
Софи рванула к двери. Кольцо Рафала ножом впивалось в ее распухший палец.
– Софи! – окликнул ее Мэнли.
Она обернулась.
– Твоя любовь к Рафалу вдохновила всех сторонников Зла, – улыбнулся профессор. – И учителей тоже!
Софи натянуто улыбнулась и выбежала за дверь.
К тому времени, когда Софи добежала до расположенной четырьмя этажами ниже мужской комнаты Красоты, красная сыпь покрыла все ее лицо вплоть до кожи век. Веки распухли, глаза немилосердно жгло, пробираться дальше Софи приходилось практически вслепую. К счастью, в мужской комнате Красоты, похоже, никого не было. Сквозь щелочки опухших век Софи оглядела зал Мидаса с его золотой отделкой, тренажерным залом, с развешанными на стенах боевыми топориками викингов и, самое главное, с бассейнами – обычным плавательным и горячим, наполненным постоянно подогревающейся водой, от которой пахло серой и потом. В этот момент левый глаз Софи окончательно заплыл, и дальше к бассейну она пробиралась как одноглазый циклоп. Дойдя почти на ощупь до бортика бассейна, Софи без колебаний нырнула в дымящуюся воду.
И буквально в ту же секунду пятна сыпи на ее лице начали бледнеть, а вместе с этим стала утихать и невыносимая боль.
Постепенно отеки прошли, распухшие пальцы уменьшились – Софи почувствовала, что золотое кольцо перестало впиваться в кожу. Она вынырнула на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха, взмахнула своими длинными волосами, словно появившаяся из моря русалка, облегченно улыбнулась и наконец открыла глаза.
И увидела сквозь поднимающийся над бассейном пар лицо Хорта.
– С места мне не сойти, если это не маленькая мисс Лгунья, – сказал он.
Софи побледнела и неуклюже попятилась назад.
– Испугалась, да? – усмехнулся Хорт.
– Нет, просто не привыкла купаться в одном бассейне с первыми попавшимися парнями, – огрызнулась Софи, примеряясь, как ей лучше выбраться из воды.
– С первыми попавшимися? – хмыкнул Хорт. – Это я первый попавшийся? Ты уже забыла, что весь прошлый год именно я был твоим лучшим другом? Я помогал тебе выжить среди парней в классе, помогал победить Тедроса, меня ты обещала взять с собой на Испытание, хотя в последнюю секунду предпочла его…
– Очень мило побеседовали, но мне пора, – пролепетала Софи, вылезая на бортик бассейна.
Она собиралась поскорее уйти, но оказалось, что сыпь на ее руках еще не сошла полностью.
– Посиди в воде еще пару минут, и все будет в порядке, – произнес у нее за спиной голос Хорта. – Не долечишь – на коже останутся шрамы. Может быть, даже навсегда.
Софи обернулась, взглянула сквозь горячий туман на Хорта – раскрасневшегося, мускулистого, в одних шортах.
– Еще пару минут, – пробормотала Софи, снова погружаясь в бассейн и стараясь отплыть как можно дальше от Хорта.
– А я как лучший ученик пользуюсь некоторыми привилегиями, видишь ли. Могу заниматься чем хочу, находиться где хочу, и никто из учителей против этого не возражает, – сказал Хорт, ковыряя маленький прыщик у себя на руке. – Теперь-то я понимаю, почему Тедросу так нравилось это место. Впрочем, комната Красоты, наверное, не может не нравиться любому самовлюбленному болвану Хорошо еще, что тут был дятел, который своим стуком напоминал о времени, иначе наш принц-красавчик мог бы зависнуть здесь навсегда. Правда, теперь дятла уже нет – бедную птицу заперли вместе с преподавателями Добра. Нимф, которые работали здесь прачками, тоже упрятали за решетку. А чьими людьми их заменили, сама знаешь.
– Я вот чего не понимаю: зачем в замке Зла сохранили комнату Красоты, причем только мужскую?
– У своего бойфренда спроси, – неприязненным тоном ответил Хорт. – Он здесь чаще всех бывает. Шик наводит. Для тебя, наверное, старается.
– Рафал ходит сюда?
– Как, ты сказала, его теперь зовут? Рафал? Ну конечно, вместе с новым лицом ему и новое имя потребовалось, чтобы поскорее забыть старое. Рафал. Красивое имечко, однако для меня он как был, так и останется просто Директором школы.
– Но он не старше нас с тобой, – заметила Софи, желая защитить Рафала.
– Кому другому эти сказки рассказывай. Впрочем, ничего плохого о нем я сказать не хочу, ведь он помог мне, позволил наконец похоронить отца. Конечно, места в Уголке Мертвых, рядом с самыми знаменитыми злодеями, для отца не нашлось, но могила в долине Коршунов тоже неплохо, правда? Особенно если учесть, что меня самого Директор, мягко говоря, не слишком жалует. Помнит, наверное, что я был влюблен в тебя, и все такое прочее. Но все же еще раз спасибо ему – проявил достаточно благородства, чтобы подарить моему отцу вечный покой.
