— Да не смотри ты на меня так! Это я в дорогу и на всех, — сказала она, как будто я собиралась упрекнуть ее в обжорстве.
Я молчала.
— Что случилось? У вас такие лица, будто еще один покойник.
— Угадала, — кивнула Оксана. — Двадцать минут назад ко мне подошла Светлана… Тело Романа выловили в реке, ниже по течению от города Эдфу. Еще вчера днем. Что он с «Рамзеса» догадались по электронному ключу в кармане.
— Почему же они сразу не сообщили, пока мы стояли на причале в Эдфу? — возмутилась я.
— Пока тело вытянули на берег, пока приехали местные полицейские, пока связались с капитаном, который спал, пока разбудили… Песня долгая. К тому же, как вы могли заметить, египтяне очень медлительны. Короче, о гибели Романа Светлана узнала буквально час назад.
— А причина смерти?
— Не знаю. У Богдана и Ярослава одна версия — их друг упал за борт, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Сейчас Светлана, Богдан и Катя едут в Эдфу за телом, потом в Каир, будут пытаться обменять билеты на ближайший рейс. Ярослав вызвался сопровождать Раду. Они тоже приедут в Каир. Говорят, из Каира улететь проще.
«Менять билеты не имеет смысла, — лихорадочно соображала я. — Ехать в Эдфу тоже. Что мы там раскопаем? Арабского языка мы не знаем, поговорить с местным населением не сможем».
— Ты как? — спросила я, глядя на темные круги под глазами у Оксаны.
— Как? Мне было бы лучше, если бы меня выловили в Ниле.
— Не говори ерунды!
— Какая ерунда? Светка ко мне не за утешением приходила и не горем поделиться. Она так и сказала: «Сама пьяного Ромку в воду сбросила? Или кого-то попросила? Он-то тебе, чем помешал?» Как ей только такое в голову пришло?
— Думаю, с подачи Рады, — высказала свое мнение Алина.
— Не любят они тебя, — добавила я.
— Будто я их люблю. И к Роману я относилась не сказать, что плохо, но без особого уважения, — она тяжело вздохнула. — Но я его в воду не сталкивала! И почему они именно так думают? Можете себе представить, какая молва пойдет обо мне в Трускавце? И зачем я в этот Египет потащилась? — в который раз пожалела Оксана — Я вот о чем хотела вас попросить: не могли бы вы поехать со мной в Трускавец. Хотя бы на недельку. Хоть на пяток дней. Я боюсь. Откровенно боюсь. Они же меня с потрохами съедят, — Оксана оглянулась на столик, за которым сидели Светлана, Богдан и Катя.
Ярослава уже не было. Трое оставшихся не сводили с нас глаз. Я была уверена, что Светлану уже просветил Богдан, рассказав о том, что к нему подходили дамы из полиции, которые расспрашивали о Романе.
— Алина, может, поедем с Оксаной? Мы все равно собирались задержаться. Ну приедем домой не из Египта, а из Трускавца? Надо только предупредить Степу, что посещение музея египтологии состоится не в этот раз.
— Бешеному кобелю сто верст не крюк, — не стала возражать подруга. — До следующей пятницы я совершенно свободна.
— А что у тебя в следующую пятницу? — полюбопытствовала я.
— Санькин день рождения!
— Если сегодня вторник, а мы должны вернуться через три дня? Можем не успеть.
— Я хотела сказать, до пятницы, которая будет на следующей неделе, — уточнила Алина.
— Десять дней?! Ты что! Меня же Олег четвертует. Я не могу ему сказать, что задерживаюсь в Египте на десять дней. Он прекрасно знает, что все дела туристического агентства можно решить в течение двух дней. А уж трех дней с головой хватит. Еще начнет вызванивать наших египетских партнеров — обязательно обман вскроется.
— Мариночка, пожалуйста, — взмолилась Оксана.
— А мы скажем, а мы скажем… — на ходу придумывала Алина. — Идея! Мы скажем, что у Степы после египетской еды заболел желудок, а еще лучше — печень, и мы повезли ее в Трускавец подлечиться. Олег свою тетку любит, он не позволит ей помереть в расцвете лет. Марина, звони мужу, — велела она и, повернувшись к Оксане, спросила: — Оксана, ты на родину из Хургады вылетаешь?
— Да, рейс в половине первого ночи.
— А Петр улетит в десять вечера. Прекрасно! Во времени расходимся. Значит, примем мое предложение за основу: Степа заболела, мы повезли ее на воды.
Я бросила взгляд на родственницу, сидящую за соседним столиком и с превеликим удовольствием уплетающую домашний овечий сыр. Больной она совершенно не выглядела.
— А Куликов? Он ведь прилетит и будет ночевать у Олега. Петр скажет, что мы втроем рванули в Каир. Олег же будет его уверять, что мы полетели в Трускавец пить воду. Нестыковка. Олег еще мог бы поверить в то, что мы по делам остались в Каире. На три дня, не более, — добавила я. — Но Куликов … Он-то оставлял на нас жену здоровой. Не могла она за два часа расхвораться до такой степени, что ее понадобилось везти на воды.
Алина недолго думала:
— Значит, сделаем так: мы вроде как три дня проведем в Каире, а потом рванем в Трускавец пить воду. Звони Олегу, что мы задерживаемся.
Чтобы не возникло ненужных вопросов, я звонить не стала — отбила мужу SMS-ку. «Удачный контракт. Необходимо задержаться в Каире. Целую. Марина».
— Только бы были для вас билеты, — загадала Оксана.
— Не будет до Львова, возьмем билеты до Киева, Одессы, Днепропетровска — короче, на тот рейс, где будут свободные места. Все, Оксана, встретимся после экскурсии.
Простившись на время с Оксаной, мы с Алиной направились к столу, за которым нас уже заждались Степа и Петр.
Степа не зная, что планы у нас поменялись, и ни в какой Каир мы не едем, усыпляла бдительность мужа такими вот вопросами:
— А, правда, что пирамида Хеопса уже находится в черте города?
— Почти.
— А в музее разрешают снимать?
— Нет, не разрешают. Фотоаппараты отбирают.
— А мумии там есть?
— Есть, — терпеливо отвечала я.
Как только Куликов встал из-за стола, чтобы пойти за кофе, я вздохнула с облегчением.
— Степа, расслабься — в Каир мы не едем.
Похоже, она расстроилась:
— Почему? — обиженно спросила она.
— Романа из реки выловили. Светлана, Богдан с женой и Ярослав прерывают поездку. Они едут за телом, потом будут стараться как можно скорее улететь на родину.
— Значит, мы возвращаемся домой? Надо Пете сказать, что мы не едем в Каир. Хорошо, что не успели сдать билеты.
— Билеты все равно придется сдать и купить новые. Мы, Степа, едем, только не в Каир, а в Трускавец, — словно заговорщик зашептала Алина.
— Проводить дальнейшее расследование? — Степины глаза вспыхнули азартным блеском.
— Да. Но для Петра мы едем сначала в Каир, а потом в Трускавец — тебя лечить. Смотри, не проговорись.
