— Надо завтра ехать в Дрогобыч.
Так мы решили, но к утру планы наши изменились. Часов в восемь вечера, сочтя, что поминки Василия и Романа давно закончились, мы захотели услышать от Степы краткий отчет о событии.
Степа трубку не брала. Причин к беспокойству не было. Телефон мог находиться в сумке, сумка — в комнате, сама Степа — в другой комнате. Когда же большая стрелка часов подползла к цифре «десять», я не на шутку заволновалась. Степа — «жаворонок». Она рано ложится и рано встает. Как правило, в десять она уже в постели, а телефонная трубка — у изголовья, на тот случай, если позвонит Петр или мы.
Через пятнадцать минут я набрала ее еще раз. Глухо. На телефонный звонок никто не реагировал.
Не отозвалась Степа и утром. Тут уж я запаниковала:
— Вставай, одевайся, — стала я будить Алину. — Идем к Раде. Со Степой что-то случилось. Почему она молчит?
— Мало ли, — неуверенно пожала плечами Алина, но мое волнение передалось и ей. — Хорошо, если батарея в телефоне села… И правда, мы же договаривались связь держать круглосуточно.
— Бежим к ней, — потребовала я.
— Нет, — Алинины нервы оказались более крепкими, чем мои. — Зачем вот так сразу рассекречивать агента?
— Что ты предлагаешь?
— Пусть Оксана позвонит к Раде и попросит к телефону Степу.
— Это все равно, если Раду попросим пригласить Степу мы.
— Нет. Оксана скажет, что звонил Петр, муж Степы. В этом нет ничего удивительного: Степа намеревалась остановиться у Оксаны и оставила мужу ее номер телефона. А позвонил он к Оксане, потому что Степа не отвечает на мобильные звонки.
— Логично. Идем к Оксане.
Оксану мы нашли на кухне. Она готовила завтрак для Лили.
— Доброе утро, Оксана. У нас к тебе небольшая просьба, — с порога начала я.
Оксана подняла на нас встревоженные глаза.
— Можешь позвонить Раде и попросить Степу к телефону?
— Могу, но… — Оксана хотела знать, зачем именно ей звонить Раде.
— Без каких-либо «но». Так надо, — раздраженно оборвала ее Алина и протянула ей телефонную трубку.
К телефону подошла не Рада, а Зося. С лица Оксаны спало напряжение: с девочкой ей было легче разговаривать, чем с ее матерью:
— Будьте добры, пригласите к телефону Стефанию Степановну, — попросила она. Наверное, Зося спросила, кто спрашивает. Оксана не стала представляться, только сказала: — Звонил ее муж, он просил передать… Девочка, позови Стефанию Степановну, я сама ей скажу, что велел передать ей муж. — На том конце стали объяснять, почему Стефания Степановна не может подойти к телефону. Оксана слушала и менялась в лице. Под конец она сказала: — Спасибо, я туда позвоню, — и положила трубку.
— Что со Степой?
— Она в больнице. Ее пытаются спасти. Отравление грибами. Ботулизм, кажется, это так называется. После поминок ей стало плохо. Дарина вызвала «Скорую». Сейчас Степа в реанимации, под капельницей. К ней никого не пускают.
— Это мы еще посмотрим, как нас к ней не пустят, — Алина была полна решимости. Если бы в эту минуту кто-то стал бы на ее пути, она бы его сначала опрокинула как кеглю, а потом отшвырнула в сторону.
Глава 22
Других намерений, кроме как мчаться в больницу, у нас не возникло и возникнуть не могло — надо было спасать Степу. Оксана поехала с нами. Нашелся знакомый, который замолвил за нас словечко, чтобы меня с Алиной пропустили в реанимацию, куда, в принципе, никого не впускают.
— Мы вас, конечно, пропустить можем, — сказал заведующий отделением, после того как мы изложили свою просьбу. — Но какой смысл вам тут сидеть, если она все равно без сознания?
— Без сознания? Ей так плохо?! — ужаснулись мы.
— Плохо, — хмыкнул он. — Не то слово! Вашу подругу, или кем там она вам приходится, привезли в крайне тяжелом состоянии. Потеря сознания, падение давления, неустойчивый ритм сердца. Мы боялись, как бы сердце вообще не остановилось.
— Но говорили, будто у нее отравление грибами. Мы думали, что ее мучит рвота, понос…
— Рвота? Понос? Возможно, это все было на начальной стадии заболевания. Но я не уверен, что наша пациентка отравилась грибами. Хотя…Ядовитые грибы и на центральную нервную систему действуют. Отсюда и падение давления, перебои с сердцем. И женщина, которая вызвала «Скорую», подтверждает, что больная незадолго до того, как ей стало совсем плохо, грибы ела. Да-да, скорей всего, это именно грибы. Но не уверен.
«И как его понять? — смотрела я с недоумением на заведующего отделением. — Он сам не знает, чем отравилась Степа».
— А для грибов, не слишком ли молниеносное течение болезни? — вслух задумалась я.
— Бывает, что пациент и в течение суток умирает, — «успокоил» врач. — Грибы опасны во всех видах. Если травятся жареными грибами, будьте уверены, что среди хороших грибов затесался один ложный опенок. Если грибы маринованные — ботулизм. Какие грибы пациентка ела за обедом?
«Поди знай, какие грибы были на поминках», — с досадой подумала я.
— А кто-то еще поступал в отделение с похожими симптомами? — спросила Алина.
— Бог миловал, если только сегодня трупы не начнут свозить, — ответил доктор.
— То есть? Какие трупы?
— Я же вам сказал, опасная штука — грибы. Не поставь мы вашей подруге вовремя капельницу, вы бы уже заказывали венки с траурными ленточками. Пришлось нам с ней повозиться. Лекарства самые дорогие, самые дефицитные…
— Вы не переживайте, мы компенсируем все ваши расходы, — догадалась я, к чему клонит заведующий отделением. — Скажите, доктор, как быстро она поправится?
— Полного выздоровления я вам не обещаю, но, думаю, дня через два-три она оклемается. Слабость будет, но это все мелочь по сравнению с тем, чем могло все закончиться, — доктор вздохнул и возвел глаза к потолку.
— Что ей необходимо в данный момент?
— Вам перечень лекарств огласить?
— Лучше скажите, сколько дать денег? — прямолинейно спросила Алина.
Доктор, не стесняясь, назвал сумму, которую мы оспаривать не стали — молча выложили на стол деньги.
Хоть он нас и заверил, что больная спит, мы все равно упросили пропустить нас в палату. Степа лежала на спине, уложив руки вдоль тела. Бледное лицо по цвету сливалось с простыней. Нос, подбородок как будто стали острее. Если бы не слегка подрагивающие веки, я бы подумала, что перед нами покойник. У меня защемило сердце — так стало жалко нашу дорогую и любимую Степочку. Только бы она выздоровела.
— Вы не переживайте, все будет хорошо, — пообещал нам доктор. — Сердце приходит в норму, давление стабилизировалось. Поправится ваша подруга.
