— Надо у нашей дежурной медсестры спросить — она ее сопровождала.
— Ирочка, надо сделать так, чтобы хоть ненадолго можно было пройти в палату к Зосе, — сложив ладони лодочкой, заискивающе попросила я.
— Если только после шести вечера, — замялась девушка, — когда один дежурный врач останется. Сегодня Сергеев дежурит, с ним можно договориться.
— Замолви за нас словечко.
— Ладно. Его и просить не надо. Если никого не привезут, он из ординаторской и не выйдет.
Я посмотрела на часы, которые показывали без четверти четыре:
— Степа, мы сейчас уйдем, а к шести вернемся. Что тебе принести?
Степа доверчиво посмотрела на Иришу.
— Можно?
— Можно. Несите кефир, йогурты. Неплохо бы легкий куриный бульон.
— Бульон сварить не успеем, а кефиром мы тебя завалим, — пообещала Алина.
Дежурная медсестра смерила нас недовольным взглядом, что-то буркнула себе под нос и опять уткнулась в вязание. Очевидно, она относила себя к категории тех людей, которые призваны навести в стране порядок. А если все будут шастать туда-сюда, например, в стерильные помещения — какой тут будет порядок?
— Вы нас извините, пожалуйста, что мы вас отвлекаем, — нарочито вежливо начала Алина. Медсестра лишь настороженно на нас взглянула и поджала губы. Моя подруга, проигнорировав реакцию медсестрички, продолжила: — Но у нас к вам несколько вопросов.
— Все вопросы к заведующему отделением, — процедила она и с нескрываемой радостью добавила: — Завтра к девяти приходите.
— Нет, вы нам ответите сегодня, — меняя интонацию, предупредила Алина.
— С какой стати?
— С той стати, что вы отказываетесь сотрудничать со следствием. А это несет за собой уголовную ответственность. — Алина извлекла из сумочки Уголовный кодекс Украины и помахала им перед носом женщины.
— Кто отказывается? Я? Да я завсегда! — выступила борцом за закон и порядок медсестра.
— Очень хорошо! — вмиг подобрев, похвалила ее Алина. — Вы помните женщину, которая привезла сюда утром девочку?
— Конечно! Она так переживала, так убивалась. Мне сначала ее пришлось валерианой отпаивать, а потом у нее начались боли и открылось кровотечение. Я отвела ее в гинекологию.
— Далеко?
— Что далеко?
— Гинекология.
— В соседнем корпусе, на втором этаже. Ее сразу положили.
— Что и требовалось доказать, — сказала Алина, выйдя за порог реанимационного отделения. — Как ты думаешь у нее выкидыш? Или врачам удалось сохранить ребенка?
— Откуда мне знать, — пожала я плечами. — Можно, конечно, Раду навестить, но мне кажется, предварительно надо встретиться с Зосей. С чего бы молодой девушке успокаиваться таблетками, да еще в таком количестве?
— Ты полагаешь, она хотела покончить с собой?
— Есть такая мысль.
Глава 29
К Степе мы вернулись к шести часам. Дежурная медсестра нам приветливо улыбнулась, как старым знакомым. Кивнув ей, мы уверено зашагали по больничному коридору к Степиной палате.
— А где Ириша? — спросила я, застав Степу опять в одиночестве.
— Уже убежала домой. Смена закончилась. Сейчас дежурит другая девушка, но Ириша предупредила, что ко мне придут, и мы втроем зайдем к Зосе.
— Мы? А ты сможешь? — усомнилась Алина в возможностях Степы.
— Если я один раз упала в обморок, то это не значит, что я умерла, — обиделась на нее Степа.
— Извини, я просто за тебя беспокоюсь. Давай я тебе помогу подняться.
Степа оперлась на Алинину руку, сначала села, потом поднялась на ноги. Было заметно, как у нее от слабости закружилась голова, но она и виду не подала, лишь крепче вцепилась в руку моей подруги.
— Пошли. Зося лежит через палату от меня.
Медсестричка, такая же молоденькая, как Ириша, с удивлением посмотрела на вошедшую в палату делегацию, но потом, вспомнив, что ее предупреждали о нашем визите, подумала, что неплохо было бы в выпавшую свободную минутку попить чайку, и сама предложила нам остаться с Зосей:
— Я ненадолго отлучусь? Если что, зовите.
— Конечно, милочка, идите, — великодушно разрешила ей Алина. Разговор с Зосей при свидетелях не входил в наши планы.
Девочка лежала белее простыни, в испуге натянув до подбородка больничное одеяло.
— Зося, ты чего-то боишься? — тихо и ласково спросила Степа.
— Тетя Стефа, а зачем эти женщины здесь? — ее взгляд метался от меня к Алине и обратно.
— Зосенька, ты только не волнуйся. Мы пришли тебе помочь, — я шагнула к кровати, села на краешек и взяла холодную руку Зоси в свои ладони. Пальцы девочки судорожно подрагивали. Она хотела выдернуть руку, но не решилась. — Все будет хорошо. Тебя вылечат. Ты ведь себя уже лучше чувствуешь?
Заметная тень пробежала по Зосиному лицу, и девочка преобразилась.
— Я не хочу себя лучше чувствовать! Я хочу умереть! — с вызовом прошептала она. На крик у нее не было сил.
— Ну что ты такое говоришь, — всплеснула руками Степа. — Так нельзя ни говорить, ни думать.
— Я умру! — упрямо заявила Зося.
— Ты не умрешь, — Степа подумала, что девочка боится смерти и ее надо успокоить. — Мы говорили с врачами. Ты вне опасности и идешь на поправку.
— Нет, вы меня не поняли. Я не хочу жить.
— А ты о матери подумала? — повысила голос Алина. Есть хороший прием, как вести себя с истериком — надо дать ему пощечину. Зосе по лицу не дашь — девочка слишком слаба. Но в этом случае вполне допустимо прикрикнуть.
— Она обо мне думала? — парировала Зося. — Со мной считалась? Никогда!
— Зря ты так. Твоя болезнь довела маму до больничной койки. Она лежит в соседнем корпусе.
— Не верю, — покачала головой Зося. — Ее ничем не проймешь. Человеческая жизнь для нее ничто. Наверное, я в нее — такая, — она сделала ударение на последнем слове.
— Какая такая? Ты добрая, отзывчивая девочка. Скажи только, зачем столько таблеток выпила? Хотела успокоиться? Попросила бы маму, она накапала бы валерианы. Что это вообще за таблетки?
— Не знаю. У бабушки много разных лекарств. У нее очень высокое давление, диабет и стенокардия. Когда она приходит к нам, приносит целый мешок лекарств. Наверное, это ее таблетки. Но лежали они отдельно, в кармане маминого халата, — усмехнулась Зося. — Я видела, как она подсыпала это лекарство в еду для тети Стефы. Когда я спросила, зачем она это делает, мама ответила, что тете надо успокоиться, поскольку она слишком расстроена смертью брата. Утром тетю Стефу забрала «Скорая». Бабушка сказала, что она отравилась грибами. А я сразу подумала, что дело не в грибах, а в таблетках, и что эти таблетки помогут и мне. Я выпила десять таблеток, все что осталось, — вызовом сказала она.
