Тег выпрямился, ожидая, когда Одраде переварит его слова. Ему импонировала ее решительность и резкость. Надо принимать решения! Довольно размышлять и колебаться. Таковы потребности момента. Они не должны знать все мои способности. Пока.
— Ты замаскируешь силы нападения?
Вошедшая в этот момент Беллонда рыкнула, как дикий зверь.
— Это невозможно! У них есть коды наших сигналов и…
— Позвольте мне принимать решения, Белл, или отстраните меня от командования.
— Это Совет! — заявила Беллонда. — Вы не должны затыкать мне…
— Ментат? — Он посмотрел на нее, не отводя взгляд, в котором появилось выражение настоящего башара.
Когда она замолчала, Тег заговорил:
— Не стоит обсуждать мою верность! Если вы хотите меня ослабить, то сместите с поста.
— Пусть говорит, что думает, — подала голос Тамалейн. — Это не первый Совет, на котором башар выступает на равных с нами.
Беллонда чуть-чуть опустила подбородок.
Тег обратился к Одраде:
— Избегание открытого столкновения — вопрос разведки и интеллекта. Отобранное многообразие решений и интеллектуальная мощь.
Он бросил нам в лицо наш собственный камень! Она услышала в детском голосе Тега интонации ментата, что, конечно же, не ускользнуло и от внимания Белл. Разведка и интеллект: одно невозможно без другого. Без этого война превращается в цепь случайных стычек.
Башар сидел молча, предоставив женщинам повариться в соку собственных воспоминаний. Потребность в конфликте лежала гораздо глубже поверхности его сознания. Тиран был прав. Человечество действует, как «одно животное». Силы, побуждающие людей действовать заодно, восходят к временам племенного строя, или еще дальше, как и все силы, которые заставляют человека поступать не раздумывая.
Смешивайте гены.
Расширяйте жизненное пространство для своих потомков.
Отбирайте энергию у других: копите рабов, пеонов, слуг, рынки, рабочих… Термины взаимозаменяемы.
Одраде прекрасно понимала, что он делает. Знания, почерпнутые им из сокровищницы Общины Сестер, делали его несравненным башаром. Он был башаром по инстинкту. Пожирание энергии приводит в движение насилие войны. Это описывается, как «жадность, страх (боязнь, что другие овладеют твоей ордой), жажда власти» и так далее, и так далее вплоть до бесполезного во всех отношениях умствования, выдаваемого за анализ. Одраде слышала это даже от Беллонды, которая была не в восторге от того, что подчиненные напоминают им о том, что они и так хорошо знают.
— Тиран понимал, — заговорил Тег, — и не зря его так часто цитирует Дункан: «Война — это поведение, корни которого уходят в свойства клетки, обитавшей в первобытном море. Поедай все, что прикоснулось к тебе, иначе оно само пожрет тебя».
— Что ты предлагаешь? — резко спросила Беллонда.
— Отвлекающий удар по Гамму, потом атака их базы на Джанкшн. Для этого нам нужны непосредственные наблюдения, рекогносцировка. — Он посмотрел в глаза Одраде.
Он знает! Мысль вспыхнула в мозгу Одраде, словно факел.
— Ты полагаешь, что те сведения о Джанкшн, когда она была планетой Гильдии, сохраняют свою ценность? — требовательно спросила Беллонда.
— Они не сильно изменили то, что я храню вот здесь. — Тег хлопнул себя по лбу, невольно пародируя жест Сестер.
— Окружение! — сказала Одраде.
Беллонда бросила на нее быстрый взгляд.
— Цена!
— Потеря всего стоит гораздо дороже, — возразил Тег.
— Сенсоры свернутого пространства не должны быть очень большими, — сказала Одраде. — Дункан установит их, чтобы получить взрыв Хольцмана при соприкосновении?
— Взрывы будут видны и дадут нам траекторию. — Он откинулся назад и посмотрел на изображение бесконечности на дальней стене. Примут ли они его предложение? Он не смел пугать их большим проявлением своего первобытного дикого таланта. Если бы Белл знала, что может видеть корабль-невидимку!
— Делай это! — сказала Одраде. — Ты — командующий, пользуйся этим званием.
В Другой Памяти раздался едва слышный смех Таразы. Пусть он сам распоряжается своей головой! Именно таким поступком я заработала свою великую репутацию!
— Еще одно, — произнесла Беллонда, посмотрев на Одраде. — Ты собираешься стать его шпионкой?
— Но кто еще сможет попасть туда и передать необходимую информацию?
— Они будут отслеживать любую попытку передать сообщение.
— Даже нашу попытку получить сведения о корабле-невидимке, который мы не передали им? — спросила Одраде.
— Зашифрованное сообщение, заложенное в трансмиссии, — сказал Тег. — Дункан разработал шифр, который можно раскрыть не меньше, чем за несколько месяцев, и это в лучшем случае. Вообще же раскрыть шифр они вряд ли смогут.
— Сумасшествие, — буркнула Беллонда.
— Я видел одного военачальника Досточтимых Матрон на Гамму, — сказал Тег. — Он оказался слабоват, когда дошло до конкретных дел. Думаю, что эти дамы слишком самоуверенны.
Беллонда уставилась на Майлса и увидела в невинных глазах ребенка взгляд настоящего башара.
— Теперь расходитесь! — приказала Одраде. — У всех вас впереди много работы. А ты, Тег…
Он уже успел сползти со своего кресла, но остановился, подняв на Одраде взгляд, которым смотрел на нее маленький Майлс, который во время прогулок по саду ждал, когда эта мама скажет ему что-то важное.
— Ты говорил о безумии драматических событий, которое всегда умножает война?
— А о чем же еще? Наверняка вы не думаете, что я имел в виду Общину Сестер.
— Дункан иногда поигрывает в такие игры.
— Я не хочу, чтобы мы подхватили сумасшествие Досточтимых Матрон, — сказал Тег. — Оно заразительно, вы же понимаете это.
— Они попытались овладеть сексуальным влечением, — сказала Одраде. — Это всегда ускользало от тебя.
— Попытка избежать контакта с безумием, — согласился Тег. Он прижался грудью к столу, едва доставая до столешницы подбородком. — Что-то тянет этих женщин в ту пропасть. Дункан прав. Они тянутся к чему-то, но в то же время пытаются бежать от этого.
— Для приведения плана в полную готовность в твоем распоряжении девяносто стандартных дней, — сказала она. — И ни дня больше.
***
Иш яра аль-ахдаб хадбат-у. (Горбатый не видит свой горб. — Народная пословица). Комментарий Бене Гессерит: Горб можно увидеть в зеркале, но зеркало может показать человека целиком.
Башар Тег
У Бене Гессерит была одна слабость, о которой, как было ясно Одраде, скоро узнают все Сестры. Верховную мало утешало то обстоятельство, что она первая осознала наличие этой слабости. Отрицание наших самых глубинных ресурсов тогда, когда мы больше всего в них нуждаемся! Люди из Рассеяния превзошли все человеческие способности в собирании опыта в виде управляемых форм. Мы же умеем только извлекать суть, и на этом основываем свои суждения. Жизненно важные данные дремлют в больших и малых событиях, в скоплениях, которые называются инстинктами. Вот что мы получаем в финале — мы снова впадаем в невысказанное знание.
