Очень трудно думать, что ты победил дешевым оружием, говаривал Айдахо. Но это очень мощное оружие.
Если твое оружие стоит лишь малую толику того, что потратил на войну твой противник, то ты получаешь в руки мощный рычаг, которым можешь опрокинуть кажущееся непреодолимым препятствие. Продли конфликт, и ты истощишь ресурсы противника. Враг будет разгромлен, потому что перестанет контролировать производство и воспроизводство рабочей силы.
— Мы можем начинать отход, — сказал Тег, отвернувшись от проектора, нажимая на соответствующий сенсор пульта. — Мне нужны данные о потерях как можно скорее… — Он осекся на полуслове, оглянувшись на неожиданную возню за своей спиной.
Мурбелла?
На всех дисплеях командного пункта появилось ее изображение. В помещении раздался ее громкий голос:
— Почему ты не обращаешь внимания на донесения с периметра? — Она перешла борт корабля, на проекторе появилось изображение командира, фраза началась на полуслове:
— …приказ, я вынужден буду отклонить их просьбу.
— Повтори, — приказала Мурбелла.
На экране было видно потное лицо полевого командира с мобильной камерой. Он снова заговорил, глядя прямо в глаза Тегу:
— Повторяю: ко мне только что явились какие-то беженцы, которые просят укрыть их. Их лидер заявляет, что имеет соглашение с Общиной Сестер, согласно которому они обязаны по доброй воле исполнять его просьбы, но без приказа…
— Кто он? — спросил Тег.
— Он называет себя Раввином.
Тег взял пульт командного управления.
— Я не знаю никакого…
— Подожди! — Мурбелла снова появилась на проекторах командного пункта.
Как она это делает?
Ее голос снова заполнил командный пункт:
— Доставьте его и его людей на флагман. Быстро.
Она выключила связь с периметром.
Тег был вне себя от ярости, но злость его не возымела никакого действия. Он выбрал одно из изображений Мурбеллы и уставился на нее.
— Как ты смеешь вмешиваться?
— Я вмешалась потому, что у тебя нет соответствующих данных. Раввин действует по праву. Приготовься принять его с необходимыми почестями.
— Объяснись.
— Нет! Тебе не нужно этого знать. Но я имею право принимать решения, если вижу, что ты реагируешь на обстановку неправильно.
— Этот командир находился в зоне действия диверсионных отрядов! Не важно, что…
— Но Раввин — это главное.
— Ты такая же, как Верховная Мать!
— Может быть, даже хуже. А теперь слушай меня! Доставь этих беженцев на флагман, и приготовьтесь к моему приезду.
— Это абсолютно невозможно! Оставайся там, где находишься!
— Башар! В этом требовании есть то, что должно составить предмет внимания Преподобной Матери. Он говорит, что они находятся в опасности, потому что дали в свое время временный приют Преподобной Матери Луцилле. Прими их или сложи с себя командование.
— Тогда я прошу разрешения предварительно взять на борт моих людей. А потом я приму беженцев.
— Согласна. Но обращение с этими людьми должно быть вежливым.
— Понял, а теперь очисти проектор. Ты сделала меня слепым, я не ориентируюсь в обстановке. Это же глупо!
— Ты прекрасно контролируешь обстановку, башар. Пока мы разговаривали, твои люди взяли на борт другого корабля четырех футаров. Они требуют, чтобы их доставили к Дрессировщикам, но я приказала взять их под стражу. При обращении с ними соблюдайте предельную осторожность.
На экранах проекторов вновь возникли сцены боевых действий. Тег вышел на связь со своими войсками, вновь ощутив себя командиром. Неужели Мурбелла не поняла, что подорвала его авторитет? Или надо принять это как меру важности беженцев, которых он должен принять на борт?
Овладев ситуацией, Тег передал командование заместителю, на плечах Стрегги отправился знакомиться с важными беглецами с Гамму. Что в них такого важного, что Мурбелла, рискуя поражением, решила сама вмешаться в дело?
Беглецов доставили в десантный отсек, где их и нашел Тег. Люди стояли, сбившись в кучку и оцепенев от невольного страха.
Кто знает, что может скрываться за этими безобидными масками?
Раввин, которого можно было увидеть сразу, ибо он стоял отдельно под охраной офицера разведки, разговаривал с женщиной, одетой в коричневое платье. Раввин оказался маленьким, тщедушным человечком в белой кипе. Холодный свет лампы делал его очень старым на вид. Раввин говорил, и Тег услышал его слова, когда подошел ближе.
Он укорял женщину!
— Те, кто захочет возвыситься в своей гордыне, будут унижены!
Женщина, прикрывая глаза ладонью, смиренно ответила:
— Я не горжусь тем, что ношу в себе.
— И теми силами, которыми обладаешь?
Тег движением колен заставил Стрегги подойти ближе. Офицер посмотрел на Тега, но остался стоять на месте, готовый к любой неожиданности.
Хороший парень.
Женщина склонила голову еще ниже и, прижав руку к глазам, снова заговорила:
— Разве не Бог предлагает нам знания, которые мы можем использовать в служении Ему?
— Дочь моя! — Раввин неестественно выпрямился. — Чему бы мы ни научились в служении Ему, мы никогда не совершим ничего, что могло бы сравниться с Его великими деяниями. Все, что мы называем знанием, весит не больше, чем то, что может вместить слабое сердце или одно зернышко, брошенное в борозду.
Тегу не хотелось вмешиваться. Какая архаичная манера говорить. Эта пара очаровала его. Остальные беженцы прислушивались к разговору с почтительным и жадным вниманием. Только офицер Тега выглядел отстраненным, сосредоточив свое внимание на поведении беженцев и время от времени подавая сигналы своим адъютантам.
Женщина, по-прежнему сохраняя полное смирение и еще ниже наклонив голову и прикрывая глаза рукой, продолжала тем не менее защищаться:
— Даже маленькое зернышко, брошенное в борозду, может дать начало новой жизни.
Раввин сурово сжал губы.
— Не может быть никакой жизни без воды и заботы, то есть без благословения.
Женщина тяжело вздохнула, но не изменила позу, выражающую подчинение.
— Равви, я слушаю и повинуюсь. Но я все же должна восславить то знание, которое ношу в себе, ибо оно содержит то же напутствие, которое вы только что произнесли.
Раввин положил руку на плечо женщины.
— Тогда передай его тому, кто желает его получить, но не попустит распространению зла.
Молчание подсказало Тегу, что диспут закончен. Он снова направил Стрегги вперед. Мурбелла шла сзади. Она кивнула Раввину, но при этом внимательно рассматривала женщину.
