Главная особенность новгородской конторы заключается в более ярко выраженном, чем в других местах, чередовании зимних (Winterfahrer) и летних (Sommerfahrer) «гостей», которые прибывали в город как по суше, так и по воде. Две группы встречались редко, и каждая из них имела собственную, отдельную организацию. За двести лет существования такой порядок претерпел ряд изменений. До середины XIV в. общее собрание купцов (Steven) имело полную свободу избирать старшину (Oldermann) «Немецкого подворья». Старшина назначал четверых податных чиновников. Кажется, его власть была более полной, чем в других местах, что вполне естественно для столь отдаленного и изолированного представительства. Однако решения старшины можно было оспорить, подав апелляцию в городской совет Висбю, а позже – Любека: два совета ссорились из-за этой прерогативы с конца XIII до конца XIV в. Кроме того, старшина распоряжался средствами конторы, которые купцы увозили с собой, когда уезжали, и оставляли на хранение в Висбю. Доходы отчасти проистекали от штрафов и сдачи внаем жилья и конюшен, но главным образом от пошлин на ввозимые товары, которые вначале выплачивались новгородскому князю. Священник церкви Святого Петра приходил с купцами и с ними же возвращался назад. На протяжении нескольких столетий его жалованье становилось камнем преткновения. В дополнение к духовному окормлению паствы он вел переписку конторы. Благодаря этой обязанности в середине XIV в. он получил право созывать собрание купцов.
После того как конторы стали подчиняться городам, последние вмешивались, ограничивая их независимость. С 1346 г., если не раньше, священника церкви Святого Петра назначали в Висбю и Любеке по очереди, а позже – в Дерпте и ливонских городах. Купеческое собрание утратило право избирать старшину; оно также перешло к Любеку и Висбю, которые пользовались им по очереди. Затем должность «старшины подворья» вовсе упразднили, и появились два церковных старосты (Olderlude von St Peter), которые, в свою очередь, передавали управление конторой низшим чиновникам (Vorstender). В XV в. фактическим главой конторы стал совершенно новый чиновник, Hofknecht, назначаемый ливонскими городами. Его власть основывалась на том, что он один постоянно проживал в Новгороде, иногда несколько лет подряд. Кроме того, чиновник говорил по-русски и поддерживал постоянный контакт с местными властями, что позволило ему, несмотря на должность, которая буквально означала «слуга подворья», пользоваться всеобщим почтением и играть важную роль в политике. Тем не менее новгородская контора, которую в первой половине XV в. часто посещало более 200 купцов и их помощников одновременно, постепенно приходила в упадок. Наконец в 1494 г. ее закрыли.
Берген. Бергенская контора, которую норвежцы называли Tyskebrygge, «Немецкой пристанью», состояла, как и «Немецкое подворье» в Новгороде, из закрытого и привилегированного участка во фьорде. Он состоял из примерно двадцати соседних участков земли (gaarden), которые вначале арендовали, а затем постепенно выкупали. Каждый из таких участков был прямоугольным, 18–20 м в ширину и около 100 м в глубину. Фасады выходили на море, на доки, куда заходили корабли. Сзади стояли деревянные строения – до 15 на каждом участке – залы собраний (Schiittinge), жилые и торговые помещения, причем одни из них отапливались, а в других можно было жить только летом. Главное здание, которое периодически уничтожалось пожарами и отстраивалось, существует по сей день и позволяет получить довольно точное представление о том, как выглядела «Немецкая пристань» в Средние века. Сохранилась до наших дней и каменная немецкая церковь Святой Марии, построенная отчасти в романском стиле, которая оставалась собственностью конторы в XV–XVIII вв.
О структуре бергенской конторы во всех подробностях нам не известно. Судя по всему, основные принципы были заложены в 1343 г., когда король Норвегии подтвердил прежние привилегии ганзейцев. Чуть позже контору подчинили городам, то есть фактически Любеку. Более того, из четырех самых крупных контор «Немецкая пристань» оставалась наименее открытой для всех ганзейцев. Хотя в Бергене можно было встретить купцов из Вестфалии и вендских городов, подавляющее их большинство всегда было из Любека, и преобладание Любека никогда не оспаривалось – по крайней мере, до XVI в. Старшиной могли выбрать только купца из города, подчинявшегося любекскому праву. Любек же обладал правом назначать священника церкви Святой Марии. Количество старшин, судя по всему, менялось. В 1388 г. упоминаются шесть, но в XV в. их было всего двое; им помогали 18 присяжных.
Немецкую колонию в Бергене составляли не только купцы, которые не проживали там постоянно, но также и ремесленники – они значительно превосходили купцов численностью. Ремесленники обосновались в Бергене уже в XIII в. и жили за пределами Tyskerbrygge. Среди них были меховщики, портные, ювелиры, цирюльники и пекари, но всех вместе называли Schomaker («сапожники»), так как подавляющее большинство их на самом деле были сапожниками. Вначале немецкие ремесленники подчинялись норвежскому управляющему делами, но в конце XIV в. они попали под юрисдикцию конторы. Контора главным образом следила за тем, чтобы ремесленники не занимались торговлей, что часто становилось источником конфликтов. Немецкие купцы и ремесленники, вместе взятые, составляли до четверти общего населения города.
Лондон. Лондонская контора, расположенная на берегу Темзы выше Лондонского моста, называлась «Стальным двором». Это название, вопреки более ранним представлениям, не имеет никакого отношения к стали, которую ввозили в страну кёльнские купцы. Оно происходит от слова stal, которое означает просто «место, где предлагают товары к продаже». «Стальной двор» находился между рекой и Темз-стрит; по форме он напоминал квадрат и был окружен стеной. Он включал в себя первое поселение кёльнских купцов, ратушу, выходившую фасадом на Темз-стрит, где купцы проводили общие собрания, и несколько примыкающих участков земли, которые купили позже. Сначала немцы арендовали землю и главные здания, но постепенно им удалось выкупить земельные владения, и их право собственности подтвердили при заключении Утрехтского мира (1474). Как и в других местах, на «Стальном дворе» имелись и другие строения, торговые и жилые, но церкви там не было, только часовня. Церковь Всех Святых, которую посещали немцы, находилась за пределами немецкой колонии.
Устройство «Стального двора» до начала XV в. известно лишь в самых общих чертах. К кёльнским купцам, получившим привилегии еще в середине XII в., в течение следующего столетия присоединялись сначала выходцы из Вестфалии, а потом и с востока Германии, «истерлинги». После временного отделения купцов из Любека и Гамбурга, вызванного сутяжничеством кёльнцев, в 1282 г. различные группы объединились и образовали «Ганзу немцев». Однако полностью они не сливались. Судя по уставу 1437 г., купцы «Стального двора» в зависимости от своего происхождения делились на три трети, хотя «лондонские» трети не совпадали с «брюггскими». В первую треть, возглавляемую Кёльном, входили купцы из Рейнской области. Вторая включала вестфальцев, саксонцев и купцов из вендских городов. В третью группу, возглавляемую Данцигом, входили купцы из Пруссии, Ливонии и с острова Готланд. Такое разделение, однако, почти не имело значения и учитывалось лишь при выборах податных чиновников. Управление политикой, собраниями, казной и судом было общим для всех трех групп. Зато, судя по документам, каждая треть содержала собственного секретаря, или клерка, который получал жалованье. В XV в. с ростом переписки роль секретаря возросла. Этих клерков иногда отправляли с дипломатическими миссиями, не только в ганзейские города, но и ко дворам иностранных правителей.
