Несомненно, привилегии, предоставляемые ганзейцам, часто игнорировали, ими пренебрегали или открыто нарушали их, особенно во время войны. В последнем случае сразу после объявления мира ганзейцы энергично требовали возмещения ущерба, и их требование иностранные государства обязаны были исполнить, по крайней мере частично. В целом можно не сомневаться, что их многочисленные льготы и привилегии способствовали развитию ганзейской торговли и помогали им одержать победу над конкурентами. Однако правда и то, что ганзейские привилегии все больше возмущали иностранных купцов, а также зарубежных правителей, которым не хотелось мириться с ограничениями своей власти. Вполне понятно, что правители по всей Северной Европе охотно привечали голландцев, чтобы освободиться от сковывавших их обязательств. В каком-то смысле начиная с XV в. привилегии подрывали торговое превосходство Ганзы.
Все ганзейские купцы, из какого бы города они ни происходили, пользовались за границей привилегиями равным образом. Таким был один из основополагающих принципов Ганзейского союза. Можно было бы ожидать, что города в границах Германии будут предоставлять другим ганзейцам если не полностью равные права со своими гражданами, то по крайней мере предпочтение по сравнению с «чужаками». Однако признаков этого найти невозможно, да Ганза как будто и не пыталась учредить такую систему. Каждый город распоряжался собственной торговлей и был заинтересован лишь в защите интересов своих купцов. Не было ничего необычного в том, что город предлагал особые преимущества для купцов из соседнего города, но и речи не было о том, чтобы подобные преимущества распространялись на всех ганзейцев. Весьма важен протест, поданный Гамбургом Любеку в 1418 г.
Освобождение от портовых сборов, дарованное любекским купцам, касалось только их, и ни с какими товарами, принадлежавшими уроженцам Пруссии или Ливонии, нельзя было обращаться как с товарами любекских купцов. Такого рода дискриминация со временем лишь нарастала. В XV в. торговое право все больше ужесточалось во всех городах. Ограничительные правила применяли как против неганзейцев, так и против купцов из других ганзейских городов. Создается впечатление, что в сфере экономической политики для Ганзы существовали лишь государства за пределами Германии.
Конкуренты
Начиная со второй половины XII в. торговля конкурентов Германии в Северной Европе – скандинавов, русских, фризов и фламандцев – приходила в упадок. Ганза, благодаря размеру своего торгового флота, динамизму своих купцов и широте привилегий в зарубежных странах, постепенно приобретала фактически торговую монополию. Эта благоприятная тенденция пошла вспять начиная со второй половины XIV в. У Ганзы появились новые конкуренты, которые представляли разную степень угрозы. Они утверждались в ганзейских владениях и, несмотря на чинимые им препятствия, в XV в. наращивали свой товарооборот, вынуждая Ганзу переходить к обороне.
Первыми ганзейцев встревожили итальянцы. На севере Германии их было сравнительно немного. Они занимались либо куплей-продажей, либо обменными операциями и селились в основном в Кёльне. Однако немцы постоянно встречались с ними за границей, сначала на Шампанских ярмарках, затем во Фландрии, Англии, Франкфурте и даже в Польше. Они оценили финансовую мощь итальянцев и превосходство их методов ведения коммерции. Судя по всему, немцы опасались, что сфера интересов итальянцев распространится и на их владения. В 1397 г. прусские города просили великого магистра Тевтонского ордена отказать в допуске «ломбардцев» в страну. В 1412 г. Ганзейский собор в Люнебурге запретил итальянцам вести какие бы то ни было операции, как в качестве купцов, так и в качестве финансистов, особенно в морских портах. Таких драконовских мер не принимали ни в одной другой стране. Впрочем, соблюдали запрет нестрого, судя по тому, что в начале XV в. в Любеке открылся банк Бальони – Буэри. Более того, опасения немцев оказались беспочвенными. Похоже, что ни одна крупная итальянская компания не пыталась в полной мере распространить свою деятельность в ганзейской зоне влияния. Опасность угрожала Ганзе с другой стороны.
В конце XIV в. более серьезную конкуренцию составляли англичане. В прусских городах и в Штральзунде в больших количествах появлялись члены общества «Купцов-авантюристов»; они привозили туда сукно, а везли назад зерно, лес, смолу и металл из Словакии. С англичанами приезжали шотландские купцы, которые торговали примерно теми же товарами. Вскоре после того Ганза серьезно встревожилась попытками представителей обеих групп проникнуть внутрь Германии и продавать свое сукно напрямую прусским и польским клиентам. После кризиса 1388 г. в Данциге, с одобрения Ричарда II, даже появилось английское поселение. Подобно немецким конторам за рубежом, поселение объединяло всех англичан, проживавших в Данциге, и управлялось избранным ими «губернатором», который председательствовал на собраниях. Английские купцы покупали или снимали дома в Данциге и вступали в компании с данцигскими гражданами. В отличие от немцев за рубежом, англичане привозили с собой семьи, порождая опасения, что они могут остаться в городе навсегда
[29].
Впрочем, такое многообещающее начало ни к чему не привело, по крайней мере в XV в. Англичане несколько раз жаловались на препятствия, чинимые им в делах, и на яростные нападки на них не только в Пруссии, но и в Скании и в Норвегии. Им не удалось проникнуть ни в Ливонию, ни в какой-либо вендский город, кроме Штральзунда. Даже в Пруссии за их делами пристально наблюдали, и, несмотря на добрую волю, выказанную великим магистром Тевтонского ордена, они и там не добились особых успехов. Весь XV в. ганзейцам удавалось ограничивать английскую торговлю и не давать англичанам составлять им серьезную конкуренцию. Время для великой экспансии английской торговли в Германии еще не настало.
Самыми опасными конкурентами из всех оказались голландцы. Их успехи были неопровержимыми; в XV–XVII вв. они постепенно превзошли ганзейцев. До середины XIV в. голландцы не вызывали серьезных опасений. Голландские города только начинали развиваться. Около 1400 г. в Амстердаме и Лейдене было всего по 5 тысяч жителей; Дордрехт, несмотря на благоприятное положение, не мог затмить Брюгге; морская торговля почти не велась за пределами Нидерландов и Англии. Видимо, ганзейцев куда больше тревожила конкуренция со стороны густонаселенных городов на восточном побережье Зёйдерзе и Эйссела, таких как Цволле, Девентер и особенно Кампен. Купцов из этого города ганзейцы встречали в Норвегии и Скании начиная с XIII в., а в Ганзу Кампен приняли лишь в 1441 г.
Временами интересы голландцев и ганзейцев совпадали. Так, в 1367 г. Амстердам, Бриль и другие города примкнули к Кёльнской конфедерации против Дании и Норвегии. Но то проявление солидарности оказалось последним. С тех пор голландцы повсеместно и в любых обстоятельствах выступали врагами Ганзы. Особенно опасными их делало то, что они, в отличие от англичан, не довольствовались требованием доли в той сфере торговли, которая традиционно считалась ганзейской. Напротив, развивая промышленность и торговый флот и перевозя свои продукты на собственных кораблях в северных морях, они наносили удар самой сути коммерческой организации Ганзы.
