– Я сейчас вернусь, – прошептала она. – Если малыш снова не проснется.
Не в силах сдержаться, принц мягко поцеловал Сэмюэля в макушку, не потревожив его сон, а потом поцеловал Пайпер в щеку, заработав еще одну улыбку, прежде чем она покинула комнату. Адан высвободился из одежды на пути в ванную, включил воду в душе, вступил под струи и начал мыться. Он едва закончил полоскаться, когда стеклянная дверь открылась и красивая обнаженная женщина присоединилась к нему, используя его плечи для поддержки, поднялась на цыпочки и прижалась губами к его уху.
– Я скучала по тебе.
Он взял ее лицо в ладони.
– Я тоже скучал по тебе.
Они медленно ласкали друг друга под льющейся водой. Адан намеренно удерживал Пайпер на грани оргазма, прежде чем ускориться. Она чуть слышно простонала и провела ногтями вниз по его спине, чувствуя долгожданное освобождение, а вскоре отплатила шейху, прижав его к стене, опустившись на колени и взяв его член в рот. Он откинул голову назад и стиснул зубы, схватил ее за руки и поднял.
– Не здесь. – Адан взял ее на руки, отнес в спальню и опустил на покрывала.
Он ласкал ее лоно языком, чтобы дать ей еще больше удовольствия, как она сделала с ним, пока его тело не потребовало скорости. Мгновенно принц надел презерватив и, прижав ее ближе, вошел в нее – Пайпер вздохнула, а ему по-прежнему казалось, что они недостаточно близки, пусть даже она обхватила его ногами за талию.
Оргазм накрыл Адана мощной волной. Ему было сложно отдышаться, потому что сердце билось в невероятном темпе. Пайпер начала поглаживать его по спине, медленно возвращая в реальность. Он чувствовал, что начинает влюбляться в Пайпер.
Адан предпочитал оставаться независимым в отношениях. Но пока Пайпер шептала нежные слова, он гадал, найдет ли в себе силы отпустить ее. Найдет. У него нет выбора.
Но не сейчас. Не этой ночью.
Прошло три недели…
Когда первый утренний свет проник сквозь тяжелые золотые занавески, Пайпер не смогла отогнать мысль, как мало времени у нее осталось до отъезда домой. Она лежала, свернувшись в пустой кровати и обнимая подушку, и гадала о причинах перемены в настроении Адана. В последние несколько дней он стал больше времени проводить с ребенком, когда не был на базе, и гораздо меньше времени с ней. Конечно, ей было немного стыдно подвергать сомнению необходимость столь ревностного отцовства, но она не очень понимала, почему принц начал приходить в постель в середине ночи. Как и не понимала, почему они уже больше недели не занимались любовью.
Она думала, не рассказала ли ему Елена свой секрет, но была уверена, что в этом случае Адан бы с ней поделился. Обругал бы, что она вмешалась не в свое дело. Может, шейх просто готовился к их расставанию? Но в последнее время она научилась слушать сердце. И если разум говорил принять конец их отношений, то сердце подсказывало не отступать без борьбы. Сейчас голос чувств имел больший вес, и Пайпер выбралась из-под покрывала, чтобы поговорить с шейхом, который, наверное, все еще был в детской с сыном. Надев халат, она направилась вниз по коридору, чтобы подтвердить свое предположение, и действительно нашла их там: Адан был в качалке, Сэм у него на руках, оба заснули.
Все сомнения исчезли при виде прекрасного зрелища. Эта сцена достойна запечатления на холсте, только жаль, что у нее нет его под рукой. Но ведь есть блокнот для набросков! С этой мыслью Пайпер поспешила в свою комнату, которую не посещала несколько недель, вытащила бумагу и карандаш и вернулась в детскую. Она приблизилась к спящим отцу и сыну, чтобы найти нужный ракурс. Сувенир, который она заберет с собой и который будет освещать прекрасные воспоминания… если только…
Пайпер делала набросок, и в голове стал вырисовываться план. Хороший план. Она тихо прошла к двери и вернулась в покои Адана, где, закрыв дверь, спрятала блокнот в нижнем белье под трусиками и взяла дворцовый телефон. Она ожидала, что ей ответит Елена, но услышала незнакомый женский голос:
– Чем могу помочь?
– С кем я говорю?
– Меня зовут Кира. – В голосе не было ни намека на восточный акцент. – А вы – новая королева.
Эта женщина решила, что Пайпер забыла свой титул.
– Да. Кто-нибудь может выполнить мое поручение?
– Я немедленно поднимусь.
Прежде чем Пайпер успела предложить спуститься вниз, телефон замолчал, и у нее осталось время лишь почистить зубы и расчесаться, когда послышался стук в дверь.
Затянув пояс халата, Пайпер открыла дверь: на пороге стояла женщина с золотисто-каштановыми волосами по плечи, поразительно синими глазами и солнечной улыбкой с ямочками на щеках, в синей блузе на белом топе и соответствующей юбке длиной до колена.
– Доброе утро, принцесса Мехди.
Пайпер была бы рада ответить взаимностью, но пока что утро началось не очень хорошо, ей пришлось проснуться в одиночестве.
– Спасибо, что так быстро ответили, Кира, но это поручение не столь значимо. Я даже не уверена, что его возможно осуществить.
Кира расправила плечи и гордо подняла подбородок.
– Это лишь мой второй день во дворце, и моя обязанность – сделать все возможное, чтобы вы были довольны.
Ага, что там про значимость.
– Хорошо. Здесь есть магазин с товарами для творчества?
Казалось, Кира выдохнула от облегчения.
– К счастью, да.
Может, все и не так плохо.
– Отлично. Мне потребуется холст, самый большой, и базовый набор масляных красок сегодня, если все это возможно.
– Я буду рада купить все сама.
– Отлично. Я только возьму свою кредитную карту…
– В этом нет необходимости. Бюджет на домашнее хозяйство включает ваши расходы.
У нее не было энергии или желания спорить.
– Я это ценю. И позвольте поинтересоваться, вы из Беджула? Я спрашиваю, потому что у вас нет акцента.
– Я родилась и выросла здесь, но последние несколько лет жила в Монреале. Моя мать канадка, но какое-то время работала в Дубаях и однажды приехала сюда отдохнуть на королевском пляже, где встретила моего отца и влюбилась, чтобы никогда не расставаться.
Ну хотя бы для кого-то головокружительный роман закончился хорошо.
– Это прекрасная история. Если не возражаете, у меня еще одна просьба.
– Что пожелаете, принцесса Мехди.
– Пожалуйста, зови меня Пайпер.
– Это будет неуместно. Я – слуга, а вы принадлежите к королевской семье.
– Сколько тебе лет, Кира, если тебя не смущает этот вопрос?
Она казалась смущенной.
– Двадцать семь.
– А мне исполнится двадцать семь через три месяца. Мы практически ровесницы, и я бы предпочла, чтобы ты обращалась ко мне по имени, когда мы наедине. На людях мы будем прибегать к этим дурацким формальностям, поскольку от нас их ждут. И честно говоря, мне бы не помешал друг в этом дворце. Девушка, близкая мне по возрасту.
