Тут Бобби вырвался и, толкнув Джину бедром, заставил ее отступить на шаг. Затем он ударил ее локтем свободной руки прямо в больное плечо. Охнув, Джина схватилась за пострадавшую руку. Но Майк тут же опять прижал Бобби к машине. Локтем одной рукой сжимая его жирную шею, второй вытащил у парня из‑за пояса пистолет.
— А теперь вали.
Вспомнив отцовские уроки, Майк прицелился в приятеля Бобби, который уже потянулся за своим пистолетом.
— Оружие на землю!
Уголком глаза Майк увидел, как Джина огибает машину и поднимает пистолет. Майк был так зол на Бобби, что готов был придушить этого гада. Когда Джина подняла пистолет и наставила его на приятеля Бобби, тот благоразумно заложил руки за голову. Майк же наклонился к Бобби и прошипел:
— Лицензие на оружие есть?
— А ты что, коп?
Бобби попытался оттолкнуть Майка, но тот крепко держал бандита — даже несмотря на то, что у него онемело правое бедро. Но Майк только стиснул зубы, наблюдая, как Джина держит на мушке дружка Бобби.
— Справляешься? Помощь не нужна? — спросил он.
— Все нормально, — процедила сквозь зубы Джина.
— Садись обратно в машину! — приказала она дружку Бобби.
И тот сразу повиновался. По приказу Джины он высунул руки в окно, только тогда она опустила пистолет и подошла к Майку.
— Отпусти этого слизняка, — произнесла она.
— Может, не надо?
— Отпусти, но держи его на мушке.
Как только Майк разжал железную хватку, Бобби отошел на несколько шагов и снова рассмеялся.
— Уверен, что такая женщина тебе по зубам? — поинтересовался он, поправляя рубашку и куртку с таким видом, будто разговор был самый мирный. — С младшей сестрицей тоже не соскучишься. У Гальванов все девчонки с огоньком.
— Я с женщинами не воюю, и девчонок‑школьниц не бью.
— А ты докажи. — Бобби подмигнул Джине и сел за руль. Затем протяжно произнес: — Госпожа офицер, верните пистолет, пожалуйста.
Джина замерла в нерешительности, Бобби прибавил:
— Арестуешь — накатаю заявление на твоего бойфренда. За нападение.
Вместо ответа Джина извлекла из обоих пистолетов пули и швырнула незаряженное оружие на заднее сиденье машины. Майк же захлопнул дверцу, давая понять, что встреча окончена.
— Еще увидимся, Джина, — пригрозил Бобби, прежде чем отъехать от дома и унестись прочь. Джина стояла неподвижно, пока седан не скрылся за поворотом. Затем сунула пули в карманы джинсов и повернулась к дому.
— Надо будет отнести их в лабораторию для экспертизы. Пусть проверят, не из этого ли пистолета стреляли по полицейским. Возможно, Бобби нацелился на меня, а другие инциденты — лишь для отвода глаз.
Убедившись, что Эстес с приятелем возвращаться не собираются, Майк последовал за Джиной, морщась от боли в ноге. Впрочем, беда невелика — теплый душ и долгая пробежка помогут размять мышцы и снять боль. Давненько Майку не приходилось ввязываться в драку.
Джина, как всегда, не жаловалась, но Майк заметил, как она украдкой потирает плечо.
— Ты как? — заботливо спросил Майк, нагоняя ее.
— Более или менее. Плечо он мне, конечно, ушиб, да и пальцы покалывает. Но с другой стороны, то, что я их чувствую — уже хорошо. В общем, со мной все в порядке, а вот насчет Сильви не уверена. Надо с ней поговорить. Расспросить, что случилось. Если все же решится заявить на этого слизняка в полицию, сама явлюсь к нему с ордером на арест.
Поднявшись на крыльцо, Джина повернулась к Майку и спросила:
— Отвезешь в лабораторию прямо сейчас?
— Джина, сбавь обороты, — произнес Майк, успокаивающим жестом положив ей руку на плечо. — Расслабься. Мы разобрались с этим типом, и он удрал, сверкая пятками.
— Надолго ли?
Тут Джина посмотрела Майку в глаза, и он увидел в них, что она напугана.
— Майк, сегодня я не смогла защитить не только Сильви, но и саму себя. Как же я буду служить в полиции?
Глава 9
Закрыв дверь комнаты Ролло и Лупе, Майк направился в сторону спальни, которую делили Джина и Сильви. Этот вечер в семействе Молина получился долгим. Пили кофе, звонили доктору Ролло, лили слезы, ругались, обнимались…
Когда Майк заглянул в комнату, Сильви сидела на углу кровати, одетая в пижаму, а Джина стояла у нее за спиной и заплетала волосы сестры в длинную косу. Заметив Майка, Сильви опустила пакет со льдом, который прижимала к щеке, и порывисто вскочила с кровати.
— Как дедушка?
Прислонившись плечом к дверному косяку, Майк скрестил руки на груди. Юное личико Сильви выражало тревогу и раскаяние.
— Все нормально. Я его осмотрел. Сейчас отдыхает.
— Опять у него давление подскочило, — с сокрушенным вздохом произнесла Сильви. — Оттого и голова закружилась.
Джина между тем доплела сестре косу и закрепила ее резинкой.
— У дедушки больное сердце. Волноваться ему противопоказано.
— Джина, мне так жаль… Не хотела его расстраивать. И бабушку тоже, — виновато произнесла Сильви и спросила у Майка: — А бабушка как? Нормально?
Майк кивнул.
— Сейчас укладывается спать.
— Она сильно расстроилась? — спросила Сильви удрученно.
— Все эти синяки и пистолеты кого хочешь расстроят.
Джина обняла Сильви за плечи и повела обратно к кровати.
— Ложись. Тебе тоже надо отдыхать.
— Может, кому‑нибудь позвонить? — спросил Майк.
Пока он занимался Ролло и Лупе, Джина задала сестре несколько вопросов о том, что с ней произошло.
— Нет, не надо, — ответила Джина.
Майк сразу понял намек — значит, изнасилования, во всяком случае, не было.
— После душа перестала реветь, но подробностей пока дожидаюсь.
Сильви села на постели и взяла сестру за руку. Та опустилась на край кровати рядом с ней. Став непрошеным свидетелем этой семейной сцены, Майк почувствовал себя неловко и уже хотел уйти, но вновь прослезившаяся Сильви посмотрела на него умоляюще.
— Я люблю Бобби, но он… Его друг Эмануэль…
Майк шагнул ближе:
— Так зовут второго парня, который был в машине?
Сильви кивнула:
— Эмануэль сказал, что я симпатичная, а потом захотел меня поцеловать. А Бобби говорит: тебе жалко, что ли?
Джина выругалась.
— Я не хотела, но Эмануэль схватил меня, а Бобби просто сидел и смотрел. И смеялся… Я ударила Эмануэля, и тогда Бобби… — Сильви дотронулась до щеки, и руки Майка непроизвольно сжались в кулаки. — Бобби сказал, что я его позорю. А потом они с Эмануэлем поругались. Эмануэль сказал, что «лексус» — его машина, и, если Бобби хочет и дальше на ней ездить, я должна… Они из‑за меня торговались, будто из‑за товара, — рыдала Сильви. — Бобби на меня плевать… Его только машина волнует!
