– Я знаю, что он мой сын.
– Но что скажет твоя будущая невеста? Она может захотеть, чтобы ваши общие дети…
– Моя будущая невеста, – резко перебил ее Алекос, – захочет, чтобы моим наследником стал Нико.
Иоланта в замешательстве уставилась на него.
– Почему?
– Потому что, – невозмутимо продолжил он, – моя будущая невеста, моя единственно возможная невеста – это ты.
Глава 7
На мгновение Иоланта подумала, что Алекос шутит. Иначе и быть не могло. Однако, видя стальной блеск в его глазах, сверливших ее взглядом, она поняла – нет, он не шутил.
– Ты не можешь говорить это серьезно, – прошептала она.
– Уверяю тебя, я совершенно серьезен.
– Но ведь я тебе даже не нравлюсь.
– Ради нашего сына мы оставим наши разногласия в стороне.
– Потому что ты так решил, – закончила Иоланта. – А у меня нет права голоса?
– Я полагаю, ты хочешь лучшего для Нико.
– Эмоциональный шантаж, – спокойно констатировала Иоланта. Точно так же поступали ее отец и Лукас, когда вынуждали ее вступить в брак, которого она не хотела. От мысли о еще одном союзе без любви, на этот раз с Алекосом, Иоланту замутило. – Конечно, я желаю ему самого лучшего, но я не вижу необходимости в том, чтобы выходить за тебя.
– А я вижу.
– Тогда мы, наверно, не договоримся.
Она посмотрела в его горящие глаза и вдруг ощутила волну жара, вспомнив о том, как этот человек прикасался к ней, как он двигался у нее внутри, и поняла: ее до сих пор тянет к нему. Только теперь ее страсть еще более несвоевременна. Еще более неуместна.
Проведя рукой по лбу, Иоланта встала с дивана и отошла от него в отчаянной надежде взять себя в руки.
– Тебе известно, что я только что похоронила своего мужа.
– Мы не станем нарушать приличий. Думаю, трехмесячной помолвки будет достаточно.
– Три месяца? Не слишком много, если учесть, что мой брак с Лукасом продлился десять лет.
– Я не могу ждать дольше.
– Алекос, ты не можешь так набрасываться на меня и ждать, что я мгновенно с восторгом приму твои планы. – Но внутренний голос уже нашептывал ей, что ради сына она должна быть готова на все. Конечно, должна.
– Не понимаю, о чем тут думать, – заявил Алекос. – Это идеальное решение.
– Ты так считаешь, но это не значит, что так считаю я. Может быть, я не желаю соглашаться на брак с малознакомым человеком через десять секунд после того, как он сделал мне самое неромантическое в мире предложение!
– Я и не имел в виду ничего романтического.
– Спасибо, я это поняла.
Он задумчиво посмотрел на нее.
– Так ты хочешь романтики, любви?
– Нет, я бы так не сказала.
Десять лет холодного одиночества лишили ее способности надеяться на лучшее.
– Ты любила Каллоса? – спросил он небрежно, как будто на самом деле это не имело никакого значения. – Так что? – В его голосе слышалась настойчивость, и она поняла, что он не отстанет.
– Нет. – Поначалу Иоланта пыталась к нему привыкнуть, но ей потребовалось всего несколько дней, чтобы понять, что Лукас женился на ней, чтобы обеспечить себе будущее в компании ее отца, и только.
– Он знал, что Нико не его сын?
– Да. Я никогда не пыталась его обманывать. Он женился на мне, зная, что я жду ребенка от другого человека. – Уже за одно это Иоланта старалась уважать Лукаса, но за десять лет он сделал слишком мало, чтобы сохранить ее уважение, не говоря уже о привязанности.
– Значит, ты вышла за него, чтобы дать Нико отца. – Слова прозвучали горько, как обвинение.
– Да, и потому что так хотел мой отец. Алекос, после того, что я сделала, у меня не осталось выбора.
– Ты имеешь в виду – после того, что мы сделали.
– Да, – помолчав, ответила она. – Что мы сделали.
Алекос медленно кивнул. Иоланта обхватила себя руками, готовясь к каким-нибудь очередным немыслимым требованиям.
– А как твои успехи в искусстве? – вдруг спросил он, и она удивленно моргнула, совершенно сбитая с толку таким поворотом разговора.
– В искусстве?
– В ту ночь ты говорила, что из всех предметов тебе больше всего нравится искусство. Что тебе хочется добиться чего-то существенного.
– Странно, что ты помнишь, о чем я тогда говорила. Должно быть, я казалась тебе юной и глупой.
– Ты казалась полной надежд.
– Полагаю, такой я и была, но с тех пор поумнела.
Алекос окинул ее долгим взглядом.
– Я могу его увидеть? – тихо спросил он.
Это не было требование, не допускающее возражений, но тихая просьба, и она тронула Иоланту до глубины души.
– Он сейчас спит…
– Позволь мне просто взглянуть на него, – глухо, но настойчиво произнес Алекос. – Я не стану его будить. Потом мы можем обсудить, как лучше всего познакомить меня с ним. – Он бросил взгляд на Иоланту, и она увидела в его глазах не злость, а отчаяние.
– Да, ты можешь на него взглянуть. Я провожу тебя.
Она, молча, открыла двери гостиной и направилась вверх по лестнице. Алекос шел за ней. Иоланта очень остро ощущала его присутствие у себя за спиной и невольно вспоминала, какой желанной и обласканной она себя чувствовала в ту ночь. А после всего он заставил ее почувствовать себя грязью. Иоланта не могла этого забыть.
Повернув по коридору, они оказались у дверей спальни Нико. Иоланта взялась за ручку двери.
– Не надо его тревожить.
– Я просто хочу на него посмотреть.
– Понимаю, – сказала она и толкнула дверь в спальню.
Комнату заливал лунный свет, проникавший из окна и освещавший почти военный порядок, царивший в помещении. Иоланта смотрела, как Алекос вошел в комнату. Нико спал на боку, поджав ноги и подложив руку под щеку. Он выглядел невинным и беззащитным.
Алекос подошел ближе к сыну, и лунный луч высветил угловатые линии его лица. Казалось, он полностью погрузился в свои эмоции.
Когда он протянул к сыну руку, Иоланта затаила дыхание. Если Нико проснется… Алекос провел пальцами по щеке сына, и Нико, поморщившись и шумно вздохнув, перевернулся на другой бок. Алекос отступил в тень, и его взгляд, скользнув по комнате, вернулся к Иоланте. Он кивнул.
Она вышла из комнаты и, остановившись у двери, взялась за ручку, чтобы закрыть ее, когда вый дет Алекос. Он прошел мимо нее, коснувшись плечом ее груди, и вспышка желания заставила сердце Иоланты отчаянно забиться.
