Алекос встал с кровати и, повернувшись к ней спиной, потянулся за своими боксерами. Судя по всему, он считал, что все закончилось. Иоланта поняла, что она должна одеться и уйти.
Схватив свое платье, валявшееся на полу, она уже собиралась надеть его, когда Алекос повернулся и недовольно наморщил лоб.
– Подожди.
– Что? – Иоланта прижала платье к груди, отчаянно стараясь не краснеть.
– Я не собирался… – Он провел рукой по волосам. – Не надо одеваться. Я не хочу, чтобы ты ушла.
– Ты… не хочешь?
– Я хочу, чтобы ты осталась здесь, в моей постели, – ответил Алекос. Он снова лег в постель рядом с ней и, накрыв их обоих одеялом, обнял Иоланту. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь на всю ночь.
Слова Алекоса привели ее в восторг, и все же она колебалась.
– Но Нико…
– Я знаю. – Он обнял ее крепче, и Иоланта уткнулась лицом в его плечо и почувствовала, как ее охватывает ощущение покоя. – Ты можешь вернуться к себе под утро. А пока побудь со мной. – Его просьба звучала странно, неуверенно, как будто ему трудно признаваться в своих желаниях. Сердце Иоланты заныло.
– Хорошо, – шепнула она, прильнув к нему. – Я останусь. – Да, она останется. Сколько он захочет.
Глава 14
– Я должен вернуться в Афины.
Иоланта попыталась не подать виду, хотя от этого простого заявления Алекоса у нее упало сердце. Конечно, ему нужно ехать в Афины. Безусловно, у него много дел. Как, впрочем, и у нее. Ей нужно разобраться с делами Лукаса, вернуть Нико к занятиям, а главное – пересмотреть всю свою жизнь в целом. Их двухнедельная островная идиллия закончилась, как бы ей ни хотелось иного.
– Когда? – спросила она, стараясь говорить легко, как будто она не ужасалась тому, что ждет в будущем ее, Нико и всех их как семью. Их с Алекосом как пару. Всю неделю, прошедшую с тех пор, как она впервые легла в постель Алекоса, Иоланта прожила словно во сне. Дни она проводила с ним и с Нико, купаясь, играя и иногда даже рисуя. У нее уже набрался целый альбом набросков острова, и ей не хотелось на этом останавливаться.
Все ночи она проводила с Алекосом. За эту неделю они изучили друг друга досконально и теперь могли доставлять друг другу больше наслаждений.
Но Иоланта знала, что это возможно только здесь, на острове, где нет других соблазнов, и ничто не мешает им заниматься только друг другом. Здесь они смогли расслабиться и чувствовать себя так, словно это и есть настоящая жизнь.
Что будет, когда они вернутся в Афины?
– Мы должны уехать завтра, – сказал Алекос. – Я и так забросил дела слишком надолго.
– Завтра…
Иоланта взглянула на поблескивающее море, на солнце, которое как раз начинало садиться. Они сидели на террасе, потягивая холодный чай, Нико совершал последний заплыв в бассейне. После ночных любовных утех и долгой морской прогулки Иоланта чувствовала во всем теле приятную и легкую усталость. От мысли, что завтра им предстоит подняться на яхту и плыть в Афины, все внутри у нее тревожно сжималось. Может, Алекос и не любил ее, но с каждым днем, проведенным на острове, он отдавался ей все больше и больше. Что, если, вернувшись в Афины, он снова отдалится от нее?
– Знаю, я должен был предупредить тебя заранее, чтобы ты подготовила Нико. Но мне просто не хотелось об этом думать.
– Я тебя понимаю. – Иоланта слабо улыбнулась. – Мне тоже.
– На следующей неделе я должен быть в Нью-Йорке, – отрывисто произнес он. – И мне бы хотелось, чтобы ты полетела со мной.
Нью-Йорк. Иоланта мечтала побывать там, пройтись по Гринвич-Виллидж, сделать несколько набросков в Сентрал-Парке. И все же она напомнила:
– Алекос, у Нико уроки. И потом, я не уверена, что такой долгий перелет…
– Я не говорю про Нико. Я говорю про тебя.
Она задохнулась от удивления.
– Что?..
– Иоланта, ты и так все время проводишь с Нико. Он учится дома, ты почти никуда не выходишь, вся твоя жизнь вертится вокруг него…
– Я хочу быть хорошей матерью, – перебила его Иоланта, задетая его заявлением. – Мне казалось, ты в состоянии это понять.
– Да, я понимаю, – ответил Алекос. – Но ты слишком ограничиваешь себя. Это нездорово. Тебе нужна своя жизнь, свои интересы. Ты должна уделять время себе и нам двоим.
– На этой неделе мы уделяли друг другу достаточно много времени, – выпалила она.
– Я не имею в виду постель, – возразил Алекос, и его глаза вспыхнули от упоминания об этом. – Нам нужно время, которое мы сможем проводить вдвоем, как супружеская пара.
У Иоланты вырвался приглушенный смех.
– Не могу поверить. Ты даешь мне советы по поводу семейных отношений?
Его губы изогнулись в печальной улыбке.
– Возможно, ты увидишь в этом подтверждение того, как сильно я хочу, чтобы у нас все получилось.
Слова Алекоса лишили ее дара речи. Она боялась надеяться, боялась мечтать. Она не говорила о чувствах, не задавала личных вопросов. Пока ей удавалось идти по этому канату, все шло хорошо. Но что будет, если она оступится? Если соскользнет с него?
– А что мне делать с Нико? – спросила она в основном для того, чтобы потянуть время.
– У тебя есть горничная. Разве она не может присмотреть за ним пару дней? Всего две ночи.
Две ночи она сможет провести с мужчиной, который хочет быть с ней. «Довольствуйся этим, Иоланта. Не жадничай, не желай большего».
– Хорошо, – шепнула она, и Алекос удовлетворенно улыбнулся.
Неделю спустя Иоланта сидела в первом классе, сжимая в руке бокал шампанского, а самолет набирал высоту в лазурном небе.
Возвращение в обычную жизнь оказалось несколько болезненным, но далеко не таким ужасным, как она боялась. Нико чувствовал себя разочарованным их внезапным отъездом с острова и теперь, когда он больше не мог прятаться в этом раю, держался с Алекосом более настороженно. Иоланта пыталась поговорить с ним об этом, но Нико, по своему обыкновению, неохотно делился тем, что чувствовал. В конце концов Иоланта решила дать ему время прийти в себя. Да и себе тоже.
С Алекосом она виделась нечасто, поскольку он был занят, а она пыталась разобраться с финансами Лукаса. Как она и боялась, если не считать доли в «Петра инновейшн», у нее оставалось совсем мало денег. Возможно, разумнее всего было действительно отказаться от компании, хотя эта мысль разрывала ей сердце. Но не станет же Алекос уничтожать «Петра инновейшн» теперь, когда знает, как много она значит для Нико.
За прошедшие несколько дней она дважды виделась с ним, и у нее оставалось совсем немного времени, чтобы обдумать решение, которое она приняла, и задаться вопросом, насколько обоснованны ее надежды.
