– Если он войдет в зону, – снова заговорила Броня, – я все равно разрешаю сбить его. Как поняла, пилот?
Биобомбы были устроены так, чтобы взрываться при попадании в них или при ударе о землю. Значит, если я собью бомбардировщик, когда он подойдет слишком близко, взрыв уничтожит Альту, но Огненная уцелеет.
– Вас поняла, – ответила я, уходя в вираж.
«Оружия нет».
Я слышала гудение воздуха, как если бы фонаря кабины не было вовсе. Нос корабля все еще горел.
«Осталось меньше минуты».
Я поднялась повыше и развернулась, чтобы спикировать. Креллы сзади не отставали.
«Ведь его щит уже почти разряжен».
Я направила нос своего корабля точно в идущий внизу бомбардировщик и врубила форсаж.
– Кадет! – позвала Броня. – Пилот, что ты делаешь?
– Я осталась без оружия, – прошипела я сквозь стиснутые зубы. – Мне придется таранить его.
– Ясно, – прошептала Броня. – Помоги тебе Святые, пилот.
– Что? – раздался в канале голос Йоргена. – Что?! Таранить?! Юла!
Я пикировала на вражеский бомбардировщик.
– Юла! – позвал Йорген; его голос с трудом пробивался сквозь вопли сигнализации и свист воздуха. – Юла, ты же погибнешь!
– Да, – прошептала я, – но это все равно будет победа.
Я мчалась к бомбардировщику среди лучей вражеских выстрелов. А потом мой несчастный, изломанный, продержавшийся так долго корабль не выдержал. Антиграв отрубился.
«Поко» резко повело в сторону, и я промахнулась мимо своей цели. Под порывами ветра и без антиграва, удерживавшего его, мой корабль сорвался в штопор.
Мир исчез в огне и дыму.
51
Считается, что в такие моменты человек не в состоянии думать. Считается, что все происходит в мгновение ока.
Я инстинктивно схватилась за рычаг катапульты. Мой корабль падал, сорвавшись в штопор. У меня не было запаса высоты. Я должна была вот-вот разбиться.
Я застыла.
Никого больше поблизости нет. Если я не остановлю их, креллы беспрепятственно уничтожат Огненную.
Если я разобьюсь, всему конец.
Я снова ухватилась за рычаг газа. Второй рукой убрала воздухозаборники, полностью отдав корабль на волю ветра. А потом рванула рычаг газа на себя, переходя на форсаж.
Так летали в древние времена. Мне требовался подъем в старинной технике, и скорость обеспечила мне эту возможность.
Корабль безумно трясло, но я судорожно нажимала кнопки сферы, выводя его из штопора.
«Ну же, давай!»
Я чувствовала, что у меня получается. Когда выпустились закрылки, перегрузка начала уменьшаться, по мере того как корабль стал выравниваться. Я справлюсь! Я…
Корабль зацепил брюхом землю.
Гравикомы тут же вспыхнули красным, принимая на себя основную тяжесть удара. Но, к сожалению, я недостаточно быстро восстановила контроль, и корабль не успел набрать высоту.
Он запрыгал по поверхности; от второго удара меня швырнуло вперед, и ремни фиксации больно врезались в тело, вышибая из меня дух. Мой бедный «Поко» загрохотал по пыльной земле, кабину трясло. Фонарь дребезжал, и я закричала. Я абсолютно не владела ситуацией. Оставалось лишь хвататься за кресло и надеться, что гравикомы успеют перезарядиться до того, как…
ХРЯСЬ!
С душераздирающим скрежетом сминаемого металла «Поко» остановился.
Я обвисла на ремнях, едва не теряя сознание, перед глазами все кружилось.
Постепенно зрение начало возвращаться. Я тряхнула головой, потом кое-как сдвинулась и выглянула в разбитый фонарь кабины. Моего корабля больше не было. Я врезалась в склон холма, и за время торможения у меня отвалились оба крыла и изрядный кусок фюзеляжа. От корабля, по сути, осталось только кресло, пристегнутое внутри трубы. Даже аварийные сигналы на панели управления погасли.
Все было кончено.
– Истребитель сбит, – послышался в наушниках чей-то голос из командного центра. – Бомбардировщик продолжает идти к цели. – Голос стал тише. – Он вошел в мертвую зону.
– Говорит Небо-пять, – раздался голос Артуро. – Позывной Амфи. Со мной Небо-два и Небо-пять.
– Пилоты? – отозвалась Броня. – Вы летите на частных кораблях?
– Типа того, – сказал Артуро. – Только с моими родителями объясняйтесь сами.
– Юла! – сказал кто-то в командном центре. – Ты цела? Мы видели контролируемую аварийную посадку. Твой корабль на ходу?
– Нет, – хрипло сказала я.
– Юла! – воскликнула Киммалин. – Ой! Что же ты наделала?
– Видимо, ничего, – с досадой отозвалась я, возясь с ремнями: гадские застежки заклинило.
– Юла, – снова донеслось из командного центра, – эвакуируйся с места крушения. Крелл уже близко.
«Близко?» Я извернулась и посмотрела назад через разбитый фонарь. Черный корабль – один из тех четырех, которые охраняли бомбардировщик, – парил в небе, изучая место моего приземления. Очевидно, он не хотел, чтобы я вернулась в воздух и атаковала их сзади.
Темный корабль снизился и пошел в атаку. Глядя на него, я понимала: он будет действовать наверняка и не оставит мне шансов на выживание. Он хотел прикончить меня. Он знал.
– Юла! – сказали из центра. – Ты выбралась?
– Никак нет, – прошептала я. – У меня заклинило ремни.
– Я иду! – крикнула Киммалин.
– Отставить! – крикнула Броня. – Вы трое – займитесь бомбардировщиком. Вы все равно слишком далеко от нее.
– Говорит Прилив-восемь, – вклинился в канал Йорген. – Юла, я иду! Расчетное время прибытия: шесть минут!
Черный крелльский корабль открыл огонь по останкам моего истребителя.
В тот самый миг надо мной пронеслась какая-то темная тень, достигла вершины ближнего холма и легко и плавно скользнула над ним, оросив меня взметнувшейся вверх пылью. Огонь крелльских деструкторов пришелся в его щит.
Что?!
Истребитель, крупнее наших, с заостренными крыльями, в форме буквы W…
– Позывной Барбос, – произнес хриплый голос. – Держись, девочка.
Кобб. Кобб летел на… М-Боте.
Кобб выпустил энергокопье и ловко загарпунил крелльский корабль, когда они проносились мимо друг друга. М-Бот был намного массивнее противника. Он рванул корабль-убийцу назад, как хозяин дергает собачий поводок, а потом проделал точно рассчитанный маневр – запустил крелла по крутой дуге и швырнул его оземь.
– Кобб! – позвала я. – Кобб!
– Мне кажется, пилот, – произнес голос в наушниках, – я велел тебе в подобных ситуациях катапультироваться.
